— Н
ѣ
тъ, Циркъ лучше всего, всего!
— А вы говорите пофранцузски?
— Говоримъ, и пон
ѣ
мецки говоримъ, и поаглицки учимся.
— А васъ какъ зовутъ?
Ужъ по коридору меньше стало ходить народу, мамаша ушла въ ложу, и музыка заиграла, a д
ѣ
ти все разговаривали. —
— Ну, вотъ и познакомились, теперь пойдемте въ ложу, — сказала гувернантка.
— Проститесь, поц
ѣ
луйтесь, — сказалъ офицеръ, улыбаясь.
Д
ѣ
ти стали ц
ѣ
ловаться. Только Варинька не усп
ѣ
ла поц
ѣ
ловаться съ волшебнымъ мальчикомъ, и ей это было досадно. Въ лож
ѣ
опять д
ѣ
ти смотр
ѣ
ли больше другъ на друга, ч
ѣ
мъ на балетъ, и улыбались, какъ знакомые.
Только скучно было, что гувернантка все сердилась, что измяли платья. Что за д
ѣ
ло, ужъ прі
ѣ
хали.
Во второмъ антракт
ѣ
д
ѣ
ти опять сошлись и, схватившись за руки, все ходили вм
ѣ
ст
ѣ
и все разсказали другъ другу. Офицеръ купилъ имъ винограду, и они испачкали вс
ѣ
перчатки, все
ѣ
ли.
— <А мы съ вами забыли поц
ѣ
ловаться, — сказалъ мальчикъ, и они прожевали, выплюнули шелуху и поц
ѣ
ловались.>
— Когда же мы увидимся еще? — спросила Варинька.
— Можетъ быть, въ театр
ѣ
, — сказалъ мальчикъ, — а вы къ намъ не можете разв
ѣ
ѣ
здить?
— Н
ѣ
тъ, можемъ, ежели мамаша захочетъ, а когда будемъ большіе, тогда ужъ все будемъ д
ѣ
лать, что хотимъ, будемъ
ѣ
здить къ вамъ.
— Н
ѣ
тъ, къ намъ лучше, у насъ зала большая.
— А знаете, меня нашъ знакомый училъ, какъ большимъ сд
ѣ
латься. Только я не могъ. Надо вырвать свой волосокъ, привязать себ
ѣ
на ночь вокругъ шеи или такъ положить, и ежели онъ до утра не соскочитъ, то большой будешь.
Очень было весело. Такъ было весело, какъ никогда не было весело.
— Мы будемъ всегда друзья? — сказалъ мальчикъ Вариньк
ѣ
, когда они уходили.
— Всегда, — отв
ѣ
чала Варинька.
И тоже самое Николинька сказалъ волшебной д
ѣ
вочк
ѣ
.
И Лизанька тоже сказала д
ѣ
вочк
ѣ
.
— Вс
ѣ
, вс
ѣ
всегда будемъ друзья! — чтобы сократить д
ѣ
ло, сказалъ Саша, и вс
ѣ
остались очень довольны. —
Посл
ѣ
театра дядя пришелъ пить чай съ мамашей, a д
ѣ
ти разсказывали ему и нян
ѣ
все, что они вид
ѣ
ли, и больше разсказывали про д
ѣ
тей, ч
ѣ
мъ про театръ. — Мамаш
ѣ
нездоровилось, и она устала и соскучилась въ театр
ѣ
.
— И чтожъ, хороши д
ѣ
ти были? — спросилъ дядя у Лизаньки.
— Очень хороши, — отв
ѣ
тила она.
— И вы подружились?
— Очень подружились.
— И тебя полюбили?
— Д-д-да!
— Даромъ что безъ зубъ?
— И безъ зубъ полюбить можно.
— Разум
ѣ
ется, можно и безъ зубъ, — подтвердила Варинька.
— Они вс
ѣ
тамъ влюбились, — сказала гувернантка.
— Да, я влюбилась! — сказала Варинька и замялась.
— Ахъ ты моя прелесть! — сказала мамаша.
Варинька удивилась, что ее за что-то хвалятъ.
— Хочешь выйти за него замужъ?
— Хочу, — сказала она.
— Коли бы ты была большая, то можно бы было, — сказала Лизанька, — а теперь нельзя.
— Разум
ѣ
ется, нельзя. Однако идите спать, д
ѣ
ти.
Д
ѣ
ти перекрестили мать, и она ихъ перекрестила, поц
ѣ
ловались со вс
ѣ
ми, кто только былъ въ комнат
ѣ
, и поб
ѣ
жали наверхъ. Покуда они снимали платья и панталоны и покуда молились Богу, они все думали и говорили о волшебныхъ д
ѣ
тяхъ. И долго няня еще не могла ихъ угомонить, они все переговаривались изъ своихъ кроватокъ. Наконецъ они затихли, няня поправила лампадку и вышла изъ комнаты.
— Николинька! — сказала Варинька въ полусв
ѣ
т
ѣ
лампадки въ спущенной съ плечъ рубашечк
ѣ
, высовы[ва]я изъ-подъ полога свою головку. —
Николинька вскочилъ на кол
ѣ
ни.
— А я хочу вид
ѣ
ть во сн
ѣ
Сашу.
— А я Машу, — сказалъ Николинька.
— А я вс
ѣ
хъ двухъ, — пропищала Лизанька.
— Вотъ я пойду мамаш
ѣ
скажу, — послышался голосъ няни изъ-за двери.
Д
ѣ
ти притихли.
— Лучше вс
ѣ
хъ, вс
ѣ
хъ! — себ
ѣ
въ подушку проговорила Варинька.
Ей такъ вид
ѣ
лся Саша съ своими черными курчавыми волосами и веселымъ см
ѣ
хомъ.
— Ахъ, кабы я была большая! Я бы вышла за него за мужъ, непрем
ѣ
нно.
И ей вспомнился волосокъ, она привстала на локоть и стала дергать, но захватила много волосковъ, сд
ѣ
лала себ
ѣ
больно и вскрикнула.
— Что ты, Варинька? — прошепталъ Николинька.
— Ничего, прощай! — сказала она.
— Прощай!
Однако два волоска остались у Вариньки между пальцами, она выбрала одинъ подлинн
ѣ
е и попробовала. Онъ не обходился вокругъ шеи. Она связала два и завязала ихъ, легла на подушку.
— А в
ѣ
дь Лизанька и Николинька останутся маленькими — подумала она, и ей стало страшно. — Ничего, я и имъ тоже сд
ѣ
лаю, возьмемъ Сашу къ себ
ѣ
, и вс
ѣ
будемъ жить вм
ѣ
ст
ѣ
, — подумала она и тотчасъ же заснула. Вдругъ Варинька почувствовала, что она тянется, тянется и не можетъ уже ум
ѣ
ститься въ кровати. Она проснулась, огляд
ѣ
лась, она была большая. Лизанька и Николинька еще спали. Она встала потихоньку, <над
ѣ
ла платье, салопъ и шляпку и> вышла на крыльцо
184 и поб
ѣ
жала прямо туда, гд
ѣ
жилъ Саша. Саша еще спалъ, <но ее впустили>. Она подошла къ его кроватк
ѣ
<и разбудила его> и разсмотр
ѣ
ла на его ше
ѣ
тоже связанный волосокъ, который чуть держался на ше
ѣ
и вотъ-вотъ долженъ соскочить. Она потихоньку поправила волосокъ. —
Вдругъ Саша сталъ растягиваться, растягиваться, рости, рости, такъ что кроватка затрещала. Какія толстыя сд
ѣ
лались руки, ноги, усы стали выходить. Саша открылъ глаза и посмотр
ѣ
лъ на Вариньку, но и глаза и улыбка Саши были такія странныя.
185— А, вотъ сюрпризъ, — сказалъ онъ потягиваясь.
Вариньк
ѣ
стало вдругъ стыдно и страшно. У Вариньки потемн
ѣ
ло въ глазахъ, она закричала и упала навзничь. Понемногу все прошло, она открыла глаза и увидала свою кроватку, лампадку и няню, которая в платк
ѣ
стояла подл
ѣ
нее и крестила. Она сорвала волосокъ, перевернулась на другой бокъ и заснула.
————
* VII.
[СВЕТЛОЕ ХРИСТОВО ВОСКРЕСЕНЬЕ].
Въ страстную суботу я сид
ѣ
лъ вечеръ у пріятеля. — Мы такъ заговорились, что и не зам
ѣ
тили, какъ пробило одинатцать.
— Чтожъ — ты р
ѣ
шительно по
ѣ
дешь, или н
ѣ
тъ? — спросила, входя, молодая хозяйка дома у моего пріятеля.
— Да разв
ѣ
непрем
ѣ
нно нужно
ѣ
хать? — отв
ѣ
чалъ онъ, улыбаясь.
Я всталъ и взялъ шапку.
— Ты куда хочешъ
ѣ
хать? — спросилъ онъ. — И непрем
ѣ
нно по
ѣ
дешь?
— Еще бы! Въ университетъ, и сейчасъ иду од
ѣ
ваться. Пожалуйста по
ѣ
демъ! Я и Marie об
ѣ
щалась тамъ быть. Ну на что это похоже, такой праздникъ не встр
ѣ
тить въ церкви. — Над
ѣ
юсь, даже и вы пойдете въ церковь? — прибавила она, обращаясь ко мн
ѣ
186 н
ѣ
сколько насм
ѣ
шливо.
— Н
ѣ
тъ, я — спать, — отв
ѣ
чалъ я, — мн
ѣ
и нездоровится, да и......
— Ну, вы какъ хотите, вы не мой мужъ, а ты пожалуйста, Сережа....
Я пожалъ руки двумъ супругамъ, над
ѣ
лъ пальто и вышелъ на улицу. Проходя черезъ залу и переднюю, я зам
ѣ
тилъ, что полы были въ новь натерты, замки вычищены и лакей, подавшiй мн
ѣ
пальто, напомаженъ и особенно гладко выбритъ. — Сапоги его блест
ѣ
ли и скрып
ѣ
ли не пообыкновенному. На
187 улиц
ѣ
было темно, мокро и сыро. Фонари чуть св
ѣ
тились, осв
ѣ
щая только свои мокрыя стеклы, — собаки лаяли за воротами, какъ и въ обыкновенные дни. Въ домахъ изъ-за сторъ видн
ѣ
лись огни. По изрытымъ улицамъ, неровно дребезжа, изр
ѣ
дка про
ѣ
зжали то дрожки, то бочки. Пешеходовъ совс
ѣ
мъ не было. Даже дворниковъ не видать было на тротуарахъ. Сверху сыпался не то таявшій сн
ѣ
гъ, не то дождикъ. Разговоръ съ моимъ знакомымъ, который прервала его жена, сильно занималъ меня. Я шелъ скорыми шагами, механически поворачивая изъ переулка въ переулокъ, по направленію къ дому и не зам
ѣ
чалъ происходившаго вокругъ меня. На Никитской, у перекрестка, я почти столкнулся съ двумя женщинами, также какъ и я обходившими лужу. — Это уже ко всенощной, — подумалъ я, зам
ѣ
тилъ на полусв
ѣ
т
ѣ
фонаря ихъ б
ѣ
лыя юбки изъ-подъ поднятаго платья и новые башмаки, особенно осторожно ступавшіе по глянцовитымъ мокрымъ камнямъ улицы. Пройдя еще немного, мн
ѣ
встр
ѣ
тился, солдатъ писарь въ новой фуражк
ѣ
и шинели, съ женой, шумящей юбками. Такъ и пахнуло на меня праздникомъ отъ этаго звука, и особенно вида шолковаго платка на голов
ѣ
и другаго краснаго новаго носоваго платка въ рук
ѣ
, которой она равном
ѣ
рно раскачивала.
