— У вас хорошая квартира, — Б. Г. встал и пошел к выходу.

— Постойте, — Малдер, как и тогда, на стадионе, подумал, что он не обернется, и, как тогда, на стадионе, Б. Г. обернулся. И Малдер вдруг растерялся и сказал не то, что хотел.

— Я… я хотел только поблагодарить вас… Вы так много сделали для меня, для моей работы — и никогда ничего не просили взамен… Я знаю, что вы здорово рискуете, приходя ко мне. Спасибо.

Б. Г. как-то странно усмехнулся и вышел.

Фотографий было три, сделанных с интервалом в несколько секунд. Человек в военной форме стоял около «лэндкрузера» девяносто первого года и смотрел в небо. В небе висела тарелка с яркими огнями. Она явно перемещалась. На одном из снимков появлялся край еще одной тарелки.

— Лучшие снимки, что попадали мне в руки, — Малдер как бы в подтверждение своих слов эти самые руки тер и разминал. — Обычно с первого взгляда видно, что перед тобой фальшивка. Но это… Да, грузовик, скорее всего, обманка, предназначенная для того, чтобы отвлечь внимание от места, где держат иракский НЛО. Мы вылетаем в Джорджию — немедленно. Скалли не отвечала. У нее уже болели от напряжения глаза, но она все так же всматривалась через лупу в черные и белые крупинки, на которые снимок распадается при таком увеличении. Потом — убирала лупу, стараясь охватить изображение целиком.

— Лучшие… — пробормотала она. — Да, наверное, лучшие… лучшая подделка, которую ты держал в руках. Вот, посмотри.

Малдер издал вздох протеста, но все же нагнулся.

— Тень от этого солдата, по идее, должна падать не на машину, а на землю и быть направлена в сторону фотографа, потому что огни — вот они. Она же лежит на машине…

— Потому что есть еще огни, не попавшие в объектив: над головой фотографа и чуть позади него. Источник сказал, что в небе одновременно было семнадцать НЛО.

— Допустим. Но посмотри сюда: цвет огней на днище тарелки — и на ее отражении в ветровом стекле. Он разный!

— Неубедительно. Рефракция. Чуть тонированные стекла. Пыль, грязь, масляная пленка. Что угодно.

— Надо подробно проанализировать эти фотографии на компьютере, и все станет понятно.

— Скалли, признайся, ты просто упорно не хочешь поверить в очевидное. В то, что инопланетяне существуют, и не просто где-нибудь, а — протянуть руку,

Малдер выпрямился.

— Боюсь, что это ты слишком готов поверить в очевидное… Малдер, постой, не перебивай меня. Я никогда не встречала человека, который бы так упорно и преданно верил бы в них. И этой верой ты иногда сам себя ослепляешь. Но ведь есть не только я, есть и другие, которые знают это. И если я стремлюсь помогать тебе в этой твоей… вере, то другие могут просто использовать ее. Да, истина где-то там. Но и ложь — тоже где-то там…

~ Ну спасибо тебе! — такого лица она у Малдера еще не видела. Словно дала ему пощечину, мелькнула в голове мысль. Он резко повернулся и вышел.

«Боже, — подумала она, — я опять что-то не так сказала…»

Голова была тяжелая. Хотелось лечь лицом на скрещенные руки, и она легла. Яркий свет настольной лампы сочился сквозь веки, раздражал своей розовостью. Она отвернулась.

Потом вскочила, как от подзатыльника. 0тец иной раз отвешивал ей подзатыльник:

например, когда застал ее в одиннадцать лет с сигаретой во рту. Или когда она врала. Она так и не научилась врать…

Было восемь ровно. Скалли торопливо умылась и быстро-быстро, по походно-облегченному варианту, накрасилась. Торопливо выбежала из дома. На машине лежала роса.

Полчаса спустя Скалли вошла в кабинет. Здесь было холодно и сыровато. Она поставила портфель на стол и пошла варить кофе. В кофеварке оставался еще вчерашний, и она с жадностью проглотила его, горький и противный. Иначе — всё. Ополоснула ситечко, засыпала свежий из разорванной пачки. Кофе Малдер покупал где-то там, поскольку терпеть не мог бурый порошок с запахом высушенной осиновой коры, которым ФБР снабжало своих сотрудников. Говорят, его закупили несколько десятков тонн из ликвидируемых стратегических запасов, и тот, кто видел эти мешки, клянется, что на них стоял год производства 1949-й. Скалли дважды хотела задать этот вопрос Скиннеру, но каждый раз ее что-то отвлекало.

Она с чашкой в руках вернулась к столу, где оставила свой портфель. И вдруг насторожилась, еще не зная почему. Что-то было не так. Потом сообразила. Портфель она поставила. А сейчас он лежал. И если бы он упал, она несомненно услышала бы хлопок.

Скалли почувствовала легкую дрожь.

Это те подонки, которые ставят жучки. Она положила руку на замок портфеля, чтобы открыть его без щелчка. Пистолет лежал там, внутри.

Достать его она не успела.

Бесшумно из-за стеллажа вышел Малдер с бумагами в руках. Скользнул по Скалли взглядом.

Хорошо, что не успела, мелькнула мысль.

— Я отдал снимки на экспертизу, — сказал он. — Это подделка. Технически безупречная: все эти уровни освещенности, градации серого… А вот по существу есть один промах. Странно, что мы сами не заметили. Смотри: вот на небе луна. Слабо, но видна. В первой четверти. А вот ее отражение в стекле. На ущербе. Понимаешь? — Да-а…

— Да. Теперь мы одни. Что делать. Верить никому нельзя. Именно эти фотографии и есть отвлекающий маневр. Значит, главное — в грузовике. Так или нет? — Не знаю. Наверное. Это знает твой… источник.

— Он здорово напрягся, сбивая нас с пути. Возможно, мы ищем то, что видеть никому нельзя…

Зазвонил телефон. Малдер взял трубку — и услышал, как на том конце щелкнули по мембране: два раза, а потом три. Место встречи по этому коду было другое, не менее изысканное: аквариум. За стеклянной стеной плавали небольшие синие акулы.

— Почему вы не рванули по моей наводке? — разглядывая акул, спросил Б. Г. — По этой фальшивке? Не оскорбляйте меня! — Малдер тоже разглядывал акул. Эти твари и миллионы лет назад были такими же, подумал он почему-то. Это что, и есть верх совершенства?..

— Тогда я лучше скажу вам комплимент. Фотографии слепили наши самые лучшие специалисты по подделкам. Я даже не представляю, как вам удалось расколоть их. Не поделитесь?

— Нет. Должны же и у меня в рукаве быть какие-то козыри. Пусть шестерка и семерка. Я начал сомневаться, что мы с вами союзники.

— Тем не менее, так оно и есть.

— Для чего же вы мне соврали?

— Для того, чтобы на этот раз направить по ложному следу. Мистер Малдер, за годы свой чертовой службы я совершил столько обманов и подлогов… вам и не снилось. За вами я тоже слежу не первый год и знаю, что вы именно тот человек, которому я могу доверять.

— Уже не могу ответить взаимностью.

— Послушайте. Вы исследователь. Для вас самое, важное — раскрытие тайн. Но есть такие тайны, которые… ну… не стоит раскрывать. Может быть, рано. Люди не готовы к такому…

— А кто вы такой, чтобы решать, рано мне это знать или нет? — тихо вскипел Малдер.

— Реакция мира на эти знания была бы непредсказуемой, — пожал плечами Б. Г. -

Опасной. Может быть, катастрофической. Понимаете меня?

— Опасной? Что вы имеете в виду? Беспорядки? Но к беспорядкам не привело ни убийство Кеннеди, ни испытания ядерного оружия на смертельно больных, ни Уотергейт, ни брошенные во вьетнамских лагерях пленные… Черт, как долго вся эта гнусь будет продолжаться? А? Б. Г. втянул в себя воздух как бы для ответа, но промолчал.

— Наверное, пока такие, как вы, будут решать, что считать правдой, а что — нет, — резюмировал Малдер. — Распечатка переговоров того иракского пилота — это была правда, да? И фотографии с места падения.

— Да. — Б. Г. грустно кивнул.

— А зачем вы так беспокоились, зачем сообщили мне об этом? Ведь об инциденте в Ираке я физически не мог узнать самостоятельно?

Видите ли, агент Малдер, у меня имелись некоторые основания полагать, что вы хотите перехватить грузовик. И я должен был остановить вас. Сбить со следа. А ложь следует подсовывать, хорошенько посыпав ее правдой. Запомните это, вдруг пригодится.