— Ма! — протянул Джейден дрожащим голосом. Он отполз на попе к дивану и теперь смотрел на меня во все глаза. Я чувствовал, что Ричи тоже повернул голову в мою сторону, но ему хватило ума промолчать.

— Вам достаточно ясно? Может, объяснить в более простых словах? Если ваша глупость действительно несовместима с жизнью — ладно; в противном случае вы сейчас же расскажете мне, что утаили от нас.

Шинед, открыв рот, прижалась к стенке дивана. Джейден вцепился в ее легинсы. Увидев страх на их лицах, я снова почувствовал тот, вчерашний прилив сил — он веселил меня, кружил голову словно безымянный наркотик.

Обычно я со свидетелями так не разговариваю. Может, я и не обладаю хорошими манерами, может, меня считают холодным и бестактным, или как там меня еще называют, однако за всю карьеру я ни разу так не поступал. И не потому, что не хотел. Не обманывайте себя — жестокость заложена в каждом из нас. Мы держим ее под замком, потому что боимся наказания или потому что верим, что таким образом сделаем мир лучше. Никто не наказывает детектива за то, что он слегка припугнул свидетеля. Я знаю кучу историй, когда парни выкидывали номера похуже — и всегда без последствий.

— Рассказывайте, — сказал я.

— Ма.

— Все эта штуковина. — Шинед кивнула на аудионяню, которая лежала на боку на кофейном столике.

— Что с ней?

— Иногда у них провода переплетаются, или как их там.

— Частоты, — поправил Джейден. Теперь, когда мать заговорила, он выглядел более счастливым. — Частоты, не провода.

— Заткнись. Это все из-за тебя и твоей долбаной десятки. — Джейден отодвинулся от нее и обиженно сжался в комок. — Значит, эти, как их, они пересекаются. Иногда — не все время, но, может, раза два в месяц — эта штучка ловит не нашу няню, а ихнюю. И мы слышим, что у них происходит. Это все не нарочно. — Шинед удалось напустить на себя вид праведницы, который ей совсем не шел. — Но мы случайно все слышали.

— Ясно. И что вы слышали?

— Я же сказала, что не подслушиваю чужие разговоры. Я не обращала внимания — просто выключала няню и снова включала, чтобы перезагрузить. Слышала кусочки — типа, несколько секунд.

— Ты часами их слушала, — возразил Джейден. — Велела убавить звук в игре, чтобы тебе было лучше слышно.

Судя по взгляду, который Шинед на него бросила, после нашего ухода Джейдена ждали большие неприятности. И из-за этого она была готова выпустить на свободу убийцу — только для того, чтобы казаться, хотя бы себе самой, не мелочной хитрой сучкой, а хорошей, добропорядочной домохозяйкой. Такое я видел сотню раз, но мне все равно хотелось дать ей пощечину, сбить с уродливого лица изрядно потасканную маску добродетели.

— Мне плевать, даже если вы все дни проводили под окном Спейнов со слуховым рожком. Я просто хочу знать, что вы слышали.

— Тут кто угодно стал бы подслушивать — такова уж человеческая природа, — обыденным тоном заметил Ричи. — Поначалу у вас вообще не было выбора: нужно же было разобраться, что происходит с аудионяней. — Его голос снова стал спокойным и уверенным — Ричи снова в форме.

Шинед энергично закивала:

— Ага. Именно. В первый раз меня чуть удар не хватил: посреди ночи я вдруг слышу какого-то ребенка: «Мамочка, мамочка, иди сюда». Прямо мне в ухо. Сначала я подумала, что это Джейден, но по голосу ребенок совсем маленький, да и Джейден не называет меня мамочкой. А наш малыш тогда только родился. Я напугалась до полусмерти.

— Она завопила, — сказал Джейден ухмыляясь. Он, кажется, уже полностью пришел в себя. — Подумала, что это призрак.

— Ну да, а что? Тут проснулся муж, он во всем и разобрался. Но это кого угодно бы напугало.

— Она собиралась вызвать экстрасенса. Или охотников за привидениями.

— Заткнись.

— Когда это было? — спросил я.

— Малышу сейчас десять месяцев, так что в январе-феврале.

— И после этого вы слышали это пару раз в месяц, то есть около двадцати раз. Что вы слышали?

Шинед по-прежнему была разъярена так, что с удовольствием бы мне врезала, однако не могла не воспользоваться возможностью посплетничать о надменных соседях.

— Обычно — просто занудную хе… ерунду. Сначала он читал сказку кому-то из детей перед сном, потом малец прыгал на кровати, а один раз девчонка разговаривала с куклами. Но в конце лета они, наверное, перенесли мониторы вниз или еще что — и мы стали слышать другое. Например, как она учит дочку печь печенье с шоколадной крошкой — покупать его в магазине, как все мы, они не могли, она была выше этого. А один раз, снова посреди ночи, она сказала: «Пожалуйста, иди спать», — типа как бы умоляла. А он ответил: «Сейчас». Я его не виню: трахать ее — все равно что мешок с картошкой. — Шинед попыталась поймать взгляд Ричи, чтобы вместе посмеяться, однако его лицо осталось непроницаемым. — Я же говорю — скукотища.

— А те разы, которые не были скучными? — спросил я.

— Такой был только один.

— Давайте послушаем.

— Это было днем: она только что вернулась домой — наверное, забирала дочку из школы. Мы были здесь; малыш спал, так что я решила выключить монитор, и вдруг тут эта ваша тетка, болтает без умолку. Я чуть не выключила няню — клянусь, от ее голоса меня тошнит, — но…

Шинед с вызовом пожала плечами.

— Что говорила Дженнифер Спейн? — спросил я.

— Верещала без остановки. Типа, дети, давайте приготовимся! Папочка может в любую минуту вернуться с прогулки, и когда он войдет, мы будем веселыми. Очень-очень веселыми. Вся такая бойкая… — Шинед презрительно вздернула губу. — …словно американская чирлидерша. Она, типа, организует детей — говорит, чтобы девочка села вон там и устроила пикник для кукол, а малец чтобы сидел здесь, детальки «лего» не швырял, а если ему нужна помощь, то пусть попросит вежливо. Так и тарахтела: «Все будет чудесно. Когда папочка придет, он будет о-о-очень рад. Вы же этого хотите, да? Вы же не хотите, чтобы папочка грустил?»

— Мамочка и папочка, — пробурчал Джейден вполголоса и фыркнул.

— Она целую вечность так чирикала — пока монитор не отключился. Теперь понимаете, о чем я? Она как та тетка в «Отчаянных домохозяйках», та, у которой все должно быть идеально, иначе она голову потеряет. Да расслабься ты, хоссподи. Мой муж сказал: «Знаешь, что ей нужно? Чтобы ее как следует…»

Шинед вспомнила, с кем разговаривает, и осеклась, но посмотрела на нас с вызовом. Джейден хмыкнул.

— Если честно, — добавила она, — то было похоже, что ей место в психушке.

— Когда это произошло? — спросил я.

— Может, месяц назад. В середине сентября. Понимаете, о чем я? Это вообще ни к чему никаким боком.

Нет, Дженни была похожа не на персонажа из «Отчаянных домохозяек», а на жертву. На всех избитых женщин и мужчин, с которыми я общался в отделе домашнего насилия. Каждый из них уверен, что его вторая половинка будет рада и в саду зацветут розы, — просто нужно все сделать правильно. Все они напуганы: их состояние — что-то среднее между истерией и параличом, все они боятся совершить ошибку и расстроить папочку.

Ричи замер и перестал дергать ногой: он тоже это заметил.

— Вот почему вы решили — когда только увидели нас, — что Пэт Спейн убил свою жену, — сказал он.

— Ага. Я думала, может, он устраивает ей взбучку, если в доме грязь или если дети хамят. И поделом, правда? Вот она, вся такая идеальная, в модных шмотках и прочем — а все это время муж выбивает из нее дурь. — Шинед ухмыльнулась: эта мысль была ей по душе. — И когда приехали ваши, я решила, что дело в этом. Может, у нее ужин подгорел или еще что, и муженек слетел с нарезки.

— Не замечали других указаний на то, что он причиняет ей боль? Может, видели что-нибудь или слышали? — спросил Ричи.

— То, что няни внизу, странно; понимаете, о чем я? Сначала я не могла понять, почему они не в детских комнатах. Но когда услышала ее, то подумала — может, он расставил их по дому, чтобы за ней приглядывать. Типа, если бы он пошел наверх или в сад, то мог бы взять с собой приемник и слышать все, что она делает. — Шинед удовлетворенно кивнула, придя в восторг от собственных талантов к расследованию. — Жуть, правда?