Как бы чего от нее не было?
Мужик.
Пей, дура!
Баба (пьет).
И то хороша!
Мужик (захмелел немного).
То-то хороша. Да ты погоди, что будет. Потап сказывал, что от нее вся усталь из тела выходит. Молодые старыми сделаются… то, бишь, старые молодыми сделаются. Вот я всего два стаканчика выпил, и то все кости расправились. (Куражится.) Видишь? Погоди, мы с тобой, как каждый день ее пить станем, опять молодые будем. Ну, Машенька! (Обнимает ее.)
Баба.
Ну тебя! Ты и то одурел от нее.
Мужик.
А, то-то! Говорила, что мы с Потапом хлеб губим, а мы какую штуку спроворили. А? Говори, хороша?
Баба.
Да как же не хороша, коли старых на молодых переделывает. Вишь ты какой веселый стал! И мне весело стало. Подтягивай! И… и… и… (Поет.)
Мужик.
То-то. Все молодые, все веселые будем.
Баба.
Надо свекровь звать, а то она всё ругается да скучает. И ее переделать. Она помолодеет, добрее будет.
Мужик (пьяный).
Зови мать, зови сюда. Эй, ты, Машка! Беги, бабку зови да и деду вели итти. Скажи, я велю, чтобы слезал с печи. Что он валяется! Молодым сделаем. Ну, живо! Чтобы одна нога здесь, другая там. Стреляй! (Девчонка бежит.)
Мужик (бабе).
Ну-ка еще по стаканчику!
(Работник наливает и подносит.)
Мужик (выпивает).
То сверху помолодила, в языке, потом в руки прошла. Теперь до ног дошла. Чую, ноги помолодели. Вишь, сами пошли. (Начинает выплясывать.)
Баба (выпивает).
Ну-ка, ты мастер, Потапушка, заиграй! (Потап берет балалайку, играет. Мужик и баба пляшут.)
Работник (играет на авансцене и смеется, подмигивает на них. Перестает играть, они всё пляшут).
Заплатишь мне за краюшку; готовы молодцы — не отвертятся. Пускай посмотрит.
СЦЕНА 3-я.
Входит свежая старухаи старый, белый старики прежние.
Старик.
Что вы, очумели, что ли? Люди работают, а они плясать.
Баба (пляшет и бьет в ладоши).
Их, их, их! (Припевает.) Согрешила перед Богом. Один Бог без грехов!
Старуха.
Ах, ты, паскудница! Печь не убрана, а она плясать!
Мужик.
Ты, матушка, погоди. Что у нас тут сделалось! Старых на молодых переделываем. Вот, на! Выпей только! (Подает.)
Старуха.
Воды-то и в колодце много. (Нюхает.) Чего же ты туда напустил? Вишь, дух-то какой!
Мужик и баба.
Да ты выпей!
Старуха (пробует).
Ишь ты! А не помрешь от нее?
Баба.
Вовсе оживешь. Совсем молодая станешь.
Старуха.
Ну! (Пьет.) А хороша! Лучше пива. Ну-ка, батюшка, покушай и ты.
(Дед садится и качает головой.)
Работник.
Оставьте его. А вот бабушке еще стаканчик надо. (Подносит бабушке.)
Старуха.
Как бы чего не сделалось? Ой, жжет она! А тянет.
Баба.
Выпей. Почуешь, как она по жилам пойдет.
Старуха.
Ну уж, видно, попытать. (Выпивает.)
Баба.
Что, дошла до ног-то?
Старуха.
И то доходит. Вот она, тута! И то легость от нее. Ну-ка еще! (Выпивает еще.) Важно! И то совсем молодая стала.
Мужик.
Я тебе и говорил.
Старуха.
Эх, старика моего нет! Поглядел бы он еще разок, какая я молодая была.
(Работник играет. Мужик и баба пляшут.)
Старуха (выходит в середку).
Разве так пляшут? Я вот покажу. (Пляшет.)Вот как. Еще этак да вот так. Видали?
(Дед подходит к котлу и выпускает наземь вино.)
Мужик (замечает это и бросается к деду).
Что ж ты это, злодей, наделал? Добро такое упустил! Ах, ты, старый хрен! (Толкает его и подставляет стакан.) Всё упустил.
Дед.
Зло это, не добро. Хлеб тебе Бог зародил себя и людей кормить, а ты его на дьявольское питье перегнал. Не будет от этого добра. Брось ты эти дела. А то пропадешь и людей погубишь! Это, думаешь, питье? Это — огонь, сожжет он тебя.
(Берет лучину из-под котла, зажигает. Разлитое вино горит. Все стоят в ужасе.)
Занавес.
————
ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ.
СЦЕНА 1-я.
Изба мужика. Один работникс рогами и копытами.
Работник.
Хлеба много, девать некуда, а вкус-то уж он в нем разобрал. Теперь опять накурили и в бочку слили и от людей спрятали. Даром поить людей не будем. А кого нам нужно, того попоим. Нынче вот я научил его стариков-мироедов позвать, попоить их, чтобы они его от деда отделили, ничего бы деду не дали. Нынче и срок мой вышел, три года прошло, и дело мое готово. Пускай сам старшой приходит смотреть. Не стыдно и ему показать.
СЦЕНА 2-я.
Из-под земли выходит старшой.
Старшой.
Ну, нынче срок! Заслужил ли краюшку? Я тебе обещал притти сам посмотреть. Обротал мужика?
Работник.
Обротал совсем. Сам посуди. Сейчас вот сюда соберутся. Садись в печку, смотри, что они делать будут. Останешься доволен.
Старшой (лезет в печку).
Посмотрим.
СЦЕНА 3-я.
Входит хозяини четыре старика; сзади баба. Садятся за стол. Баба накрывает и ставит студень и пироги. Старики здороваются с работником.
1-й старик.
Что ж, много еще питья наделал?
Работник.
Да накурили сколько нужно. Что ж добру даром пропадать?
2-й старик.
И хороша удалась?
Работник.
Еще лучше той.
2-й старик.
И где ты научился?
Работник.
По свету ходишь — всему научишься.
3-й старик.
Так, так — дошлый.
Мужик.
Кушайте! (Баба подносит.)
Баба (приносит графин, наливает).
Просим милости!
1-й старик (пьет).
Будьте здоровы. Ах, хорошо! по суставам пошло! ну, питье!
(То же делают три старика друг за другом. Старшой вылезает из устья печи, работник становится с ним рядом.)
Работник (старшому).
Смотри теперь, что будет. Я бабе ногу подставлю, она прольет стакан. То он краюшки не пожалел, — посмотри теперь, что за стаканчик вина будет.
Мужик.
Ну, баба, наливай еще, подноси чередом: куму, а потом дяде Михайле.
Баба (наливает и идет вокруг стола, работник подставляет ей ногу, она спотыкается и проливает стакан).
Ай, батюшки, пролила! И тебя же тут нелегкая принесла!
Мужик (на бабу).
Экая косолапая чертовка! Сама как безрукая, а на людей говоришь. Ишь, добро какое на пол льешь!
Баба.
Да ведь ненароком.
Мужик.
То-то ненароком. Вот дай встану, я те научу, как вино наземь лить. (На работника.) Да и ты, проклятый, около стола чего вертишься? Иди ты к чорту!
(Баба вновь наливает и подносит вино.)
Работник (подходит к печи и говорит старшому).
Видишь: то последнюю краюшку не пожалел, а теперь за стаканчик чуть жену не прибил и меня к тебе, к чорту, послал.
Старшой.
Хорошо, очень хорошо. Хвалю!
Работник.
Погоди еще. Дай они всю бутыль выпьют — посмотри, то ли еще будет. И теперь гладкие слова, масляные, говорят, а вот сейчас так начнут друг к дружке подольщаться, что все, как лисицы, хитрые сделаются.
Мужик.
Так как же, старички, как же вы мое дело рассудите? Жил у меня дед, кормил я его, кормил, а он теперь сошел к дяде и хочет свою часть дома взять — дяде отдать. Рассудите, как лучше. Вы люди умные. Без вас мы как без головы. Уж против вас во всей деревне нет людей. Вот хоть бы Иван Федотыч, ведь и люди говорят, что первый человек. А я тебе, Иван Федотыч, правду говорю: больше отца-матери люблю. А Михайла Степаныч — старинный друг.
1-й старик (к хозяину).
С хорошим человеком и говорить хорошо, — ума наберешься. Так-то с тобой. Ведь против тебя не найдешь человека.
2-й старик.
Потому умный и ласковый; за то и люблю.
3-й старик.
Уж как я тебя жалею, что и слов нет. Я нынче бабе говорю.
4-й старик.
Дружок, истинно дружок.
Работник (толкает старшого).
Видишь! Всё врут. Как врозь, так друг дружку ругают. А теперь видишь, как подмасливают, как лисицы хвостами виляют. А всё от питья.
Старшой.
Хорошо питье! Очень хорошо. Коли они так врать будут, все наши будут. Хорошо, хвалю.
