— Вы хотите, чтобы мы воевали за вас с какими-то неизвестными нам чужаками?

— Нет, — после некоторого раздумья ответил Тон. — Моя раса почитает свободу определения каждого народа во Вселенной. Мы рациональны и понимаем, что это не ваша война, но нам стало известно, что дипломат борганов отправился к вам с целью переговоров. Мы не можем допустить такого дисбаланса, поэтому я прибыл сюда.

— То есть вы хотите сказать, что второй корабль принадлежит этим борганам?

— Да. Вы нашли пилота? Он жив? Хотя, скорее всего, жив, они практически неуязвимы для всякого рода воздействий, — насторожился Тон.

— Жив и находится под стражей.

— Уничтожьте его немедленно!

— Мы подумаем над этим, к тому же вы же сами сказали, что мы не развиты, а эти борганы неуязвимы!

— Верно, у вас нет плазматического ружья, которое способно продырявить этого гада. Но есть один способ, который позволит убить его быстро и практически незаметно для него самого, — Тон поведал о хитром устройстве, которое вполне было по силам изготовить землянам.

— Понятно, но что нам за это будет? Поймите меня правильно. Для нас вы оба чужаки, и мы не знаем причин вашей войны, и тем более, за кого из вас воевать!

— Если вы его уничтожите, то мы заключим с вами союз и предоставим доступ к нашим технологиям.

— Хорошо, я должен обсудить это с моим руководством, — попрощался Мерил и вышел вон. На пути у него была вторая камера.

Борган оказался женщиной, вернее так показалось Фладу по наличию определённых округлостей и вполне симпатичным глазам.

— Меня зовут Гн, и я борган, — пропело существо, больше похожее на фею из детских сказок.

— Мерил Флад, кто вы и зачем вы здесь? — по новой начал допрос майор. Чужая поведала ему схожую с Тоном историю, с единственным отличием в том, что это кругуны захотели первыми прибыть на Землю с вполне коварными планами, а Гн решилась их опередить. Также Мерилу удалось косвенно понять причины такого галактического конфликта. Раса кругунов была рациональна, даже слишком рациональна. Встречая на своём пути что-то либо кого-то, отличного от их устройства и мировоззрения, они пытались его изменить. Им это удавалось до поры до времени, пока они не повстречали борганов. Так и началась масштабная война.

— Умоляю вас, не заключайте с ними союз. Они изменят вас и поглотят, — трепетала Гн.

— Что мы можем сделать, чтобы не допустить этого?

— Уничтожьте их посланника. Его кожа тонка и органы уязвимы. Однако кру-гуны поддерживают постоянный мысленный контакт с их родичами. Это что-то типа маяка и чёрного ящика. Если сигнал прервётся, то родичи получат информацию о причинах этого. Естественно, что при убийстве кругуна, месть будет непременно. Я скажу вам, как сделать так, чтобы мысленный сигнал был заглушён, и всё выглядело как неудачный заход корабля в магнитное поле газового гиганта. Слушайте…

— Понятно. Но что будет потом?

— Они сюда больше не сунутся, по крайней мере, пока. Тем временем мы откроем перед вами новые возможности органического совершенствования. Ваша телесная форма не выгодна энергетически и очень уязвима.

Мерил сглотнул слюну.

— Мне нужно посовещаться с руководством.

Очутившись в коридоре, он немного собрался с мыслями и вошёл в комнату к Альберту Такеру, изложив тому то, что удалось выведать у пришельцев. Полковник выслушал доклад, не проронив ни слова, а после нахмурился и откинулся назад на спинку стула. Просидел он так неподвижно минут десять.

— А мне уже скоро на пенсию, — вдруг сказал он. — Ладно, я согласен с вашим предложением. Оно очевидное и самое разумное. Выполняйте!

Майор Мерил Флад улыбнулся и пошёл отдавать приказы о строительстве двух странных аппаратов для одной, хорошо известной ему цели. ^ТМ

Андрей Анисимов

КОВЧЕГ

12'2012

— Яма? — Анна Кольбе удивлённо подняла брови. — Ни разу не слышала, чтобы в космосе были ямы. Космос — это вакуум. Разве в вакууме могут быть ямы?

— Ямы, пространственно-временные депрессии, космические мальстремы, зоны с аномальными характеристиками… — Лямшев ткнул пробником в один из блоков, посмотрел, что получилось, и переключился наследующий. — Называйте как хотите. Дыра в пространстве — вот, что это такое.

— Ни разу не слышала о дырах в пространстве, — заявила Кольбе.

— Вы много о чём ещё ни разу не слышали, — заверил её Лямшев. Проверив последний блок, он закрыл крышку и устало поднялся на ноги. Судя по показаниям пробника, периферийные устройства работали исправно, следовательно, дефект был в самом процессоре. Пугающий диагноз получил ещё одно подтверждение.

— Ну, что? — спросил молча наблюдавший за его работой Фаульхабер.

Лямшев посмотрел на орнитолога.

— Плохо. Я не специалист по искусственному интеллекту, но все признаки деградации налицо. Процессор доживает последние часы. Так что хотим мы этого или нет — нам придётся садиться. Пока контейнер ещё управляем.

— А если Процессор откажет окончательно?

— Тогда ниши пропало. Он управляет буквально всем — от регенераторов до силовых установок. Функционирование высшей деятельности у него нарушено, но базовые функции ещё держатся. Если откажут и они, мы окажемся внутри этого огромного железного ящика, как червяки в банке. Он станет нашим летающим гробом. Поверьте, нам тогда отсюда не выбраться. Чем быстрее мы посадим контейнер, — тем больше шансов у нас останется…

— А вы сможете посадить его?

— В полуавтоматическом режиме… да. Тяжело, но можно. В ручном… — Лямшев замялся на мгновение, представив себе полукилометровой длины махину, опускающуюся на огненном столбе, — штуку стать же устойчивую, как стоящий на тупом конце карандаш. Очень тяжело, но можно. Главное, чтобы работали двигатели и конвертер. А это опять-таки зависит от Процессора. Поэтому и надо спешить. Если в ближайшие часы мы не сядем на поверхность, значит, не сядем никогда.

Фаульхабер посмотрел на экран, где медленно плыла сплошь покрытая облаками неизвестная планета.

— Благо, она хоть с кислородной атмосферой.

— Утешительный приз…

— С чего это у него вдруг? — подал голос Пиркл. — Я имею в виду Процессор.

Из-за «ямы», видимо. Не знаю, что там на него гак подействовало, но иного объяснения я не вижу.

— Яма, яма, — раздражённо бросила Кольбе. — Да объясните же, наконец, что это за яма такая.

Лямшев оглядел стоящих в тесном отсеке людей и пожал плечами.

— Место, где всё идёт не так. Где с пространством, а может, и со временем какая-то «ненормальность». Воронка, которая затягивает в себя всякое, попавшее в зону её действия тело и…

— И?

Лямшев кивнул на экран.

— И выбрасывает где-то в другом месте.

— Тогда это уже не яма, — заметила Инга Полонски. — Тоннель. Подземный переход.

— Подпространственный — поправил Лямшев. — И причём идущий самой короткой дорогой. — Он снова кивнул на экран. — За какие-то полчаса нас зашвырнуло бог знает куда. Я уверен, что этой планеты нет ни в одном Планетарном реестре. В противном случае, здесь были бы хотя бы маяки…

— Неужели ничего?

— Совершенно, — заверил его Лямшев. — Эфир пуст. Кроме природных шумов, ничего. Это неизвестный нам мир. И мы далеко за пределами исследованной зоны.

— Ужас! — передёрнула плечами Кольбе.

— Насколько далеко? — поинтересовался Пиркл. Можно определиться? Хотя бы приблизительно.