– Я не думаю, что он ошибался.

Она говорила в точности как полковник. Резкая, короткая презрительная фраза, приводившая собеседника в полное замешательство. Марк даже начал жалеть, что встретился не с тем охотником за деньгами семейства Локайер-Фокс, которого первоначально опасался. С финансовыми претензиями он как-нибудь справился бы. Но полное и бескомпромиссное презрение к статусу и связям Локайер-Фоксов поставило его в тупик. Следующим вопросом, который он от нее услышит, будет, с какой целью дед разыскивает ее, но на подобный вопрос он не имел полномочий отвечать.

– У вас старинная семья, капитан. Локайер-Фоксы в Дорсете насчитывают целых пять поколений.

– Смиты живут в Херефорде в течение двух столетий, – парировала она. – Мы были фермерами на этой земле без перерыва с 1799 года. И когда мой отец уйдет на пенсию, его место займу я. Так что вы совершенно правы, я происхожу из старинного семейства.

– Большая часть земель Локайер-Фоксов арендуется местными фермерами. У Локайер-Фоксов очень много земли.

Нэнси устремила на него возмущенный взгляд.

– Мой прадед владел Лоуэр-Крофтом, а его брат – Кум бом. Мой дед унаследовал обе фермы и объединил их в одну Мой отец обрабатывает всю долину на протяжении последних тридцати лет. Если я выйду замуж и у меня родятся дети, внуки моего отца унаследуют после меня две тысячи акров. А так как я намерена осуществить обе задачи, а также передать своим детям фамилию Смит, существует большая вероятность того, что эти земли будут обрабатываться Смитами на протяжении еще двух столетий. Должна ли я еще что-нибудь вам говорить, чтобы вы окончательно уяснили мою точку зрения в данном вопросе?.

Анкертон тяжело вздохнул, он почти смирился с поражением.

– Но разве вам просто не интересно?

– Ни в малейшей степени.

– Могу ли я спросить почему?

– Зачем склеивать то, что не сломано? – Она подождала, пока Анкертон ответит, и, не дождавшись, продолжила: – Возможно, я ошибаюсь, мистер Анкертон, но из того, что вы мне сообщили, я сделала вывод, что у вашего клиента возникли какие-то серьезные проблемы. И ума не приложу, с какой стати я должна принимать груз его проблем на себя?

Марк задумался, не сказал ли он чего-то такого, что позволило ей сделать столь точный вывод. Возможно, его настойчивость заставила ее предположить отчаянную ситуацию.

– О нет, нет, он просто хочет познакомиться с вами. Перед смертью его супруга несколько раз просила узнать, что с вами сталось. По-моему, он считает своим долгом исполнить ее последнее желание. Разве подобное стремление не должно вызывать уважения?

– Они имели отношение к моему удочерению?

Анкертон кивнул.

– В таком случае вы можете успокоить своего клиента, сообщив, что удочерение оказалось успешным и ему не в чем винить себя.

Марк озадаченно покачал головой. Фразы типа «непрошедшая обида» и «страх быть отвергнутой» готовы были сорваться у него с языка, но здравый смысл помешал произнести их вслух. Если даже и правда то, что удочерение оставило в девушке ощущение непреходящей обиды – в чем он сомневался, – попытки психологического анализа могли еще более ее ожесточить.

– Позвольте мне еще раз повторить, что вы проявите величайшую отзывчивость, если согласитесь встретиться с полковником. Думаю, вы просто обязаны откликнуться.

– Отнюдь. – Мгновение Нэнси наблюдала за ним, затем подняла руку, словно желая извиниться. – Послушайте, мне действительно очень жаль, что я вас разочаровала. Вы, наверное, лучше поймете причины моего отказа, если мы выйдем из дома и я познакомлю вас с Томом Фиггисом. Он добрый старик и работает на отца уже много лет.

– И как это мне поможет?

Она пожала плечами:

– Тому известно об истории Кумб-Вэлли больше, чем кому бы то ни было. Здешние места удивительны. Вам и вашему клиенту следовало бы кое-что узнать о них.

Анкертон заметил, что всякий раз, когда Нэнси произносила слово «клиент», она делала на нем особое ударение, словно подчеркнуто дистанцируясь от Локайер-Фоксов.

– Не стоит, капитан Смит. Вы уже достаточно убедили меня в том, что очень привязаны к Кумб-Вэлли.

Она продолжала, словно не расслышала его слов:

– Две тысячи лет назад здесь располагалось римское поселение. Том знает о нем практически все. Рассказывает он немного сбивчиво, но всегда с удовольствием делится своими познаниями.

Марк вежливо отклонил ее приглашение:

– Благодарю вас. Мне предстоит длительное возвращение в Лондон, а в офисе меня ждет куча бумаг.

Она искоса взглянула на него.

– Ах, какой вы занятой человек. Совсем нет времени оглядеться по сторонам. Том будет очень разочарован. Ему нравится поворошить старину, особенно с лондонцами, которым ничего не известно о древних традициях Херефорда. А мы относимся к ним очень серьезно. Это ведь наша связь с прошлым.

Анкертон тяжело вздохнул. Неужели Нэнси полагает, что он все еще ничего не понял?

– При всем желании и при всем уважении к вам, капитан Смит, беседа с совершенно неизвестным мне человеком о столь же незнакомых местах не относится к числу моих важнейших дел на сегодняшний день.

– Думаю, что да, – холодно согласилась Нэнси и встала, – так же, как и к числу моих. У нас обоих есть значительно более важные дела, чем сидеть и слушать незнакомых стариков и их воспоминания о местах и людях, не имеющих к нам никакого отношения. Если вы объясните своему клиенту мой отказ в подобных выражениях, я уверена, он поймет – то, что он предлагает, по сути, является бессмысленной претензией на мое время.

Марк тоже встал, уныло размышляя о провале миссии.

– Извините, пожалуйста, только еще один вопрос. Имело бы для вас какое-то значение, если бы я с самого начала сообщил вам, что вас ищет не мать, а дед?

Нэнси отрицательно покачала головой:

– Никакого.

– Ну что ж, хорошо. Значит, в том, Что вы приняли такое решение, я не виноват.

Нэнси уже достаточно успокоилась, чтобы на прощание одарить его искренней теплой улыбкой.

– Не считайте меня каким-то исключением. На свете примерно одинаковое количество тех приемных детей, которые вполне довольны своей судьбой, как и тех, кому обязательно нужно отыскать отсутствующие кусочки своей жизненной головоломки. Возможно, и то и другое отношение как-то связано с уровнем притязаний. Если вы вполне удовлетворены тем, что имеете, зачем из ложного любопытства навлекать на себя ненужные неприятности?

Марка подобное объяснение не устраивало; с другой стороны, он не обладал и уникальной самоуверенностью Нэнси Смит.

– Возможно, мне не следовало бы этого вам говорить, – он протянул руку за портфелем, – но вы многим обязаны Смитам. Вы стали бы совсем другим человеком, если бы выросли в семье Локайер-Фокс.

Она бросила на него удивленный взгляд.

– Мне что же, рассматривать ваши слова как комплимент?

– Именно.

– Ну что ж, подобная оценка очень обрадовала бы мою мать. – Она проводила гостя до входной двери и протянула на прощание руку. – Доброго пути, мистер Анкертон. Скажите полковнику, что он легко отделался. Думаю, это сразу убьет весь его интерес.

– Попробую, – ответил он, принимая ее руку, – но, боюсь, он мне не поверит… в том случае, если я в точности опишу свои впечатления о вас.

Нэнси резко прервала рукопожатие и сделала шаг назад, в коридор.

– Вы меня неправильно поняли, я имела в виду судебное дело, мистер Анкертон. Можете не сомневаться, что я немедленно подам в суд, если вы или он снова начнете осаждать меня подобными просьбами. Доведите мои слова до его сведения, пожалуйста.

– Обязательно, – отозвался поверенный.

Нэнси слегка наклонила голову и закрыла дверь. И Марку ничего не оставалось, как пробираться по грязи к дороге. Его терзало не столько ощущение профессионального провала, сколько сожаление об утраченной возможности.