В темноте Нэк налетел на кусты и упал, закрывая лицо, пытаясь уберечься от острых сучков. Вара нырнула в кусты за ним следом. Нэк несколько раз взмахнул своей клешней, не для того, чтобы ударить девушку, а для того, чтобы удержать ее на расстоянии до тех пор, пока не выветрится из головы дурман. Он все еще желал ее, и она была опасна для него.

И Вара вступила с ним в бой. По дороге она подхватила где-то палку — сук какого-то дерева — и теперь, изловчившись, сильно ударила его по плечу, причинив боль. Нэк запоздало отмахнулся щипцами, но затем, выбрав удобный момент, поймал в них палку и, используя преимущество в силе, выдернул ее у Вары из рук. Этого ей только и нужно было — убедившись, что его щипцы заняты, девушка ударила Нэка в несколько главных нервных узлов, причинив ему невыносимую боль. Искусство рукопашного боя своего отца, Безоружного, она освоила отлично!

Но сила Нэка уравновешивала знания Вары, и оба они это знали — он мог сбить ее с ног одним ударом щипцов. Но Вара даже не пыталась одолеть его; все, что ей было нужно, это задержать Нэка в своих объятиях, пока искры желания в их телах не угасли.

Корзина с вьюном осталась далеко. Воздух вокруг был чистым, и очень скоро голова Нэка полностью прояснилась. Видения больше не смущали его, он полностью осознавал происходящее. Он победил.

Только поняв это, Вара отступилась.

— Итак, у меня ничего не получилось, — сказала она, как будто подводила итог одной из рядовых жизненных неудач. — Но ведь я старалась, старалась изо всех сил?

— Да.

Проследить за ходом ее мыслей было абсолютно невозможно!

— Мы вернулись к тому, с чего начали.

— Да.

Нэк начал подниматься на ноги.

Вара заплакала, и сейчас слезы ее были подлинными.

— Ты чудовище! Ты отнял у меня мою любовь, отнял у меня мою месть, отнял у меня мой здравый смысл. Я согласилась унизиться, неужели ты хочешь отнять у меня и все остальное тоже?

Она не больше унизилась, чем он!

— Да.

Она снова придвинулась к нему, прижав к кустам. Она по-прежнему была обнажена, ее прекрасное тело испачкано в крови, сочащейся из многочисленных царапин, полученных во время борьбы в кустах.

— Я называю тебя по имени! Нэк… Нэк Меч! Пусть все будет честно между нами, забудем о хитрости и обмане.

— И никто ни перед кем не унижается! — сказал он.

— Никто ни перед кем не унижается! Возьмешь ли ты меня как женщину — если я согласна взять тебя как мужчину? Это должно произойти!

Он снова хотел ее; он слишком долго ждал, и всему был свой предел. Нэк вздохнул. Он тоже старался. Изо всех сил.

— Да, это должно произойти.

И это произошло, очень быстро, большую часть сделала она сама, потому что у него не было рук.

— Между мной и Нэкой так ничего никогда и не было, — сказал он, одновременно переживая удовлетворение и горечь. — Она боялась…

— Я знаю, — сказала Вара. — И ты тоже.

Потом:

— Вот это и случилось. Больше запретов нет. Можешь остаться со мной, если хочешь.

— Это был просто секс. Я не могу тебя любить.

— Тебе нужно будет любить меня всего один месяц, — ответила она. — Так же как и мне тебя. Останься.

И Нэк остался с ней. Первый раз в жизни он занимался любовью с женщиной и Вара, конечно, это знала, но ни словом, ни взглядом этого не выдала. Не торопясь, шаг за шагом они изучали друг друга, преодолевая один за другим физические и эмоциональные барьеры. Оба они молчали; в словах больше не было нужды.

Второй раз это было еще лучше. Вара продемонстрировала Нэку кое-что из того, что знала сама, потому что в этом она оказалась настолько же опытной, насколько был опытен он в бою на мечах. Это была настоящая любовь, свободная, без ограничений.

Их поход был окончен. Втроем они явились к доктору Джонсу в поселение ненормальных. Тил, предводитель их маленького отряда, подробно рассказал обо всем, что им удалось узнать, упомянув о поисках Нэка, о своей встрече с Нэком, о продолжении похода на север, о встрече с Варой и Варом и о возвращении назад — в общем, обо всем, исключая разговоры во время обратного пути и о романе Нэка с Варой.

— Нэк отрекся от своего меча, — сказал в заключение Тил. — Теперь он носит с собой вместо меча металлофон. Но он по-прежнему может руководить людьми.

Доктор Джонс кивнул, как будто услышанное им было особенно важно.

— Теперь нужно сообщить остальным и вместе все решить.

Тил и предводитель ненормальных отправились созывать остальных. Нэк и Вара вышли и вынесли с собой на воздух корзину с вьюном, туда, где было больше света. Они присели под раскидистым деревом.

— Тил станет вождем Геликона, — сказала Вара. — Видел, он уже на равных с ненормальными.

Нэк согласно кивнул:

— Он умеет организовывать людей.

— Ты и я сошлись без его помощи, — заявила Вара с присущей женщинам уверенностью в таких делах. — И восстановление Геликона было твоей идеей. Вождем должен был стать ты.

— Вот с этим-то? — Нэк кивнул на металлофон.

— Ты можешь вернуть свой меч обратно. Ведь он по-прежнему там, снизу.

Нэк не стал объяснять, почему он не может остаться жить в Геликоне, — это было слишком сложно.

— Если я снова обнажу меч, тебе, наверное, придется убить меня.

Вара удивленно нахмурилась:

— Думаю, что да.

Из-за дерева выбежал маленький мальчик и, заметив их, остановился.

— Кто вы такие? — храбро спросил он.

— Нэк Металлофон.

— Вара Палка.

— А я Джими. У тебя чудные руки.

— Это железные руки, — ответил Нэк, удивленный тем, что мальчик совсем его не боится. — Чтобы играть музыку.

— А у моего папы Джима есть железные ружья. Они делают вот так: «Бах!»

— Музыка лучше.

— А вот и нет!

— А вот послушай.

Нэк поднял металлофон, взял в щипцы маленький молоточек и начал петь, подыгрывая себе:

— А что такое город? — спросил мальчик, ужасно заинтересованный.

— Это когда кочевники живут в домах ненормальных.

— А я знаю, что это такое: «Давай стреляй-ка!» Это про ружье!

Вара рассмеялась:

— Я хочу такого же, — шепнула она Нэку.

— Обращайся к Джиму Ружье.

— После вот этого — непременно. — Вара легонько похлопала себя по животу.

Испуганный Нэк затянул для любопытного мальчишки продолжение песенки.

— Я же говорил, что ружье лучше!

— Такая большая была ворона? — недоверчиво переспросил Джими.

Нэк стукнул молоточком по самой низкой ноте:

— Во-о-о-т такая.

— Понятно, — вполне удовлетворившись ответом, сказал мальчик. — А здесь что?

— Цветы вьюна.

— Но никаких цветов не видно.

— Эти цветы раскрываются только в темноте. Они очень странно пахнут, а вдохнувшие их запах люди начинают делать странные вещи.

— Например, вилы из лап вороны?

Вара снова засмеялась.

— Вроде того, — сказала она.

Из дверей вышел Тил:

— Все собрались.

Вара подхватила корзину и вместе с Нэком вошла в дом. За ними вприпрыжку побежал Джими.

— У него чудны?е смешные руки, — сообщил он Тилу. — Но он веселый.