Даже то немногое, что сохранилось в центральном погребении Мелитопольского кургана, прежде всего, конечно, вещи из тайника, не оставляет сомнений в том, что это погребение «царское», аналогичное захоронениям в Куль-Обе, Чертомлыке и Солохе. Но, в отличие от них, курганная насыпь здесь была гораздо ниже: первоначальная ее высота едва ли превышала 6–7 м, тогда как три названных выше кургана имели 18–20 м в высоту. Вероятно, в Мелитополе был похоронен «царь» более низкого ранга.

Второе погребение в кургане принадлежало знатной скифянке – «царице». Оно тоже было ограблено, но не так сильно, как первое. От полного разграбления «царицу» спасло то, что когда к ней проникли грабители, потолок гробницы обвалился и покрыл собою ее останки. «Чтобы добраться до скелета, – пишет А.И. Тереножкин, – грабители вынуждены были копать над ним землю. Орудуя в темноте, в опасных условиях, они смогли, очевидно, выбрать из могилы лишь крупные целые вещи, выбросив при этом с землею много мелких золотых украшений и других предметов». Несмотря на ограбление, при расчистке могилы археологи нашли более 3500 золотых предметов: бляшек, подвесок, бусин и т. д. Каким же богатым должно было быть захоронение до ограбления!

Грабители не полностью потревожили гробницу, так что картину похоронного ритуала удалось восстановить более или менее точно. «Царица» – пожилая женщина – лежала в большом деревянном гробу, одетая в платье и головной убор, расшитые золотыми бляшками. Ее голова, шея, руки и ноги были унизаны золотыми украшениями. У изголовья гроба стояли ритуальные сосуды.

Илл. 17. Курган Чертомлык. План и разрез

Коридор, который вел в погребальную камеру, не был затронут грабителями – по опыту они знали, что здесь едва ли можно рассчитывать на богатую добычу. Там на узком деревянном помосте лежал скелет рабыни, покрытый циновкой из камыша. Кисти рук женщины были конвульсивно сжаты, что свидетельствовало о ее насильственном умерщвлении. Рядом с ней находились остатки деревянного ярма, а вокруг стояли 11 амфор и бронзовый котел, наполовину заполненный костями разрезанной на большие куски овцы. Во входной яме лежали остатки погребальной повозки.

Мелитопольский курган стал первым с дореволюционной эпохи «царским» скифским курганом, который был досконально изучен советскими археологами по всем правилам современной методики раскопок. Дальнейшие события, связанные с историей исследования гробниц высшей скифской знати, происходили уже не в Приднепровье, а на Дону.

Группа курганов «Пять братьев», об одном из которых и пойдет речь ниже, еще совсем недавно гордо возвышалась на берегу Дона близ хутора Колузаево, неподалеку от известного Елизаветовского городища. Своими размерами (высота их от 7 до 12 м, а диаметр 60–70 м) эти курганы заметно выделялись среди окружавших их многочисленных более мелких насыпей, придавая неповторимый колорит простирающейся вокруг плоской зеленой равнине. Теперь, в результате раскопок и строительных работ, почти все они исчезли. Продолжает нести свою тысячелетнюю вахту лишь один – самый большой из них. На кургане расположено современное кладбище, и он все еще ждет разгадки тайн, погребенных под его гигантской земляной шапкой.

В 1959 г. экспедиция Института археологии Академии наук СССР, возглавляемая В.П. Шиловым, начала раскопки курганной группы «Пять братьев». Особенно выделялся своими размерами курган № 8, находившийся в южной части группы. Высота его достигала 9 м, а диаметр – 62 м. Ученые, приступая к исследованию этого земляного исполина, не питали особых надежд на сенсационные находки. Из старых отчетов Императорской Археологической Комиссии было известно, что в 1871 г. именно этот курган копал таганрогский археолог П.И. Хицунов, а до него здесь в XVII или XVIII вв. уже успели побывать грабители, о чем красноречиво свидетельствовала огромная заплывшая воронка чуть в стороне от центра холма. Предшественнику В.П. Шилова удалось обнаружить на глубине 9,6 м каменную гробницу, перекрытую дубовыми бревнами. Она оказалась абсолютно опустошенной грабителями. На полу лежал скелет коня в полной сбруе и несколько золотых бляшек. Тогда П.И. Хицунов решил, что он достиг конечного результата и приказал прекратить дальнейшие работы. Вот что записал он в своем полевом дневнике: «Когда в глубину достигли 3 саженей (т. е. 6,4 м) при самой трудной и опасной работе, то показались толстые, совершенно истлевшие пласты тростника и камыша, которыми, вероятно, покрыта была гробница.

Она действительно вскоре и обнаружилась под тростниковой настилкой; заметны были деревянные перекладины на бывшем потолке гробницы <…> Итак, на глубине 4 ¹/₂ саженей (9,6 м) от поверхности кургана, не в центре, однако же, оного, а на окружности, на материке, оказалась обширная каменная гробница <…> Грубо, без цемента сложенные стенки ее из дикарного камня, вероятно, от тяжести налегавших верхних слоев кургана местами покосились и разрушились. Вся правая сторона гробницы и середина оказались пустыми и ничего, кроме песка и глины, перемешанных с истлевшим деревом и камышом, не содержали, даже костей человеческих и лошадиных. Между тем, как в левой стороне ее собрано несколько лошадиных костей и при них беспорядочно раскиданных бронзовых украшений от конской сбруи».

Илл. 18. Золотой перстень с грифоном. Пятибратный курган № 8, IV в. до н. э.

Тем не менее, в 1959 г. было решено провести полные раскопки этого кургана «на снос» с помощью мощных землеройных машин – бульдозера и скрепера.

Высокая насыпь была снята довольно быстро, и под ней открылся квадратный каменный склеп, перекрытый мощным накатом из дубовых бревен (их диаметр достигал 60 см). К склепу вел каменный же коридор-дромос[16] почти 15-метровой длины.

Южная половина склепа (в ней и побывал П.И. Хицунов) была начисто ограблена. Здесь удалось обнаружить только череп и кости ног пожилого мужчины, обломки бронзового котла, несколько железных наконечников копий и дротиков, а также кости лошади со следами окиси меди.

Но зато в северной части гробницы, заваленной обломками рухнувшего перекрытия, археологи совершенно неожиданно для себя обнаружили нетронутое погребение скифского «царя» с массой драгоценных вещей. На каменном полу, покрытом остатками сгнившей циновки, лежал на спине головой на запад скелет молодого мужчины. На черепе погребенного и вокруг него находились золотые нашивные бляшки от головного убора, на шее – массивная золотая гривна, концы которой украшали фигурки барсов, а также ожерелье из золотых колечек и медальонов. Вся одежда «царя» и даже его сапоги из тонкой кожи были покрыты золотыми штампованными нашивными бляшками с разнообразными изображениями. На фалангах пальцев рук сохранилось несколько золотых перстней.

Безутешные подданные умершего правителя не только облачили его в роскошные одежды, сплошь обшитые золотом, но и позаботились о пребывании «царя» в загробном мире. В гробницу был помещен целый арсенал: 16 колчанов со стрелами (и среди них не только с бронзовыми, но и с железными втульчатыми трехлопастными наконечниками). Всего их было 1064. У левого бедра царственного покойника лежали золотая обкладка горита и железный, в деревянных ножнах, меч, ножны и рукоять которого были обтянуты золотыми пластинами со штампованными изображениями. Кроме того, сюда же поместили три копья с железными наконечниками и «рюмкообразными» втоками[17], множество дротиков и кинжал. Защитное вооружение представлено парой бронзовых греческих поножей и двумя боевыми поясами из бронзовых пластин, нашитых на кожу.