Доходна, видно до Бога, отцы святые, и ваша молитва. Будетъ съ васъ и того. И не мнѣ васъ учить.
И поклонился архіерей въ землю старцамъ и весь народъ на кораблѣ.
Подняли опять паруса и поплыли, а старцы долго еще виднѣлись на томъ же мѣстѣ и блестѣли на мѣсячномъ свѣтѣ.
* [ПЕРВАЯ РЕДАКЦИЯ ТЕКСТА К КАРТИНЕ — «СТРАДАНИЯ ГОСПОДА НАШЕГО ИИСУСА ХРИСТА».]
Тогда отпустилъ имъ Варавву, а Іисуса, бивъ, предалъ на распятіе.
(Матѳ. XXVII, 26).
Кто бьетъ и мучаетъ Христа? Не воины Пилата, а мы бьемъ, сѣчемъ, мучимъ и распинаемъ Его. Воины не знали Его и они били, а мы знаемъ и бьемъ Его. Бьемъ Его вчера и нынче, знаемъ Его и 1800 лѣтъ ругаемся надъ Нимъ и бьемъ Его.
Братья! Все, что мы сдѣлаемъ другому человѣку, мы сдѣлаемъ Ему. Кого же мы бьемъ, когда мы пожираемъ то, чего нѣтъ у голоднаго, кого мы бьемъ, когда нарушаемъ законъ супружеской съ распутницами и распутницъ еще дальше забиваемъ въ грѣхъ, кого мы бьемъ, когда ругаемся, деремся, надѣваемъ цѣпи на людей и проливаемъ кровь человѣческую?
Мы бьемъ и мучаемъ Христа хуже, чѣмъ эти воины Пилата. И грѣхъ нашъ не простится намъ, потому мы знаемъ, что мы дѣлаемъ.
* [ВАРИАНТЫ «СКАЗКИ ОБ ИВАНЕ ДУРАКЕ».]
* № 1.
Первая редакция.
Жилъ былъ старикъ съ старухой и было у нихъ три сына: Семенъ и Тарасъ умные, а третій Иванъ дуракъ. Отдалъ старикъ старшего Семена въ солдаты, а другаго купцу въ лавку, а меньшой — дуракъ остался дома работать. Пошлетъ старикъ и Ивана работать, онъ скажетъ и идетъ. И работалъ одинъ за троихъ и жилъ и безъ старшихъ сыновей старикъ хорошо; а пришли сыновья, принесли денегъ <и стали ж>ить 221 еще лучше. Только женились старшіе сыновья, стали невѣстки не ладить и отдѣлилъ старикъ сыновей: старшій Семенъ солдатъ снялъ мельницу. Другой Тарасъ завелъ лавку и постоялый. А Ивану братья говорятъ: тебѣ жениться не къ чему, ты дуракъ. Живи съ отцомъ съ матерью — корми ихъ. Онъ говоритъ: ну чтожъ и сталъ жить съ отцомъ съ матерью, землю пахать. Стали разживаться братья. Позавидовалъ на ихъ жизнь чортъ, послалъ 3хъ сыновей на 3хъ братьевъ погубить ихъ. Поглядѣли 3 черта какъ живутъ братья и всякому хочется на Ивана идти; потому что легче работа. Дуракъ да и хлопотъ [меньше], можно сразу его сбить, а тѣ живутъ хорошо, за ними хлопотъ много.
Спорили, спорили, старый чортъ и говоритъ. Не дѣлю ихъ вамъ, а вы артелью на всѣхъ трехъ идите. А кто прежде кончить, другимъ помогай. Пока всѣхъ трехъ не погубите, не показывайтесь мнѣ на глаза. Ступайте. Пошли черти, кинули жеребей. И послалъ двухъ чертей къ мужикамъ чертей по мѣстамъ разставлять [ 1 неразобр.] три черта безъ дѣла. Вотъ и говоритъ имъ старшій дьяволъ. Есть тутъ три мужика <одинъ на мельницѣ, другой въ лавкѣ, 3й крестьянствуетъ, хорошо жить стали, подите вы къ нимъ>: одного къ Семену солдату, велѣлъ ему плотину рвать и колеса ломать, другаго къ Тарасу, велѣлъ ему товаръ гноить, мышамъ кормить, а третьяго послалъ въ стариковскую часть землю портить, чтобы раздѣлки не было, луга топтать и лѣсъ сушить. Только надо, говоритъ, разстроить ихъ всѣхъ троихъ, живите и [ 2 неразобр.]. Пошли черти, стали работать. Старшій чертъ у мельника кулаки съ колесъ летятъ [ 1 неразобр.] колеса дуромъ ведетъ и чуть дождь пройдетъ, такъ не успѣваетъ заставки отпереть, не тутъ, такъ тамъ рветъ плотину. И пересталъ народъ и стали убытки и ужъ сталъ отказываться солдатъ отъ мель<ницы>. А старый чертъ сталъ у Тараса работать. Купитъ товару свѣжаго, пересыплетъ муку, крупу, день два пройдетъ, слежится, затхнетъ, а отъ мышей черно. Столько не продастъ, сколько мыши слопаютъ. И сталъ народъ отвыкать и перестали покупать у Тараса убытки болышіе стали и сталъ Тарасъ отказываться отъ лавки. Бросилъ Семенъ мельницу, а Тарасъ лавку и дворъ и пошли опять къ отцу жить. Принялъ ихъ отецъ, только говоритъ, тѣсно у меня въ избѣ. Они говорятъ: Иванъ много мѣста беретъ, придетъ съ работы разляжется, всѣхъ тѣснитъ. Да и духъ отъ него нехорошъ. Коли его выгнать, намъ мѣсто будетъ. Ступай, говорятъ, ты Иванъ, на задворье въ закуту, тамъ спи съ скотиной, тамъ тебѣ мѣсто. Послушался Иванъ. Ну чтожъ, говоритъ. Взялъ шубу, шапку и сѣлъ въ закутку. Стали братья у отца прохладно жить, нажитое проживать, да высматривать, гдѣ бы новую мельницу и дворъ съ лавкой, а Иванъ за троихъ сталъ работать. Досадно стало чертямъ. Надо, говорятъ, въ поле пойти, Ивана окоротить, а то онъ всѣхъ еще лучше кормитъ и пивомъ поитъ. Пошли тѣ же черти въ поле, сталъ 3-й чортъ землю портить, чтобъ раздѣлки не было, стали луга топтать и лѣса сушить. Выѣхалъ разъ Иванъ въ поле пашню двоить: что за чудо не проворотишь сохи, точно не пахано, обжи трещатъ и того гляди подвои порветъ. Подивился Иванъ, сталъ пахать. Черти не пускаютъ, а Иванъ напираетъ на соху. Продралъ одну борозду, завернулся — опять тоже. Продралъ другую, третью. То бы надо полнивы до обѣда вспахать, а онъ и осьминника не переворотилъ и соху сломалъ. Поѣхалъ Иванъ домой, перемѣнилъ лошадь, взялъ соху другую, укрѣпилъ — допахалъ полнивы до вечера. Завтра, говорить, поперю еще сошники да прилажу еще получше, я ее раздеру какъ слѣдуетъ. И поѣхалъ домой. Услыхалъ чертъ, говоритъ: не одолѣть дурака этаго на землѣ, выгонитъ онъ меня. На утро опять сталъ чертъ мѣшать, не поддался Иванъ, знай воротитъ, десятину допахалъ, на другую переѣхалъ. Перешелъ чертъ на другую, десятину и тутъ не одолѣлъ. Взодралъ Иванъ все поле, осталась только полоска. Сидитъ ночью чортъ на полоскѣ и думаетъ, какъ быть. Пришли къ нему братья и стали толков(ать), какъ дѣла. Разсказываетъ старшій братъ: хорошо я слышалъ онъ женѣ говорилъ: надо бросать, къ отцу идти. И другой говоритъ: я слышалъ, онъ продавалъ и дворъ и лавку мужику за полцѣны. Наше, говорятъ, дѣло исправлено. Твоё какъ. Да что, мое совсѣмъ плохо. Изодралъ меня всего. Я подъ землей держу за сошники, а онъ то деретъ, ничего съ дуракомъ не сдѣлаешь. Вотъ только полоска осталась, коли завтра не осилю, надо съ пашни уходить въ луга. Приходите помогать, а то какъ мы его одного не осилимъ, всѣ наши труды пропадутъ, вѣдь нашъ хозяинъ всѣхъ троихъ велѣлъ разстроить, а одинъ останется — всѣмъ намъ плети.
Порѣшили такъ, чтобы приходить помогать; ты говорятъ, эту десятину ему не давай вспахать, а я какъ покончу съ Семеномъ, пойду въ луга, а я, говоритъ третій, покончу съ Тарасомъ пойду въ лѣсъ, тамъ его замучаю. На утро пріѣхалъ Иванъ. Сталъ пахать. Что за чудо — корни — не было прежде. Взялъ топоръ. Какъ зацѣпитъ, схватитъ топоръ, стукнетъ. Не успѣлъ чортъ рукъ подобрать, обрубилъ ему руки. Переползъ чертъ на послѣднюю борозду, не пускаетъ. Опять корень, думаетъ Иванъ, запустилъ руку въ борозду, ухватилъ за корень и тащитъ. Вытащилъ — коряга, думаетъ, — глядь — чортъ живой. Эхъ, думаетъ, пакость какая. [ 4 неразобр.] Хотѣлъ убить его. Да заговорилъ чортъ: <не убивай, говоритъ меня> Я тебѣ богачемъ сдѣлаю. Оставь только мнѣ тутъ въ полоскѣ мѣстечко, гдѣ бы проскочить сквозь землю. Иванъ говоритъ: ну чтожъ, съ паршивой собаки хоть шерсти клокъ. Чортъ и говоритъ: Когда захочешь деньги чтобы были, возьми ты съ этой полосы калмыжку, разотри въ рукахъ и сыпь — будетъ золото падать. Ишь ты, говоритъ Иванъ. Взялъ калмыжку, потеръ — посыпалось золото. Это хорошо, говорить, ребятамъ играть. Вотъ, говоритъ чортъ, только пусти меня сюда въ землю, я проскочу. Ну, говоритъ, Богъ съ тобой. Только сказалъ Иванъ про Бога, юркнулъ чортъ подъ землю, какъ камень въ воду. Только дыра осталась.
Запахалъ Иванъ до конца дѣлянку и дыру запахалъ, перевернулъ соху, хотѣлъ взять золото ребятамъ играть, да положить некуда было, такъ и оставилъ, поѣхалъ домой. Пріѣхалъ, отпрегъ, пришелъ ужинать, а оба брата [ неразобр.]сидятъ съ женами и съ дѣтьми.
Свое дѣло бросили отъ убытковъ и къ отцу переѣхали жить.
Освободился въ эту ночь чертъ съ мельницы, пришелъ на пашню брату помогать. Искалъ, искалъ, не нашелъ брата. И видитъ — вся пашня Иванова вспахана. Ну, думаетъ, здѣсь не осилилъ братецъ. Надо теперь на лугахъ его донимать.
На утро отбилъ Иванъ косу, пошелъ косить. Что за чудо. Камень, гдѣ не было. Перервалъ косу. — Пошелъ домой, взялъ другую, коситъ — спутано. Сталъ заходить со стороны — рѣжетъ и рветъ. Изрѣзалъ всего чорта. Осталась дѣлянка въ болотѣ и ту выкосилъ, хвостъ отрѣзалъ. «Ишь ты, козюля мохнатая». Бросилъ. Видитъ куцый чортъ — не осилилъ, пошелъ рожь путать. Взялъ серпъ Иванъ — выжалъ все. Убѣжалъ въ овесъ, набралъ кам[ней], легъ спать. Завтра, говоритъ, я ему хоть десять косъ переломаю. Только заснулъ чертъ. Идетъ Иванъ ночью косить. Убѣжалъ чертъ въ копны. Только заснулъ. На утро запрегъ Иванъ лошадей, поѣхалъ возить. Сталъ кидать снопы, прицѣлился вилами два снопа сразу подхватить — сунуль, поднялъ — глядь, на вилкахъ что то черное. Попалъ въ жопу чорту. — Ты, говорить, опять тутъ.
