От намека полковника Шаман внутренне поежился, вспомнив, что в состоянии эйфории, навеянной хорошим коньяком, Колдун обещал окружающим его прекрасным головкам, торчащим из воды, устроить шоу на всю базу.

«Я тебе устрою», – мысленно пообещал он инженеру, представив, что будет, если подробности недавней пирушки станут известны Кузмину или адмиралу.

Видимо, Лузгин прочитал его мысли.

– Вот и правильно, капитан, – подвел он итог. – Если этого гаврика не приструнить, он здесь такое шоу устроит, что не только вы, но и я с Кузминым фейерверками из своих кресел повылетаем.

– Я разберусь, Сергей Иванович, – пообещал Смирнов.

– Разберись, разберись, когда свободное время будет.

Шаман насторожился. Полковник сказал, «когда будет свободное время», значит, с этого момента его уже нет.

– Значит, работаем? – задал вопрос Шаман.

– Для этого и вызвал, чтобы предупредить. Собирай свою команду и при полном параде к восемнадцати у Кузмина.

– Генштаб выдал необходимый вариант дезы?

– Ты думаешь, меня обо всем информируют. Вариант вполне возможный, но не уверен. Слишком все быстро. То, что вы предложили, требует длительной подготовки. Ваша информация должна быть перепроверена гаюнами. Генштаб и контрразведка обязаны просчитать, по каким каналам может пойти эта перепроверка, и подготовить на ее пути соответствующие доказательства. Необходимы масштабные маскировочные мероприятия, передислокация частей, создание каналов утечки, и чтобы все достоверно, даже для своих. В таких играх порой тысячи оперативников задействованы, и у каждого свой кусочек мозаики, правдоподобный до правдоподобия. И сложить эту мозаику могут только гаюны, убедив себя, что ответ подкинули им не мы, а они сами сделали правильный вывод, и он подкрепляется вашей информацией. Хирургов вызывают в последнюю очередь, когда терапия не может справиться с назревшей опухолью, а она, похоже, назрела, – задумчиво произнес последнюю фразу Лузгин, будто прислушиваясь к своим словам и мысленно перебирая известные ему факты.

– Тогда я пошел.

– Иди.

Покинув кабинет полковника, Шаман направился в жилой сектор. Ни Колдуна, ни Самума в каюте не оказалось.

«Опять где‑то что‑то выдумывают, – мелькнула тревожная мысль, навеянная только что состоявшимся разговором с начальством. – Ну, вы у меня попляшете».

Ловить авантюристов следовало на горячем, и он не стал подключаться к волновому каналу нарушителей дисциплины. Почувствовав контакт, они бросят все свои приготовления, представ перед ним на нейтральной территории белыми и непорочными ангелами.

– Где капитан с майором? – спросил он у дежурного по сектору.

– Минут пять назад пошли в сторону спортзала, – ответил тот. – Сейчас посмотрим, там ли они. – И он потянулся к кнопке, чтобы включить видеокамеру в зале.

– Не надо, – остановил его Смирнов. – Взгляну сам, чем они там занимаются.

Чтобы Колдун сам, добровольно пошел заниматься физической подготовкой, верилось с трудом, а если быть до конца честным перед собой, то не верилось вовсе.

Шаман быстрым шагом направился в указанном направлении.

В раздевалке авантюристов не обнаружилось, но стоящие у входа щегольские шлепанцы инженера и ботинки психолога свидетельствовали о том, что оба находятся в зале.

«Ну, я вас…» – медленно приоткрывая дверь в зал, мысленно произнес Шаман.

В образовавшуюся узкую щель ему не удалось увидеть нарушителей дисциплины, но их голоса отчетливо звучали в пустом гулком помещении.

– Нет, ты мне все‑таки ответь, кто это тебя так красиво приложил, – услышал он ехидный, со смешком, голос Самума. – Ты у нас знаменитый Дон Жуан. Приударил за красоткой, а место оказалось занятым, вот ее дружок тебе и засветил? И не надо рассказывать мне сказки о двух десантницах, не поделивших такую цацу, как ты, которых пришлось разнимать в битве за кавалера. Неожиданно ему прилетело. Рассказывай своей бабушке.

– Боря, кончай трепаться и готовься получить хорошую трепку. Сейчас ты поймешь, что на этой базе нет человека, способного меня безнаказанно обидеть. А ты меня здорово обидел своим недоверием.

– Три раза ха‑ха. Давай начинай, сказочник.

Шаман пошире приоткрыл дверь. Теперь в зону его видимости попали оба говоруна. Похоже, Колдун вызвал на поединок Бориса, чтобы доказать свою правоту. Ситуация была, мягко говоря, смехотворной. Самум был признанным рукопашником, и Мишке ничего не светило.

Первым его порывом было желание остановить предстоящую схватку, но поведение инженера, прекрасно знавшего возможности соперника, настораживало.

«Успею, – решил он. – Пусть Борька собьет немного спеси с распетушившегося Колдуна».

Первая серия ударов инженера была успешно блокирована Гошаром, и он перешел в наступление. Обманное движение на ближней дистанции – и, казалось, неотвратимый удар локтем просвистел над головой инженера, который легким толчком обеих рук в корпус отправил психолога в пятиметровый полет по залу.

– Держи дыхание, Боря, оно еще тебе пригодится, – улыбаясь, проговорил Колдун, пританцовывая на месте и наблюдая, как его спарринг‑партнер поднимается с пола.

Все последующие ухищрения Гошара достать инженера ни к чему не привели. Он еще дважды оказался на полу, а в конце схватки попался на болевой прием и вынужден был сдаться.

– Теперь ты веришь, что меня не мог никто достать? – спросил Колдун, отпуская захват и насмешливо глядя на бурно дышащего психолога.

– Нет, – прохрипел тот.

– Это еще почему?

– Да потому, что ты самый большой лентяй и аферюга, а способности твои дутые, типа твоей хитрой фляжки.

– А может, я по ночам тренировался?

– Знаю, где и с кем ты тренировался, и в основном в партере.

– Завидуешь?

– Констатирую факт. Колись, что придумал. Если какую заразу от эгрегора прихватил, быстро мозги промою.

– Тебе, значит, можно с шип‑топом жить, а мне нет.

– Мишка, ты этим не шути, – напрягся психолог. – Если сущность подцепил, лучше сразу скажи.

– Да ничего я не цеплял. Ты вот в зале телом потеешь, а я в лаборатории головой.

– Оно и видно. Усыхание мозга и тебя. Рассказывай.

Шаману надоело прислушиваться к разговору и, распахнув дверь, он шагнул в зал.

– И чем это вы тут занимаетесь? – спросил он.

– Маленькая разминка, командир, – делая сальто назад из положения сидя, ответил Колдун.

– Ты это видел? – спросил психолог, поднимаясь с пола.

– Я все видел. Миша, что за фокусы?

– К рейду готовлюсь, вот немного и потренировался.

– Боря, забирай его в разделочную, я скоро присоединюсь, будем ему мозги промывать, – приказал Шаман, поворачиваясь к выходу из зала.

– Ладно, ладно, скажу, – заторопился инженер. – Вас, садюг, икрой не корми, дай только в чужих мозгах покопаться.

– Ближе к теме, – жестко проговорил Шаман.

– Ребята из одной закрытой лаборатории вчера прилетели. У них тут вроде как полевые испытания намечаются. Ну, посидели мы немного, вот я один экземпляр у них и выпросил.

– Сам ты еще тот экземпляр. Конкретнее.

– Конкретнее – КЭС.

– Забирай его, Самум. У него, похоже, компо эмеро синдром. Будем лечить.

– Чего? – растерянно спросил инженер.

– Вот и я бы хотел наконец узнать, чего это такое, КЭС?

– Каркас энергетический силовой, – быстро, будто только сейчас поняв, о чем его спрашивают, ответил Колдун.

– Так вот, значит, как ты со мной, – надвигаясь на инженера и сверкая глазами, проговорил Самум. – Отключай свой КЭС, и продолжим.

– Брэк, парни, – остановил психолога Шаман, видя, что Колдун ехидно улыбается и готов к отпору. – Давай сюда кэсу, и двигаемся в наши апартаменты. Через два часа при всем параде мы должны быть у Кузмина.