Гриффин со вздохом смахнул слезу с ее лица.

– Тебе это прекрасно удалось.

– Она и вправду прелестна, эта мисс Андерсон.

– Правда? А я даже не…

– И умная. Хотя немного странновата. Феминистка.

– Она очень независимая женщина, Синтия.

– Видел, как она держалась за столом? Села, не дожидаясь, пока Артур отодвинет ей стул, сама продиктовала официанту заказ, вместо того чтобы предоставить сделать это Артуру. В жизни ничего подобного не видела.

– Ну, Кокли возразил бы, если бы это его не устраивало.

– Мужчина не должен ничего говорить. Женщине следует быть женственной и предоставлять мужчине право решать.

– Дана и так женственна.

– Внешне, пожалуй, да, хотя этот костюм… тебе не кажется, что он немного…

– Что?

– Чересчур откровенен. Этот разрез, декольте… Уверена, ее жених предпочел бы, чтобы на ней было что-нибудь поскромнее.

Гриффин взглянул на танцующих. Оркестр заиграл танго. Дана запрокинула голову в танце, ее золотистые волосы напоминали бушующее пламя.

– Она… – Гриффин откашлялся. – Она прекрасно выглядит.

Заиграли другую, медленную мелодию. В зале притушили огни. Пижон попытался привлечь Дану к себе, но ее это, похоже, не устраивало. Тут она перехватила взгляд Гриффина и, вздернув подбородок, буквально растаяла в объятиях Пижона.

У Гриффина потемнело в глазах.

Пижон обнимал Дану за талию, она обвила его руками за шею.

– Довольно! – Гриффин вскочил на ноги.

– Гриффин? Дорогой, что с тобой?

– Уже поздно. – Он бросил на стол счет. – Завтра у нас полно работы.

– Но я еще не закончила у…

Гриффин рывком поднял ее из-за стола и потащил по залу.

– Гриффин! – Синтия растерянно улыбалась. – Я не могу так быстро…

Дана и Пижон, томно покачивались в такт музыке. Она прикрыла глаза, голова ее покоилась у него на плече. Тихо выругавшись, Гриффин легонько стукнул ее по плечу.

– Пора спать, Андерсон.

– Простите, что? – Она удивленно посмотрела на него.

– Я сказал, уже поздно, а нам завтра рано вставать.

– Но…

– Кокли!

На мгновение ему показалось, что Артур скажет “нет”. Какая-то первобытная злоба шевельнулась у него в груди. Ну же, парень, мысленно сказал он, дай же мне наконец повод, чтобы…

– Конечно, – ответил Артур. Он выпустил Дану из объятий, и по движению его бабочки было видно, как он нервно сглотнул. – Дана, мистер Мак… Гриффин прав. Мы все сегодня устали.

– И то верно. – Гриффин взял Дану за локоть и повернулся к выходу, держа обеих женщин под руки.

В коридоре Дана напустилась на него, словно разъяренная тигрица:

– Пустите меня, Маккенна!

– Я же сказал, уже поздно.

– Я ваша сотрудница, а не вещь. И сама могу решить, когда…

– Вам уже давно пора быть у себя в номере. Вы должны закончить программу, или уже позабыли о своих обязанностях?

– Я же сказала, что почти закончила. Еще полчаса работы, и…

– Что ж, мне бы хотелось, чтобы эти полчаса вы поработали сегодня, а не откладывали на утро.

– Да вы эгоист, каких свет не видывал!

– Гриффин! – Синтия побледнела как полотно. – Не позволяй ей так с тобой разговаривать.

– И правда, Гриффин, – вмешался Артур. – Нельзя ли повежливей?

– Не вмешивайтесь, Кокли.

– Да, Артур! – Глаза Даны метали молнии. – Не вмешивайся. Это наши с ним дела.

– Немедленно ступайте в номер, – тихо, но решительно проговорил Гриффин.

– Я не ребенок, Маккенна!

– Вы моя сотрудница и не прохлаждаться сюда приехали. Если не хотите остаться без работы, делайте, что вам говорят.

– Идти в мой номер? – Голос ее дрожал от гнева. – В мой номер? Хотите сказать, что этот балаган, который здесь называют брачны…

О Господи! Она чуть было не проговорилась, а это означало бы потерять все. Работу. Должность. Уважение Артура, потому что он никогда бы ей не поверил. Да и кто такому поверит? Даже Синтия, эта зануда, которая стоит, разинув рот и прижимая ладони к щекам, никогда в жизни не поверит, что она и Великий Гриффин Маккенна остановились в Покоях для новобрачных.

– Я вас ненавижу, Маккенна, – прошептала она, задыхаясь от гнева.

– Дана! – взволнованно простонал Артур. – Мистер Маккенна, она вовсе не это хотела сказать…

– Не волнуйтесь, Кокли. От своих служащих я требую хорошей работы, а не признаний в любви. А теперь прошу вас и Синтию пройти за мной, я вызову вам такси.

– Дана! – Артур облизал пересохшие от волнения губы. – Дана, мне остаться или уйти?

– Я не собираюсь отвечать на подобные вопросы, Артур.

И, развернувшись на каблуках, она решительно пошла к лифту, готовая разрыдаться от бессильной злобы.

Дана вставила электронную карточку в замок. Открыла и в сердцах захлопнула за собой дверь.

– Маккенна… – Она швырнула карточку в угол. – Грязная вонючая крыса!

Туфли отправились вслед за ключом… те самые туфли, тонюсенькие ремешки, высоченные шпильки… Пройтись на этих ходулях – все равно что поставить олимпийский рекорд. Только Маккенна мог выбрать такие!

И подумать только, каков наглец!

– Каков наглец, – повторила она вслух, влетая в ванную, срывая шелковый костюм и швыряя его на пол. Раскомандовался! Только и знает, что указывает! Всем указывает!

Дана сорвала с вешалки махровый халат.

Ей бы сейчас выспаться как следует, а что до программы… Что он, в конце концов, понимает в компьютерах?

– Ничего, – буркнула она, выходя из ванной. – Ровным счетом ничего, только и умеет, что раздавать распоряжения.

Открыв стеклянную дверь, Дана вышла на террасу. В теплом воздухе пахло морем. Опершись о парапет, она смотрела на темные воды океана.

Как мило, что Артур прилетел повидаться с ней. Она и не думала, что он способен на столь импульсивный поступок.

– Что на тебя нашло? – спросила она во время танца.

Артур, смущенно покраснев, ответил, что просто решил сделать ей сюрприз.

– Видишь, – робко улыбнулся он, – не такой уж я тихоня.

И все было так чудесно, пока не явился Маккенна и…

О, черт!

Повернувшись спиной к пляжу, Дана опустилась в плетеное кресло и устало потерла глаза.

Стоит ли лгать самой себе? Делать вид, будто ей доставляло удовольствие видеть, как Артур буквально смотрит в рот Маккенне?

Синтия и того хуже. Этот детский голосок, застенчивое личико. И как она внимала каждому его слову, будто перед ней был сам Господь Бог.

Хотя он не так уж много говорил. Все больше строил недовольную мину. И когда Синтия робко предложила зайти в ночной клуб, Дана ухватилась за эту мысль как за спасительную соломинку.

Все лучше, чем сидеть за столом, как плакальщики на похоронах.

– И правда, пойдемте! – весело воскликнула она, не дав Гриффину времени опомниться и запротестовать.

А там, в ночном клубе, Дана схватила Артура за руку и потащила танцевать.

– Танцевать? – перепугался Артур.

– Да, танцевать, – решительно повторила она. – Помнишь, ты говорил мне, что брал уроки танцев? Нельзя же, чтобы твое умение пропало даром!

И Артур обреченно последовал за ней на крохотную танцплощадку, где ей пришлось буквально уговаривать его обнять ее.

– Но я тебя и так уже обнял, – оправдывался Артур.

– Обними меня по-настоящему, – сказала она, стараясь, чтобы слова ее не звучали приказом. – Оглянись вокруг, взгляни на людей! Видишь?

Артур повиновался, однако продолжал кружиться с ней по площадке, держа ее на почтительном расстоянии. И тогда она решилась прибегнуть к беззастенчивой лжи.

– Обними меня покрепче, – прошептала она, томно взмахнув ресницами.

Господи, как она могла! Ей ни капли не хотелось обниматься с Артуром. Единственное, чего она добивалась, – это вывести Маккенну из себя.

И ей это удалось.

Как он изменился в лице, когда бедолага Артур наконец обнял ее как подобает! Как злобно сузились его глаза, как раздулись ноздри!