– Я сказал – остынь! – с нажимом, властно и уверенно повторил он. – Ты уже стал мясником сегодня. Хочешь стать еще и убийцей?

Кондор не остыл, но желание взглянуть на внутренности Якистесы подавить сумел. Хватит на сегодня. Действительно хватит.

Рука Странника непроизвольно разжалась. Окровавленный меч Луриши упал в песок.

– Вот и молодец, – похвалил его торговец.

– Я выполнил свою часть договора. Даже сверх того. Теперь ты выполни свою. Куда направился Тирагор, которому ты продал Гилану?

– Позже, – отрезал Якистеса.

– Немедленно, – прошипел Кондор. – Иначе даже твои золотокожие феи не успеют спасти тебя. Мы заключили сделку, не так ли? Или мне сказать этой толпе, кого ты выставил в качестве своего бойца?

– А ты настырен, – усмехнулся Серебряный, пристально глядя на «брошенного». – Ладно. Получай свой ответ, хотя я не понимаю, зачем тебе эта маленькая шлюшка.

– Не твое дело, – огрызнулся Кондор.

– Согласен, не мое. Два дня назад Тирагор отплыл в Фигранию, а оттуда намеревался идти с караваном через Красные пески в Шалт. Если поспешишь, через неделю нагонишь его там. И лучше тебе действительно поторопиться, потому что из Шалта он может направиться в Кирмию, и там ты его уже вряд ли найдешь. Могу даже дать совет – иди через Плешивые болота. Смертному там не пройти, место уж больно гиблое, а ты пройдешь. И сэкономишь как минимум двое суток. А то и трое. Но решать, конечно, тебе.

– Спасибо, я подумаю. И на этом все. Где моя одежда и «Дишмед»?

– Получишь их за городом, возле руин старого форта. Не хватало, чтобы кто‑то проследил за тобой и заподозрил подвох. Мне сейчас лишний скандал не нужен.

– В город я вошел в своей одежде, – заметил Кондор.

– Тогда ты никого не интересовал. Теперь за тобой будут следить сотни глаз. Иди. И не беспокойся. Твое добро в целости и сохранности. Даже боевой посох, за который ты так опасался.

– Надеюсь. Иначе…

– Только не надо меня пугать, Кондор Артоволаз. Я умный человек и понимаю, когда нужно остановиться, – проговорил Якистеса. – Наша игра завершена. Надеюсь, мы больше никогда не встретимся. Признаюсь честно, я всегда недолюбливал вашу породу.

– Спасибо за откровенность. Но напоследок можно еще вопрос? Удовлетвори мое любопытство. Если не секрет – кто тот худощавый, что так не желал проигрывать, и что он все‑таки проиграл?

– Вовсе не секрет, – улыбнулся Серебряный. – Эри Элтун, бывший хозяин Торговой Сарты. Благодаря тебе теперь хозяином Сарты являюсь я. Как считаешь, стоит это жизни четверых бойцов, убитых тобой?

Кондор не ответил. Он знал, что за обладание таким призом многие готовы долго шагать по трупам, и четыре мертвеца – действительно ничтожная цена за такую власть.

– Будь осторожен, – проговорил Странник вместо ответа. – Элтун наверняка захочет отомстить.

– Со мной ему не совладать. Я мог бы заполучить Сарту и другим способом, но тут появился ты, и я решил сделать это относительно честным способом, – улыбнулся Серебряный.

– Это и в самом деле лишь ОТНОСИТЕЛЬНО честный способ. Можно еще вопрос?

– Ты слишком любопытен, Артоволаз, – рассмеялся Серебряный. – Ладно, спрашивай.

– Кто ты? – спросил напрямую Кондор, глядя Якистесе в глаза.

Торговец не смутился, не растерялся. Для этого он был слишком самоуверен. Возможно, даже излишне самоуверен.

– А вот это тебе знать необязательно, – спокойно проговорил он.

Кондор не стал больше ничего говорить. Он не слишком рассчитывал на ответ. Просто повернулся и ушел с арены.

ГЛАВА 10

Спустя некоторое время, приняв в старом форте из рук посыльного свою одежду и предусмотрительно разряженный «Дишмед», Кондор тихо покинул Чингхору, намереваясь по суше опередить караван Тирагора и перехватить его в Шалте. Это было сложно, но Якистеса дал вполне дельный совет, и Кондор решил воспользоваться им. В Шалт вело три пути. Один долгий, сухопутный, отнимающий у пешего путника около десяти дней, второй морской, ведущий из Фигрании через Красные пески и занимающий в среднем около пяти дней. Но был еще и третий путь, теоретически довольно быстрый, ведущий напрямик через раскинувшиеся на севере Приозерья Плешивые болота, места мрачные и гиблые, источающие ядовитые газы и кишащие смертоносными гадами: змеями, гигантскими пиявками и огромными насекомыми. Частично рассказы об ужасах Плешивых болот были всего лишь страшными сказками, что рассказывают на ночь доверчивым детям и не менее доверчивым взрослым. Однако многие, очень многие люди ушли и не вернулись с топких долин, чтобы подтвердить или опровергнуть эти сказки. Сегодня Кондор сам собирался исследовать эти проклятые земли, ибо он избрал третий, кратчайший путь, так никогда и не проложенный сквозь зыбкие топи. Он не был человеком, и гигантские пиявки, чья длина, по слухам, превышала длину руки взрослого человека, пугали его не больше, чем огородные слизни. Да и ядовитый газ, убивающий человека в считаные минуты, доставлял лишь легкое неудобство своим запахом, но не более того. Кондора не страшили укусы ядовитых змей, как и перспектива быть с головой утянутым в гниющую жижу, ибо, как выяснилось еще десятки лет назад, тело «брошенного» может прекрасно функционировать даже под водой, свободно «вдыхая» вместе с жидкостыо любые находящиеся в ней взвеси, включая ил и тину. И при этом неплохо себя чувствовать!

Итак, болота не пугали Кондора, а экономия времени, по его расчетам, была действительно огромна. Ко всему прочему, это был единственный реальный шанс догнать караван Тирагора. Поэтому к вечеру, когда летнее солнце уже клонилось к закату, готовясь уйти на покой, Странник вступил во владения хитрых водяных и бестелесных навей, вдыхая первые, пока еще робкие «ароматы» гнили.

Как он и предполагал, идти оказалось чрезвычайно тяжело, даже для того, кем являлся он. Но разве бывают непреодолимые препятствия для Странников?

Ближе к полуночи он достиг Мертвой топи, места поистине мифического, ибо о нем складывались самые страшные сказания. Теперь Кондор двигался еще медленней, погрузившись в вязкую затхлую жижу по грудь и распугивая полчища жирных лягушек, болотных змей и юрких серых ящериц, проводящих время в бесконечной охоте за москитами, коих здесь обнаруживалось еще больше. Было заметно, что местные жители как могли выражали крайнюю степень недовольства внезапным вторжением чужака в их тихий мирок, но поделать с упрямцем ничего не могли, ибо укусить или ужалить незнакомца для них не представлялось возможным. Слишком уж крепка для их жал, хоботков и зубов оказалась кожа Темного странника. Дважды Кондор умудрился провалиться в трясину, после чего приходилось выбираться, используя поистине нечеловеческую силу, что для человека, естественно, было невозможно. Особенно учитывая, что Кондор провел под водой столько времени, что обычный смертный успел бы захлебнуться раз двадцать.

Стекая с ветвей редких уродливых деревьев, на топь опустился туман, бесплотным белым облаком укутывая болото. Появились звуки ночи. Непривычные, странные, совершенно непохожие на давно знакомые Страннику звуки засыпающего леса, но и не пугающие. Просто другие.

Поддавшись давней привычке, Кондор взглянул вверх, желая, как обычно, приветствовать безмолвное звездное небо, но вынужден был разочарованно опустить глаза, увидев над собой лишь белесую серебристую пелену, окутавшую его со всех сторон. Сегодня небо покинуло его. И тут же, словно подчиняясь чьей‑то злой воле, нахлынуло одиночество. Давно уже он не ощущал себя таким одиноким, как сейчас, забравшись в эту безлюдную глушь. Душевная приподнятость, с какой он еще совсем недавно ступил на зыбкие болотные тропы, постепенно исчезала, как рассеивается предрассветная дымка. Появилась злость. На это болото, на самого себя, на Якистесу, так неудачно продавшего Гилану торговцу, вздумавшему вдруг попутешествовать, не дождавшись начала торгов. В таком вот настроении, без устали браня себя и весь мир, Кондор даже не заметил, как выбрался на сухое место, путаясь в корнях диковинных, совершенно незнакомых ему деревьев. Остановился он, лишь когда его злой блуждающий взгляд уловил в пелене тумана что‑то странное, нереальное, показавшееся поначалу обычным миражом, непонятно как возникшим посреди болотной сырости. Это была огромная тень высотой в три человеческих роста и не менее трех десятков шагов в ширину, неровной кляксой расползшаяся по небольшому островку суши. Как обычно, любопытство моментально взяло верх над осторожностью, и Кондор, не сбавляя скорости, подступил к тени вплотную, с интересом разглядывая представшее его взору НЕЧТО. Собственно говоря, разглядывать было практически нечего – так, пелена, словно рябь на воде, лишь слегка искажающая перспективу и размывающая контуры предметов.