Виктор Кочетков
Белые голуби
Скорый поезд, рассекая лучами прожекторов душную июльскую ночь, летел в темной бескрайней степи, громыхая на стыках сочленениями купейных вагонов. Уставшие пассажиры спали на своих местах, лишь неутомимые проводницы бодрствовали, помешивая горячий чай в серебряных подстаканниках, и слушая привычную мелодию отбивающих такт стальных колес. За окнами проносились бесчисленные телеграфные столбы, редкие огоньки потерянно блуждали в густоте ночи, крошечные островки леса возникали, и тут же уносились вдаль, теряясь в сумеречной мгле. Густой воздух был насыщен ароматами неизвестных степных трав, различались лишь запахи полыни и багульника…
Костя лежал на верхней полке, вглядываясь в черный квадрат окна. Спать совершенно не хотелось, разные мысли, думы, не позволяли расслабиться, забыться…
Думать собственно, было особо не о чем. Все и так понятно – осенью идти в армию, а сейчас они с Олегом, другом детства, едут в студенческий стройотряд. Позади сдача диплома, теперь он, какой-никакой молодой специалист, на завод идти неохота, вот и решил на пару месяцев рвануть на стройку. Когда тебе девятнадцать лет, и вся жизнь впереди - о чем еще ломать голову? Но что-то всё же, тревожило, не давало уснуть…
Весь отряд насчитывал двенадцать человек. Все были из учебной группы Олега, и лишь Костя - приблудный. Почему–то никто больше ехать не пожелал. И вот, эта дюжина храбрецов встретилась на общем собрании. Обговорили организационные вопросы, скинулись на стройотрядовскую форму, решили, что доберется, кто как хочет, а с десятого числа начнется трудовая вахта. Что делать, где работать, никто толком не знал, и командир отряда, двадцатишестилетний очкарик, кандидат в члены КПСС заявил: - разберемся мол, на месте. Это было его кандидатское задание, и если он его с честью выполнит – быть ему коммунистом.
Семеро из двенадцати – девушки. Олег с Костей, очкарик–командир, и еще два хороших боевых парня. Сразу привлекла внимание стройная, черноглазая, очень миловидная брюнетка. Она явно выделялась лидерскими качествами, и все время подтрунивала над недотепой–командиром. Все это страшно понравилось серьезному, не лишенному чувства юмора Константину, и он тут же спросил Олега:
– Кто это?
- Да это же Ксюха, Оксана, – ответил друг. – Классная девчонка! Понравилась? – Олег засмеялся. – Ну-ну…
Костя покраснел, замолчал. Задумался…
И вот – едут. Как все сложиться, получиться – неизвестно. Он лежал с открытыми глазами и вспоминал о ней. На том собрании Оксана даже не взглянула на него. Это сильно задело, зацепило. Ты такой же, как все, ничем, абсолютно ничем не лучше других, и никого не волнует, что последние несколько лет ты усиленно занимался спортом, штангой, выправился в статного парня, накачал мускулатуру, и даже месяц назад стал чемпионом города.
Никому не интересны ни ты, ни твоя внешность, ни серая, вся в ярких нашлепках, стройотрядовская форма, которую они с Олегом вчера весь вечер подгоняли, ушивали. Пижонили. Зачем все это, если другие девушки неинтересны, а она даже и не заметила тебя?
- Все как всегда, – горько вздохнул Костя.
Отношения с женским полом как-то традиционно не складывались. Те, кто нравился, были либо заняты, либо в упор его не замечали.
Он вообще-то был робок, в присутствии красивой девушки терялся, замыкался, боялся сказать что-то не то. Очень не хотел показаться смешным, неинтересным. В юности прочитал уйму книг о красивых романах, о прекрасных женщинах, о рыцарской безответной любви. Он страдал, ждал настоящего чувства, не спал ночами, много думал об этом, возводил, возносил женщину на недосягаемый пьедестал, поклонялся ей. Интуитивно чувствовал красоту отношений, жестов, слов. Понимал выражение взгляда, интонации слов, оттенков голоса.
Но все это не имело к нему отношения. Почему-то настоящие, красивые девушки им совершенно не интересовались. Но он все ждал, все верил, надеялся… А пока, все молодые силы оставлял в спортивном зале, а нерастраченные эмоции все копил и хранил где-то глубоко в душе…
Ранним утром поезд подошел к нужной станции. Постоял пять минут, вытряхнул из постелей заспанных, хмурых пассажиров, погудел на прощание, и умчался в звенящую, сияющую даль. На миг стало тихо, и как-то одиноко. Но уже подходили встречающие, обнимались, и радостные, уводили приехавших.
Андрей – парень из группы Олега, увидел их, обрадовался. Подошли, поздоровались. Основная часть отряда уже была в сборе – приехали несколько дней назад. Не хватало лишь Олега с Костей, да очкарик–командир все еще задерживался в городе по своим партийным делам, телеграфируя, что приедет завтра.
Вышли со станции, осмотрелись. Это был райцентр, поселок городского типа а, в сущности, просто большая деревня. Валялись в грязи огромные свиноматки, между стоящими рядами изб бродили одичалые телята. Мимо проходил гусиный выводок, и задира–гусак, подлетев, со всей силы впился крепким клювом в ногу Олега. Дико взвизгнув, он отпрыгнул, и въехал ногами прямо в свежую коровью лепешку. Мало того, откуда ни возьмись, появились два лохматых дворовых пса, и маленькая шавка, которая все ярилась и злобилась, пытаясь прокусить кому-нибудь голень. Псы угрожающе смотрели в глаза, и тихо пока, недовольно рычали.
– Ничего себе нас встречают, – парни решили от греха свернуть в проулок. Пошли спокойней.
Людей на улице не было видно. Все деревенские работали в полях, на пашнях и на фермах. Слышно было, как где-то ревут трактора, визг лесопилки и грохот камнедробильных машин. Поселок жил, работал, что-то производил… У школьников были каникулы, кто-то помогал по хозяйству, кто-то уже подрабатывал, пас скотину, а детвора с самого утра убегала на озеро купаться и загорать, ловить рыбу. В общем, все чем-нибудь занимались.
Андрей рассказал: – когда они приехали, их встретил бригадир–казах с очень хитрыми плутоватыми глазами. Объяснил, что выделил им хороший домик, будет каждый день завозить полфляги молока, раз в неделю четверть говяжьей туши, полтонны картошки и еще каких-то овощей. Ну, а остальное, сказал, будете покупать в сельском магазине. Недавно они построили огромный коровник, и наша задача сделать на крыше мягкую кровлю. Посмотрел на девчонок, подмигнул узким глазом, посоветовал не ходить в клуб на танцы, весело ощерился и укатил прочь. Вечером завез что обещал, посмотрел, как устроились, пожелал спокойной ночи и пропал.
Ребята решили, что работать будут десять человек, а двое по очереди остаются в доме, готовить пищу и прибираться, дневалить одним словом. К тому же нужно было топить печь и колоть дрова, огромной кучей сваленные во дворе.
Тем временем подошли к своему уже теперь, дому. Одноэтажный, кирпичный, недавно построенный, он оставлял приятное впечатление. В доме были две большие спальни, кухня с печью, и веранда. Двор огорожен веселым штакетником, позади дома разбит небольшой огород, поросший лебедой. Удобства тоже были на улице. Новенький сортир из свежеструганных досок, стоял над огромной глубокой ямой, наполовину заполненной дождевой водой. Края постоянно осыпались, к туалету пробирались по дощатому трапу, который громко скрипел и угрожающе раскачивался над пропастью. Если кто-то был там, то все об этом знали. Звучные шлепки о воду далеко разносились окрест.
Домик стоял на отшибе, дальше шли поля, перелески, где-то в них пряталась железная дорога. Все это очень понравилось Олегу и Косте, настроение поднялось, парни заметно повеселели…
Открыли дверь, вошли, столпились в узком коридорчике, замялись…
- Куда лезете, черти? - Оксана мыла пол, стояла с мокрой тряпкой в руках. Смотрела сердито и строго.
В обтягивающем трико, какой-то синей блузке, выглядела сногсшибательно – так показалось Косте. Рассыпавшиеся по плечам вьющиеся черные волосы, оттеняли чистую белизну лица. Она напоминала прекрасную, разгневанную валькирию, готовую испепелить, превратить в прах любого непокорного.
