Целительница привела нас на берег реки, она же походила по густым зарослям вокруг нас, проверяя, нет ли поблизости кого подозрительного. Со стороны поглядишь — расстроенная родительница ищет загулявшее дитятко. Подобное здесь не редкость. Ну, вообще-то, это еще вопрос: что в таком месте, где обычно собирается на ночные гулянки молодежь, нужно считать подозрительным? Раз-другой на лекарку недовольно шумнули из кустов: нечего, мол, мамаша, вам тут ходить, людей без дела пугать, неужто самой не ясно, что всем мешаешь? Ищи своих деток в другом месте, а еще лучше будет, если дома их дождешься, сами утром придут, никуда не денутся…
Вернувшись к нам, целительница кивнула головой — на первый взгляд, все тихо, ничего не заметила. Элсет немного отошла от нас, встав неподалеку. Если придется быстро уносить ноги, то вся надежда на нее. Столицу мы совсем не знаем, и хотя размерами она не беспредельна, заплутать в ней сумеем не хуже, чем в лесу.
Летняя ночь была светлой. Нет, конечно, было видно не так хорошо, как днем, но стояли белые ночи, сказочное, теплое время. Я вслушивалась в ночные звуки. Действительно, как будто все тихо. Где-то засмеялась девушка, кто-то побежал сквозь кусты, упал, вскочил и побежал дальше. Из наших зарослей была видна широкая спокойная река, по которой то и дело проплывали небольшие лодки. Оттуда же, со стороны реки, доносились голоса любителей речных прогулок. Ночью, да в тихую погоду голоса далеко разносятся по воде… Ночные катания были весьма распространены в столице. Будь такая возможность, я бы сейчас тоже покаталась с большим удовольствием…
Вскоре мы увидели, как к крайнему причалу подошел высокий мужчина. Насколько я разобрала своими подслеповатыми глазами, он был один. Если судить по иноземной одежде, этот человек был не из наших мест. Осанка, манера держаться — все выдавало в нем военного. Сунувшегося было к нему с услугами лодочника, мужчина отослал от себя властным жестом. Да — а, уже по одному такому движению руки чувствуется, что передо мной не какой-то углежог, а человек высокого положения. В который уже раз я завистливо подумала про себя: у меня ни за что не получиться вести себя подобным образом, как бы я не старалась. Это — врожденное.
— Вен, это он? — шепотом спросила я.
— Он. Все, я пошел к нему.
— Стой! — зашипела я. — Ты что, забыл? Мы же договаривались, что я приведу его сюда! А если за ним следят? Тебя же тогда в момент зацапают, даже рукой дернуть не успеешь!
— Хватит с меня твоего дневного посещения постоялого двора! — огрызнулся Вен. — Мне стыдно вспоминать, как я тебя туда отправил. Все! Теперь пойду сам!
— Да постой же ты! Подумай: даже если за ним следят, то подошедшая к одинокому парню женщина не вызовет особых подозрений, тем более в этом месте. А вот если это будет мужчина…
— Лия права, — негромко вмешалась в наши пререкания Элсет. — Пусть к твоему другу подойдет она. Это предпочтительнее уже хотя бы потому, что ты сможешь понаблюдать за их встречей со стороны. Всегда сможешь заметить несообразность, если она появится… А если, не приведи того Всеблагой, что худое случится, или кто вмешается, то ты всегда сможешь помочь. В конце концов, речь идет не только о нас! В первую очередь на тебе лежит как охрана, так и главная ответственность о дальнейшей судьбе его высочества!
Вен обреченно махнул рукой. Переспорить двух женщин он был не в состоянии.
— Ладно, будь по-вашему…
Я раздвинула густой кустарник и вышла на берег. Так, что у нас перед глазами? Из кустов все видится немного иначе. Несколько лодочников сидят на причале, ждут желающих покататься на лодке. В отдалении, на берегу, еще маячили парочки. Кажется, Элсет права: пока нет ничего подозрительного, во всяком случае, мы ничего такого не замечаем. Впрочем, у меня за спиной на случай каких неприятностей имеется подмога…
Итак, неподалеку от причала одинокий мужчина стоит лицом к реке. Именно он-то мне и нужен, голубчик! Прошел немного вперед, опять встал. Судя по всему, нервничает. Любой решит, что парень ждет запаздывающую подружку. Ладно, поглядим на твоего приятеля, Вен…
До причала, неподалеку от которого прохаживался ожидающий мужчина, было всего несколько десятков шагов. Я, к сожалению, так и не научилась ходить тихо, умудрялась шуметь, даже ступая по песку. Ничего не поделаешь — берег здесь песчаный, набросанных сухих веток на нем хватает. Мужчина покосился в мою сторону и отвернулся. Стоит лицом к реке, но даже спиной умудряется выразить мне свое презрение. Дескать, шляются тут всякие, не вслух будет сказано, какие именно… Это что еще за пренебрежение при виде одинокой дамы в темное время? Да еще в таком располагающем к уединению месте? Видно, совсем не тем сейчас у тебя голова занята, парень! Вен бы так себя не повел. Ладно, раз ты со мной так, то и я попробую поговорить с тобой по-другому, не так, как собиралась вначале…
Проходя мимо мужчины, я спросила сладким голосом:
— Милый, ты не меня ждешь?
— Нет — не поворачиваясь, бросил мне тот. Ага, и у этого в речи пробивается все тот же иноземный говор, что и у Дана.
— А вот я, дорогуша, ищу именно тебя. С полудня, можно сказать, только о тебе и думаю! — промурлыкала я, кладя мужчине руки на плечи. — А уж как волновалась, не зная, придешь ты, или нет, словами описать невозможно!
На миг растерявшийся мужчина одним брезгливым движением смахнул с себя мои руки. Видимо, он и до моего появления находился далеко не в самом благодушном состоянии духа, и нахальное поведение прилипчивой особы вовсе не способствовало улучшению его настроения. Повернувшись ко мне, он зло бросил:
— Да какого… — и умолк на полуслове, рассмотрев меня. Его холеное породистое лицо с вытаращенным глазами выглядело таким удивленным, что я едва не рассмеялась. А еще через несколько секунд он растерянно выдохнул — Княгиня?! Вы?! Здесь?! В таком месте, в такое время?! Или… Вы ведь не княгиня? Я обознался? Так?
— Вы еще громче спросите, кто перед вами стоит — посоветовала я ему. — На берегу еще не все ваш голос услышали. Лодочники, во всяком случае, уши уже навострили.
— Простите, — сбавил голос мой собеседник. — Вы появились так… то есть, я хотел сказать…
— Вы хотели сказать, что ждали вовсе не меня. Это понятно. Вижу, что лейтенант Дейнрак передал вам мое маленькое любовное послание.
— Так это вы сумели настолько лихо задурить бедняге голову? А все никак не мог понять, о какой женщине с бездонными синими глазам от толкует мне день напролет! Все выспрашивает, да интересуется, кто такая, да где мы с ней встретились… Знаете, я мысленно перебрал всех женщин, с кем знаком, вспомнил даже тех, с кем в последнее время просто перебросился парой слов, но ни у одной из них нет глаз цвета воды в озере Селл — Недл.
— Где? — теперь уже удивилась я.
— Озеро Селл — Недл. Небольшая, но очень глубокая чаша воды среди отвесных скал. Оно находится в горном краю, откуда родом лейтенант. В тех местах оно считается чуть ли самой большой достопримечательностью именно из-за совершенно необычного синего цвета воды в нем.
— Никогда не слышала о таком озере. Хотя название красивое… Да ваш лейтенант — поэт!
— Он? — усмехнулся мужчина. — Вот парень удивится, если такое услышит! Не думаю, что бедняга по своей воле прочел хоть одну поэтическую строчку! Для горцев мужчина, увлекающийся стихами, это нечто выходящее за пределы их понимания! Что-то вроде блаженного, которого надо жалеть.
— Даже так? Печально… Больше вы меня ни о чем не хотите спросить?
— Где он?
— Кто именно?
— Венциан. С ним все в порядке?
— Ну, это с какой стороны посмотреть.
— Простите?..
— Думаю, будет лучше, если он сам ответит на ваш вопрос. Идите за мной.
Через минуту Вен с приятелем, обменявшись крепким мужским рукопожатием, и похлопав друг друга по плечам от избытка чувств, уже разговаривали вполголоса все в тех же кустах орешника. Мы с Элсет сидели неподалеку от них. Время шло, и до нас изредка доносилось по нескольку слов, сказанных более громким голосом, а потом голоса снова стихали до шепота. Правильно, поосторожней надо быть, мало ли что…
