- За сына с дочкой не волнуйтесь, ваши они, - он ухмыльнулся и протянул ему бланки анализов, - совершенно четкое совпадение, сомнений быть не может, ну разве что у Вас есть однояйцевый брат-близнец.
- Спасибо. Брата нет, - он криво улыбнулся, Иван кивнул:
- Сегодня сделаем пересадку, готовьтесь, как я и думал, Вы для нее лучший донор. Не бойтесь, все не так страшно и для Вас займет совсем немного времени, - и вышел из комнаты.
Мужчина пару минут гипнотизировал дверь, пытаясь осознать уверенность врача. Потом внимательно рассмотрел листочки. Подошел к окну, заложив руки за спину, покачался с носка на пятку. И, тяжело опершись ладонями о подоконник, прислонился разгоряченным лбом к оконному стеклу.
Вот значит как, - в совершенно пустой голове мысли не задерживались. - Ладно, Саша, в это он еще может поверить, сам недавно удивлялся слишком большому числу совпадений. Но Дима? Как и когда? - он не мог ответить на эти вопросы, как и поверить в реальность вот этих бумажек.
А Наташа-то оказалась права. Умная у него женщина, и вовсе она не делала из мухи слона, как ему думалось. Трудно ему было бы такое принять, как, видимо, и ей крайне сложно - об этом рассказать. Он болезненно усмехнулся - как и ответить позавчера на его вопрос "Где отец детей?". Понятно теперь, почему ее била истерика.
Владимир засунул руки в карманы и почти полчаса стоял, запрокинув голову, и смотрел в высокое южное небо, не замечая, что глаза от солнца уже слезятся.
М-да. Вот как, оказывается, чувствуют себя люди, за которых решает кто-то другой, а потом ставит перед свершившимся фактом. Не самое приятное ощущение, надо признаться, как будто тебя использовали... и выкинули за ненадобностью... Но почему было не познакомиться нормально? Хотя... он вряд ли поддержал отношения, если бы она начала их с желания забеременеть - Вита отучила его верить таким посылам женщин. Скорее уж шарахнулся от нее с удвоенной скоростью. Да и подозревал бы в меркантильности, предложи она ему отношения после одной ночи... сама... - он оглянулся на спящую дочку, разметавшегося по кровати сына и улыбнулся.
Что ж, он никогда не отказывался сыграть сданными картами, тем более, что ему-то грех жаловаться - похоже, у его судьбы хорошее настроение, раз она выронила из рукава пару лишних тузов. И он не собирается от них отказываться!
Он посмотрел на часы и открыл ноут, вспомнив, что ставил на запись их с Димкой первый разговор по скайпу. Остановив просмотр на месте, где их лица получились четко и находились совсем рядом, какое-то время вглядывался в черты сына, находя все больше и больше сходства. И как он мог пропустить, что у Димки глаза совершенно дедушкины? Именно такие, как у него и его отца, можно сказать - фамильные Матвеевские. Вот, что он упускал все время из внимания, да и заметив - не поверил бы. Убрав компьютер, снова оглядел спящих детей и в сомнении потер костяшкой указательного пальца лоб - он решительно не мог вспомнить встречу с Наташей семь лет назад.
"Кое-кто задолжал мне ответы на кое-какие вопросы! Аккуратно сложив бланки анализов, убрал их к документам. - И я больше не намерен терпеть эти "тайны"!"
Владимир задумчиво покачал головой, забрал планшет с документами, оставленными на подпись и, осторожно прикрыв дверь палаты, заглянул в соседнюю. Наташа почти сразу же беспокойно открыла глаза.
- Привет! Извини, не хотел тебя будить, еще совсем рано. Как ты? - он с новым, голодным любопытством рассматривал женщину, ухитрившуюся родить от него двоих детей. Несмотря на анализы и явное сходство Сашеньки, все равно в его логической голове никак не укладывалась вероятность такого стечения обстоятельств.
- Нормально. Вроде бы. Дети как? - хрипло ответила она, нервно вглядываясь в него, замечая следы усталости и какое-то беспокойство.
- Сегодня сделают косметическую операцию Саше, - он подошел поближе, чтобы говорить тихо и положил руку на грудь, не дав ей рвануться с кровати, - не вздумай! Тебе пока нельзя голову поднимать! Надо подписать документы, - кинул планшет на тумбочку.
- Но врач же вчера сказал, что уже все! Сделали! - Она даже не обратила внимание на его руку, схватив за другую, будто пытаясь ускорить ответ.
- Да, вчера все сделали, но пришлось срезать кожу. Можно оставить так, но будет долго заживать и получится некрасивый рубец.
Она горестно вздохнула и, не выдержав, заплакала.
- Эх, прости, не умею говорить такие вещи, только расстраиваю... все не так страшно, не плачь - быстро выдернув из коробки на столике бумажный платок, он промокнул ей слезы, как вчера Сашеньке. - Сегодня ей сделают подсадку кожи и обещают, что все заживет намного лучше и почти незаметно. Лежи, лежи пока, тебе нельзя много разговаривать. И нервничать нельзя.
- Как они?
- Неплохо, спят. Только... ты знаешь, что я оказался подходящим донором? - он криво улыбнулся, увидев испуганно расширенные глаза, и сам взял ее за руку. - Тебя это не удивляет?
- Нет, - она зажмурилась и, резко открыв глаза, обреченно на него посмотрела - я не знала, как тебе сказать. Я ничего не потребовала бы от тебя. Никогда.
- Я догадываюсь, хотя и очень жалею об этом. С Сашунькой я догадался. Но, надо признать, Дима стал для меня настоящим шоком, и я пока так и не понял, где же мы встретились.
- Ну... - она отвела глаза.
- Посмотри на меня. Я не ругаюсь, я сбит с толку, ошарашен, и чувствую себя абсолютно тебе не нужным. Но все это потом... потом мы с тобой обо всем этом поговорим, не сейчас.
- Да, - она тяжело вздохнула, - обязательно поговорим... и извини меня, если сможешь. Я никак не могла предположить, что мы с тобой когда-нибудь познакомимся, тем более так... близко...
- Надеюсь, ты об этом не жалеешь? - горько проговорил он. - Обидно, если все мои желания для тебя окажутся ненужными и неважными. Тем более после такого открытия. Я не смогу сделать вид, что ничего не знаю. И не хочу отказываться от детей.
- Нет, не жалею. И... мне важно то, что ты мне говорил... и... я рада твоему желанию остаться с нами... просто... мне трудно в это поверить, - она прерывисто вздохнула и снова по щекам покатились дорожки слез.
- Не плачь, - Владимир опять промокнул платочком лишнюю влагу и тихонько погладил ее по щеке кончиками пальцев. - Мне, конечно, безумно льстит, что ты выбрала меня отцом для своих детей, практически ничего обо мне не зная, но все-таки хотелось бы узнать... почему? Почему от чужого человека? Мне как-то не верится, что я тебе так чем-то понравился... я скорее понял бы шантаж... но вот так... без всяких претензий...
- Понравился... да... но не только в этом дело... я не думала, что мы когда-нибудь встретимся, и я хотела ребенка только для себя, боялась, что кто-то еще будет иметь на него права... это трудно объяснить...
- Не так уж и трудно, я могу это понять. Меня ты и сейчас боишься и не доверяешь?
- Тебя? - она быстро взглянула на него и опустила глаза на свою руку, вцепившуюся в одеяло, накрытую его ладонью. - Тебя - нет. Тебе я уже доверяю, хотя...
- Не любишь? - придержал второй рукой ее подбородок, не давая отвести глаза.
- Люблю, - еле слышно выдохнула она, снова зажмурившись, - но еще боюсь ошибиться...
- Ты меня уже неплохо знаешь, так ведь? - она открыла глаза и, еле заметно, утвердительно моргнула. - Я всегда держу свои обещания. Дай мне возможность позаботиться о тебе и детях. Ты же выйдешь за меня? Ты же смелая! Решишься?
Она минуту помолчала и, честно глядя в глаза, отчаянно выдохнула:
- Да!
Москва, июнь-июль 2012
