– Но и они могли ставить себя на наше место при анализе уязвимости своей базы! – возразил Меткий.

– Думаю, так он и было, однако, исходя из разведданных, их группа в своих возможностях далеко не безгранична, отсюда следует вывод: наемники будут вынуждены основную часть своих сил по обеспечению безопасности потратить на прикрытие базы с поверхности.

– Резонно, – согласился сталкер. – И все же прежде, я бы посоветовал еще раз проверить даже самую незначительную возможность захвата именно наземным способом. Я вижу вы проходили серьезную подготовку в Зоне, поэтому знаете, что лучше воспользоваться малейшим шансом не лезть под землю.

Майор соглашаясь кивнул и подумал: "А ведь он прав". Нельзя рисковать, не про-

верив любой вариант избежать передвижения под землей в Зоне, но время… Как быть с ним? Если наемники уже скрылись? В таком случае от его отряда уже ничего не зависит, этим должны заниматься резидентуры. Однако поразмыслив, командир пришел к единственно верному выводу. Пусть лучше придется рискнуть и потратить усилия на перепроверку, чем погибнуть, упустив малейшую возможность. В конечном итоге, если окажется невозможным проникнуть по поверхности, то ничего не меняется, так как им по-прежнему неизвестно, покинули наймиты свою нору или нет.

– Ладно, – встал командир, – пора отдохнуть, сталкер. Будет наша смена все подробно обговорим и уж потом возьмемся за планирование операции.

После того, как все использовали свои сухпайки по назначению, в которых сбалансированная пища помогала быстро восстанавливать силы по окончании рейдов, бойцы в соответствии своим сменам шли на боковую. Для отдыха разведчики использовали собственные спальные мешки, но лишь в качестве подстилки и на удивление для Меткого им удавалось довольно быстро заснуть, хотя даже с его опытом это получалось далеко не сразу. Усевшись возле стены, сталкер осматривал подземное сооружение, немало удивляясь тому, как удалось отгрохать в Зоне такой вот… как он называется? Он напряг свою память, пока из ее глубин не появилась аббревиатура КГТ или крупногабаритный тайник. Если быть точнее, запасная база, служившая еще и в качестве тайника. В советские времена спецслужбы Советского Союза устраивали подобные схроны на территории потенциального противника, причем как потом стало известно, буквально у того под носом. И все это делалось для того, чтобы в час "Ч" диверсанты смогли навести шороху непосредственно на земле врага. Однако здесь соорудить нечто похожее? Меткий удивился. Наверное, подумал он, кроме санитарной части и той, где сейчас находится отряд, могут быть другие отсеки с дополнительным боезапасом и прочего. Как же им удалось незаметно сделать такую базу в Зоне? Причем сталкер заметил, что она была создана в то время, когда аномальная земля уже возникла. С точки зрения обеспечения скрытности нецелесообразно использовать для нее какое-либо старое помещение, ведь о нем уже могло быть кому-то известно.

"А как же наемники? Почему они не сделали подобное?"

– вновь задался вопросами Меткий. –

"Нехватка ресурсов или времени? Скорее всего, второго. В таком случае это косвенно подтверждает данные Синдиката об их недавнем появлении в Зоне"

Глядя, как Егоров изучает по карте район предстоящей операции, сталкер и сам прикидывал шансы на ее успешный исход. Если действительно окажется невозможным проникновение внутрь наземным способом, то неужто придется лезть по этим заброшенным туннелям в отсутствии света, без какой-либо возможности связи с внешним миром, идти, всеми силами стараясь не угодить в очередную аномалию? Вообще подземелья относились к тем участкам Зоны, о которых было известно едва ли не меньше всего. И это понятно, ведь получить информацию об обстановке в них никаким способом, кроме непосредственного проникновения туда, было нереально. У сталкера имелись большие сомнения на счет существования статистики пропажах ходоков в скрытых от всего мира сооружениях. Причем совершенно неважно, кто погибал там, нелегалы или военные группы, для Зоны все они равны и кого сожрать, а кого нет, будет решать только она.

"И все-таки шансы на успех должны быть"

***

22 октября 2016 года. Научно-исследовательский комплекс изучения

Чернобыльской аномальной Зоны. Восемнадцать минут после начала инцидента

Среди мертвых тел сотрудников комплекса Алексей Самонин лежал уже более четверти часа, укрывшись трупом эколога из отдела изучения аномальных экосистем. Страх, который он испытал, намертво сковал в нем всякое желание сопротивляться и лишь звериный инстинкт выжить не дал ему отключиться без чувств или умолять этих взбесившихся подонков. Нет, только не он. Да, измазаться кровью человека могло показаться чем-то кощунственным, но не в этой ситуации. У него не осталось времени, чтобы придумать что-нибудь получше и вариант прикинуться мертвым показался ему единственным шансом спастись. В общей суматохе и хаосе, когда крики и мольбы смешивались с автоматными очередями, такая идея не показалась Алексею аморальной, ведь покойникам уже все равно, верно? Измазав лицо кровью, Самонин залез в кучу наваленных тел сотрудников, по которым недавно открыли беспорядочный огонь на поражение трое человек из разведподразделения. Пролежав так, он услышал как в его сторону приближалась еще одна группа убийц, среди которых Самонин, глядя из-под мертвеца, узнал начальника разведывательного подразделения полковника Серегина. Полковник прошелся с пистолетом и произвел выборочно выстрелы в тех, кто казался ему еще живыми. Гром от выстрелов пугал меньше, чем звуки шагов медленно приближающегося убийцы, который с полным отсутствием эмоций на лице добивал ни в чем не повинных людей точно на скотобойне. Самонин зажмурился, старясь не дрожать и контролировать свои эмоции, он понимал, что выходит у него довольно паршиво. Настал момент, когда полковник зацепился за ногу Самонина и сотруднику показалось, будто сердце у него просто остановилось. Последовал выстрел, но пуля по счастью застряла в том, кем Самонин прикрылся и сотрудник буквально представил как в следующую секунду последует второй, но ошибся. Полковник оценил свою "работу" и пошел дальше, ускорив шаг, а следом за ним кинулись остальные его сообщники, оббегая беспорядочно лежавшие трупы. Только через несколько минут Самонин осмелился приоткрыть глаза и, насколько у него получалось, осмотреться вокруг. Шевелиться он все еще боялся, ведь какой-нибудь службист мог обнаружить его живым и тогда… Нет, он вдруг ощутил, что не может погибнуть вот так, пристреленным, подобно бродячей собаке и дело было даже не в сильнейшем желании остаться в живых. Самонин абсолютно четко осознал простую истину: он должен сообщить о том, что здесь случилось. А если те, кому он сообщит и ответственны за бойню? Может, все так и задумывалось изначально? В такое просто невозможно было поверить. Нет, решил он, все больше походило на… что? Заговор? Саботаж? Да, хотя многое предстоит выяснить, но сначала нужно убедиться в отсутствии угрозы. Вдруг эти подонки оставили кого-то на посту охраны, куда приходит изображение со всех многочисленных камер наблюдений в помещениях и коридорах? Если кто-то решил понаблюдать – а не остался ли кто живой? – то любое существенное шевеление Алексея будет обнаружено и его обязательно найдут и уничтожат. В этом он уже не сомневался, тем более скрыться ему не удастся – через видеокамеры отследить "везунчика" проще простого. "Значит, надо ждать" – решил Самонин, хотя плечо, ноги и бок у него невыносимо затекли от неподвижного лежания и он не знал, как долго сумеет выдержать подобное состояние. Шок не покидал Самонина и ураган эмоций связанный с презрением к содеянному, переполнял его. Представить наличие протокола, согласно которому б