Более двух десятилетий назад известный американский историк С.Н. Крамер писал, что «археологические исследования, проведенные за последнее столетие в Египте и на Ближнем Востоке, обнаружили такие сокровища материальной и духовной культуры, о каких и не подозревали предшествующие поколения ученых. Благодаря наследию древних цивилизаций, извлеченному из-под толщи песка и пыли, в результате расшифровки древних языков, и восстановлению давно утерянных и забытых литературных памятников наш исторический горизонт сразу расширился на много тысячелетий».

И в этих словах нет никакого преувеличения. За сравнительно короткий срок археологи шагнули от времен, овеянных дымкой библейских преданий (конец I тыс. до н. э.), прямо к порогу первых городов и цивилизаций нашей планеты (IV–III тыс. до н. э.).

Великие культуры Шумера, Аккада, Вавилона, Ассирии и Египта неизмеримо обогатили наши представления о прошлом человечества. Но и это было лишь ничтожной частью того, что когда-то существовало. Полевые исследования в данном регионе по-настоящему только еще разворачиваются: они требуют значительных материальных средств и усилий большого числа людей – рабочих и специалистов. Стоит ли поэтому удивляться, что почти каждый новый сезон археологических раскопок на Ближнем Востоке – этой общепризнанной колыбели человеческой культуры – приносит самые неожиданные результаты. Но путь к успехам археологической науки был долог и труден.

«О Месопотамии, или Двуречье, лежащем между Евфратом и Тигром, – пишет польский историк 3. Косидовский, – до самого конца XVIII века было мало что известно. Туманные сведения о бурном и богатом прошлом этой страны черпали из Библии, да из малочисленных и к тому же противоречивых описаний древних путешественников. Здесь, в Ниневии и в Вавилоне, господствовали, как утверждает Ветхий Завет, жестокие цари-воины, которых Иегова покарал своим гневом за идолопоклонство. Но многие европейцы уже в то время считали Библию сборником легенд, а рассказы о многолюдных городах и могущественных царях Ассирии и Вавилонии – по меньшей мере большим преувеличением». Представления об этих исчезнувших цивилизациях Древнего Востока исчерпывались легендами о Вавилонской башне и «висячих садах» Семирамиды.

Наиболее достоверные исторические сведения о Месопотамии относятся лишь к I в. до н. э. (трактат вавилонского жреца Бероса). Известно, что несмотря на непрерывные войны, бесчисленные вторжения завоевателей и смены правителей Месопотамия продолжала оставаться многолюдной и богатой страной, где процветали торговля и ремесла, искусство и архитектура.

«До той поры, пока оросительные каналы на этой территории, – отмечает 3. Косидовский, – содержались в хорошем состоянии, ни одна война и ни одно вторжение завоевателей не смогли уничтожить плодородной земли. Разумная система каналов, распределяющая воды Тигра и Евфрата по широким просторам, являлась главным и единственным источником благосостояния Месопотамии. Люди не помнили, кто соорудил так умно и заботливо эти каналы. Никто даже не догадывался, что строители их жили за несколько тысячелетий до нашей эры в библейских городах У ре, Вавилоне и Ниневии. В Месопотамии сменялись правители, народы, культуры. После шумеров, аккадцев, ассирийцев и халдеев пришли сюда персы, потом – греки, а сельское население продолжало жить своей собственной жизнью, улучшая каналы и собирая урожаи…»

В средневековье Месопотамия пережила период нового подъема. Одновременно с захватом страны мусульманами сюда из Дамаска был перенесен главный центр ислама. Халифы сделали своей столицей Багдад, пышность, совершенство архитектуры и сказочное очарование которого стали легендарными.

Позднее страну захватили турки под предводительством сельджуков. Они создали Великую Багдадскую империю, но внешне мало что изменилось в этом краю. Сеть каналов и речных плотин сохранилась в целости несмотря на бурные, трагические события, и земля продолжала давать богатые урожаи. «И только целый ряд грабительских нашествий монголов во главе с Хулагу и Тамерланом превратили страну в пепелище. Была разрушена система каналов, и земля, лишенная живительной влаги, перестала родить, высохла и потрескалась под палящими лучами солнца и, наконец, превратилась в море летучей пыли… Цветущий край стал пустыней с загадочными курганами; по их безбрежным степям бродили кочевые племена. С тех пор на многие века люди забыли о существовании древней Месопотамии» (3. Косидовский).

Илл. 6. Автор книги В.Г. Гуляев (слева) на раскопках Телль-Магзалии, Ирак

Для большинства современных туристов первый контакт с древними памятниками Ирака вызывает только шок и разочарование. Их приводят на высокий холм и говорят, что здесь когда-то стоял древний город. Когда они подходят поближе, то иногда могут разглядеть такие чудесные сооружения, как башня-зиккурат в Уре или Ворота Иштар в Вавилоне. Но в большинстве случаев они видят лишь развалы сырцового кирпича и груды желтой земли, усеянной обломками керамики. И вот они теряются в загадках и удивляются – как же все это случилось?

Ответ на этот вопрос состоит в том, что эти древние города были построены только из глины. Камень исключительно редко встречается в Ираке, в то время как глина всегда под рукой. В очень ранние времена дома делались из пластов глины или бесформенных ее комков, спрессованных вместе. Но очень скоро удалось установить, что глина, смешанная с соломой, гравием или черепками керамики и помещенная в деревянные формы, дает хорошие кирпичи, которые нужно лишь высушить на солнце и скрепить друг с другом гипсовым раствором. Конечно, обожженные в печах кирпичи были более прочными и долговечными, особенно когда их скрепляли битумом, но это был очень дорогой материал, так как дерево для его обжига было привозным и очень ценным топливом; по этой причине обожженные кирпичи использовались лишь для строительства «домов богов» (то есть храмов) и дворцов царей, да и то далеко не всегда. А большинство древнемесопотамских зданий возводилось из простых сырцовых кирпичей. Крыши строились из деревянных балок, на которые клались циновки из тростника, потом слой глины и гипса. Полы состояли из утрамбованной глины и иногда также покрывались гипсом. Стены обязательно покрывались слоем глиняной обмазки.

Такие дома, с их толстыми стенами, были довольно удобны, сохраняя прохладу в жаркие летние дни и тепло – зимой, но они требовали ежегодного обновления слоя глины на крыше после сезонных (зимних) дождей, а все отходы ремонтных работ смывались или выбрасывались на улицу или во двор дома.

Кроме того, мусор, выбрасываемый на улицы, постепенно повышал их уровень в сравнении с полами домов. При регулярном ремонте такие глинобитные дома могли просуществовать долгое время. Но наступало время, и случались неожиданные происшествия. Война, пожар, эпидемия, землетрясение, наводнение или изменение русла реки – итог был всегда один: поселение частично или полностью прекращало свое существование и покидалось жителями. Через какое-то время крыши зданий обрушивались, и стены, открытые теперь со всех сторон природным стихиям, падали, заваливая комнаты и скрывая все предметы, оставшиеся внутри после ухода обитателей дома. В случае войны разрушение поселка было, конечно, мгновенным – победоносный враг обычно сжигал его.

После ряда лет запустения новые поселенцы могли возродить селение, привлеченные его выгодным географическим положением или местными ресурсами, наличием водных источников и т. д. Поскольку у них не было средств для удаления огромной массы старых обломков и руин, они просто выравнивали разрушенные стены и груды кирпичей и использовали все это как фундамент для своих собственных, новых домов. Этот процесс повторялся несколько раз на протяжении времени и по мере накопления мусора и отходов жизни поселение постепенно все более и более возвышалось над окружающей равниной. Некоторые города были покинуты в древности и никогда больше не возродились, другие, типа Эрбиля и Киркука, продолжали непрерывно существовать с очень ранних времен до современности; однако подавляющее большинство поселений были заброшены в тот или иной период долгой истории Ирака. Нетрудно представить себе, что происходило потом: несомые ветром песок и земля проникали сквозь полуразрушенные стены внутрь зданий, засыпали улицы и все впадины и ямы; дождевая вода сглаживала поверхность руин и разносила вымытую оттуда глину далеко вокруг. Медленно, но неотвратимо город принимал свою нынешнюю форму: округлого холма, или, как его называют арабы, телля.