Конечно, ему было строжайше запрещено воздействовать магией на членов Совета, но существуют моменты, когда запрет вполне можно обойти.

– Соул! – Крион ткнул в него указательным пальцем, и Второй Совета снова получил возможность двигаться. – И Ярок Гиншпиль! Пойдемте в какую‑нибудь комнату, где можно поговорить спокойно. И побыстрее, у нас есть всего десять секунд.

И Соул, и Гиншпиль, надо отдать им должное, были людьми здравомыслящими и поэтому без лишних разговоров подчинились техномагу. Стоило им запереть дверь, как на нее тотчас обрушились удары остальных Советников.

– Предатели! – У Лорри началась истерика. – Вы бросили нас здесь на произвол судьбы! Мы погибнем!

Соул в ответ украдкой покрутил пальцем у виска. Похоже, что по двери били не только кулаками и ногами, но даже скамьей. Дверь, сделанная еще два столетия назад знаменитым столярных дел мастером Джуффиусом, была крепкой и не поддавалась. Послышались разочарованные крики. Патрульные, коих из‑за напряженной обстановки в здании Совета было больше чем достаточно, с озадаченным видом следили за происходящим, но не вмешивались, не решаясь принять чью‑либо сторону.

Троица, пройдя запутанными коридорами на этаж ниже, затаилась в каком‑то чулане, рядом со швабрами и щетками. Крион предусмотрительно наклонил голову – в опасной близости от нее высился запас новеньких оцинкованных ведер.

– Крион, – Соул тяжело вздохнул, – ты видишь, что происходит. Теперь вся надежда только на тебя.

– Вы хотите сказать, что в моих руках, – техномаг удивленно посмотрел на свои руки в черных кожаных перчатках, – судьба Совета и столицы?

– Если ничего не предпринять, то под угрозой окажется существование всего нашего Мира, – с удрученным видом сказал Ярок Гиншпиль.

– Разве больше никто из техномагов?.. – Крион не договорил.

Оба Советника отрицательно покачали головами.

– Они пытались, но ничего не могут сделать ни с «Синей грезой», ни с ее последствиями. Мы держим лорда Уникама взаперти, потому что если он выйдет на свободу… и его вампиры возьмутся за старое…

– Неужели он совершенно перестал себя контролировать? – удивился Крион. – Вот чему бы никогда не поверил.

– Полностью. Мой дорогой друг превратился… – Соул огорченно замолчал. – Впрочем, в кого он превратился, не имеет значения. Я думаю, все в курсе, в кого превращается Повелитель Вампиров, когда очень хочет есть. А Клайву вот совсем худо. Он пал жертвой одним из первых.

– Мне нужно будет внимательно изучить эти злополучные семена, – решил Крион. – Только тогда я смогу дать вам ответ.

– А что делать с пострадавшими? В городе намечается революция.

– Что бы ни случилось, мне кажется, у меня есть выход из создавшегося положения. Про запас – Крион глубоко задумался. – Не знаю, правда, как можно будет провернуть подобное. К тому же никак не раньше, чем через две недели, а вы говорите, что у нас очень мало времени. Выходит, получается слишком много всяких «но».

– Да? И какой же все‑таки выход? – Советники сразу воспрянули духом. – Расскажите подробнее.

– Об этом еще рано говорить! Только после того, как будут испробованы все возможности и не останется другого выхода. Мне надо на минутку заскочить домой, правда всего лишь на одну минутку, – добавил он, заметив на себе удивленно‑огорченные взгляды Советников, – а оттуда прямиком отправлюсь в Центральную лабораторию.

– Мы пойдем с тобой! – объявил Ярок Гиншпиль. – С таким трудом тебя отыскали, поэтому больше выпускать из поля зрения не собираемся.

Крион пожал плечами и согласился. Не каждый день его конвоируют два члена Совета!

– Только одна деталь…

– Какая? – Соул уже взялся за дверную ручку.

– На вас есть какие‑нибудь магические амулеты? – спросил Крион.

– На мне нет никаких амулетов, – ответил Второй Совета.

Ярок Гиншпиль тоже отрицательно покачал головой. В глубине души старый вояка глубоко презирал все эти магические уловки, предпочитая встречать врага открыто, лицом к лицу.

– А что, это важно? – забеспокоился Соул.

– Я решил, что раз нам нужно выйти в город, то неплохо было бы ненадолго изменить внешность. Поэтому и спросил о магических амулетах. Они могут воспротивиться моей магии и взорваться.

– Изменить внешность?! – Советники шарахнулись от техномага, словно он был сборщиком налогов на сверхприбыль.

События последних дней отразились на их психике. У них было явное нервное расстройство.

– Не волнуйтесь, это будет всего лишь иллюзия, – успокоил их Крион. – Я не собираюсь делать вам пластическую операцию.

– И больно не будет? – шепотом уточнил Второй Совета.

– Если не станете задавать глупые вопросы, то не будет. – Техномаг начал терять терпение. Он еще не обедал, на него спихнули спасение всего Мира и даже не заплатили положенное жалованье. Кстати о жалованье…

– Мне за ноябрь урезали ползарплаты, – мрачно сообщил Крион, готовясь к сотворению иллюзии. – Если я спасу Мир, мне причитается премия или нет?

– О чем речь! – воскликнул Ярок Гиншпиль. – Конечно! Сумму назначьте сами.

– Отлично. – Крион постарался, чтобы его улыбка выглядела зловещей. – Раз и два! Ну‑ка! Полюбуйтесь на себя.

Раздался испуганный вопль. Неудивительно – ведь Крион превратил обоих Советников в восточных танцовщиц, одетых в длинные цветастые юбки, с пестрыми платками на головах и обильно с ног до головы увешанных золотом.

– Бесподобно! Я доволен, – прокомментировал происходящее техномаг и превратил себя в факира с гитарой в руках и с серьгой в ухе. – Теперь нас точно никто не узнает.

– А как мы выйдем отсюда в таком виде? – спросил Ярок, стараясь не смотреть на Соула, поскольку знал, что тот выглядит примерно так же.

– Из соображений безопасности для Патруля Города наш внешний вид остался неизменным, – пояснил Крион. – Поэтому с этим проблем не будет. Когда мы прибудем на место, иллюзия развеется сама собой.

Быстро, как и обещал, Крион заскочил домой, поприветствовал Квинта и всех остальных, переоделся в чистый комбинезон и, пополнив запас магических препаратов, направился в лабораторию. Ситуация в городе действительно была нешуточная. По дороге в Агентство Поиска ему встретилось множество людей с недовольными, хмурыми лицами. Кое‑кто даже держал плакаты, призывающие граждан Фара к открытому неповиновению, к разгону Совета и Министерства. Что будет со столицей, если она останется без органов управления, никто не знал, но перемен хотели многие. Как всегда в неспокойное для города время, к делу подключились пророки, которые с пеной у рта предсказывали скорый конец света, огненный дождь, ледниковый период, муху цеце и прочие несчастья. Без пророков не обходилось ни одно мало‑мальски важное мероприятие, все к ним настолько привыкли, что уже не обращали ни малейшего внимания на их крики, но их деятельность служила подлинным индикатором по выявлению неприятностей. Раз кто‑то пророчествует, значит, на горизонте намечается буря.

В лаборатории Криона окружили небывалыми почестями. Пожалуй, если бы не досадная мелочь вроде той, что весь мир норовит сойти с ума, Крион был бы не против продлить существующее положение вещей подольше. Есть определенная прелесть в том, что вокруг тебя беспрестанно бегают именитые маги и выполняют твое малейшее желание. Изучив огромное количество отчетов по свойствам и специфике семян из другого мира – все‑таки работники лаборатории не сидели сложа руки, – техномаг пришел к неутешительному выводу, что он ничем помочь не в силах. Но он провел несколько опытов, на всякий случай, из‑за чего в лаборатории случились взрыв и небольшой пожар. О чудо! Это был первый пожар в жизни Криона, за который его не отругали, несмотря на выход из строя большей части дорогостоящего оборудования. Опыты показали, что семена, из которых изготовлялась «Синяя греза», сами по себе абсолютно безвредные, являлись проводником необъяснимых колебаний из того мира, откуда они пришли, и, чтобы навсегда прекратить передачу этих колебаний, необходимо закрыть проход в иной мир. А такое под силу только богам. Да и то далеко не всем. Значит, нужно найти подходящего бога…