Этот всегдашний сталинский заказ на «образ врага» был рассчитан и как проверка на готовность служить лично ему, заказчику; тот, кто эту проверку не проходил, лишался всего, часто – и жизни. Вот почему приходилось выполнять волю вождя и людям вполне приличным, гениальный лидер и родной отец всегда стремился запачкать всех вокруг себя. Вот, например, поэт С. Маршак, тонкий и умный человек, большой талант, публикует под совершенно чудовищной карикатурой такое стихотворение, якобы разоблачающее американский план Маршалла:

С трескучим шумом

Мчится «виллис».

Владелец «виллиса» богат.

За этот «виллис»

Уцепились

Шуман, Шумахер, Сарагат.

Шофер стремителен и гневен,

Властолюбив, нетерпелив.

Его поддерживает Бевин,

Руками сзади обхватив.

Ревет мотор, дыша бензином,

Его Шумахер одолжил,

В придачу к лошадиным силам

И несколько ослиных сил.

Крича народам: «С Новым годом!» –

Шофер несется полным ходом,

Бросая доллар, как лассо.

«Нет, – говорят ему народы, –

Не продадим мы вам свободы.

Попридержите колесо».

В стихотворении перечисляются западноевропейские политические лидеры, избранники народов нескольких стран, между прочим.

А мог ли Маршак не сочинять такие вирши? Нет, не мог отказаться. Дело в том, что они были опубликованы под рисунком Б. Ефимова. Это был лидер соцреалистической зубодробительной графики. Его родной брат, публицист М. Кольцов, был расстрелян по приказанию Сталина, который после этого приблизил к себе его брата‑художника настолько, что давал ему темы для карикатур, просматривал их перед публикацией, вносил свои поправки.

Когда мы говорим о послевоенной предсмертной агонии Сталина, надо иметь в виду не только его жертвы и злодеяния, но и то, что он (как всегда) выбивал душу из своих подданных, доколачивал мораль и нравственность.

Кампания разжигания ненависти ко всему западному миру сочеталась в те годы с другой гигантской затеей – так называемой борьбой за мир. Тут самое время вспомнить, что Гитлер громогласно ратовал за мир, пока набирался сил для войны. Вот и Сталин, остановленный американской атомной бомбой, тоже заговорил о мире. За счет государственного бюджета были созданы Всесоюзный и Всемирный комитеты зашиты мира со множеством отделений на местах как в нашей стране, так и за рубежом. Все эти «общественные» организации были изначально густо нашпигованы сотрудниками КГБ, для них это была новая удобная «крыша». Именно это обстоятельство и послужило главной движущей силой всего так называемого движения за мир, организованного лично Сталиным. Всю эту закулисную механику я наблюдал вблизи, будучи журналистом‑международником.

Как и другие наши официальные затеи такого рода, это движение за мир, заорганизованное ЦК партии, оказалось мертворожденным и никак не могло охватить и поднять ни нашу, ни зарубежную широкую общественность. Всю эту пустую деятельность вполне можно сравнить с работой Верховного Совета при Сталине, куда народ «выбирал» назначенцев ЦК партии и где все депутаты всегда обязательно голосовали единогласно за все, что им предлагали. Ко всему прочему были учреждены так называемые международные сталинские премии «За укрепление мира между народами», которые по указке Москвы раздавались ежегодно нужным людям.

Как только мы в 1949 году обзавелись своей атомной бомбой, Сталин снова оживился, хотя наше отставание в этой области от американцев было таким огромным, что даже он не рискнул пойти с ними на прямой конфликт. Тем не менее Сталин решился все же на свою очередную авантюру: с помощью Китая и Северной Кореи проверить прочность Южной Кореи, находившейся под защитой Запада. В так называемой КНДР (Корейской народно‑демократической республике) правил сталинский сатрап, которого вполне можно было назвать восточным Гитлером местного разлива, и он установил в стране немыслимо жестокую диктатуру. Выступал он в Северной Корее под именем Ким Ир Сен. На самом деле это был обрусевший заурядный кореец, служивший до того в нашей армии на Дальнем Востоке, по имени Иван Афанасьевич Кан. Сталин сделал его своим наместником, а тот после смерти своего «отца и учителя» быстро соорудил себе такой культ, какому и сам Сталин мог бы позавидовать. Недаром он, официально глава социалистического государства, провозгласил при своей жизни наследником своего сына, который и стал править Северной Кореей. Совершенно логичное развитие событий – социалистическая монархия!

Так вот, в 1950 году северокорейцы напали (с ведома и одобрения Сталина, разумеется) на своих южных соседей. Тут же Организация Объединенных Наций, вернее, вооруженные силы многих ее членов выступили на защиту Южной Кореи. В той войне большую роль сыграли американские войска и китайская армия. Исключительно кровопролитная и разрушительная война тянулась до 1953 года. Там погибло немало наших военных советников, многие из которых принимали активное участие в боевых действиях. Нередко в воздушных боях сталкивались между собой и погибали советские и американские летчики.

В результате Южной Корее удалось отстоять свою независимость, а отношения между нами и США пришли в весьма негодное состояние, несмотря на смерть Сталина.

Если говорить о послевоенной судьбе Советского Союза, то, по‑моему, можно с уверенностью сказать, что именно агония Сталина с 1945 по 1953 год сыграла в ней решающую, роковую роль и заложила все необходимые предпосылки для распада СССР. Сталин не сумел воспользоваться во благо страны плодами нашей великой Победы, какие, несомненно, могли бы взойти в обновленной послевоенной атмосфере. Он украл победу у народа и еще больше закабалил его. Но и это не самое главное. Дело в том, что Сталин предрешил распад Советского Союза своей безрассудной конфронтацией с Америкой, причем присущий ему патологический антиамериканизм, к несчастью, пережил его и перешел к его наследникам на партийном троне (так же как и многие другие его пороки). По инерции и после Сталина конфронтация между СССР и США продолжалась и привела в конце концов к тому, что мина замедленного действия, заложенная Сталиным, все же сработала и взорвала наше государство. Имя этой мине – гонка вооружений, которая была главным следствием советско‑американской конфронтации.

Стоит вспомнить еще раз, что накануне Великой Отечественной войны мы имели танков, самолетов и орудий примерно в пять раз больше, чем было у немцев. Можно себе представить, каких усилий стоило нашему народу такое количество вооружений! В этом факте – причина постоянной нищенской жизни советского народа и запущенности всех отраслей хозяйства, кроме ВПК (военно‑промышленного комплекса).

Гонка вооружений, запущенная Сталиным уже после войны, стала пожирать еще больше средств, потому что началось создание ядерного оружия. Смерть Сталина аппетиты ВПК не уменьшила. Наоборот, они росли как на дрожжах, поскольку у ВПК появилась новая отрасль – ракетно‑космическая. Параллельно развитию новых отраслей ВПК постоянно наращивал и обычные вооружения, причем их количество намного превышало насущные нужды армии. ВПК работал как бы сам на себя, разрастаясь в организме государства, как раковая опухоль. Официально, на словах, в наших воинственных пропагандистских лозунгах вся эта немыслимая гонка вооружений объяснялась конфронтацией с Америкой. Но такое объяснение было очередной большевистской ложью, обманом собственного народа. В этом легко убедиться, если сравнить данные о производстве вооружений в США и СССР в 1990 году, то есть накануне распада Советского Союза. Первая цифра в этом перечне относится к США, вторая – к СССР.

Итак, в 1990 году было произведено у них и у нас: танков – 775/3500, бронетранспортеров – 775/5250, артиллерийских орудий – 225/2000, подводных лодок – 3/9.

В 1991 году наша армия состояла из 5 миллионов солдат и офицеров, это в мирное время, в период разрядки напряженности! У нас было 10 тысяч ядерных головок, 8 тысяч самолетов, 4 тысячи вертолетов, 64 тысячи танков (в 1941 году на Москву шло около 4 тысяч немецких танков), 76 тысяч бронетранспортеров, 260 подводных лодок с ядерными ракетами, в том числе 113 атомных подводных лодок.