Но и тут противник оказывается на высоте, и выхватив левой рукой небольшой кинжал, он перерезает себе горло.
Пожалуй из всех схваток и драк, что были у Аттия Бузмы, этой он мог бы гордиться больше всех. И противник был по‑настоящему достойный. – Вероятно один из легендарных воинов‑Ловцов, про которых шепотом рассказывает небылицы вся Империя. …А главное ему впервые удалось применить колдовство не только для усиления собственных способностей, но и для воздействия на инородный предмет. Такое раньше у него никогда не получалось. Раньше его колдовство действовало только на его собственные тело и разум, или на разумы других людей и животных. Так что он имел полное право собой гордиться. Он и гордился. Правда недолго, Всего пару секунд. Потом пришлось сосредоточиться, в попытке отыскать других, притаившихся в темноте противников. Он ничего не почувствовал и это было правильно. Подобную засаду надо устраивать максимум вдвоем. Затем он обследовал себя. Рана на бедре, была довольно глубокой, и вся штанина уже успела пропитаться кровью. Он снял пояс с убитого, и поставил жгут повыше раны, затем плотно перебинтовал ее. Вытер лоб от льющегося на глаза пота…, это был не пот. Противник все‑таки успел зацепить его по голове, и оставил на ней глубокий порез. На перевязку пошли обрывки плаща….
Затем он вернулся к основной группе. Его друг Цинт Виннус Оттон стоял на коленях возле тела лежащей на земле жены, пытался обнять ее, задевая торчащую с правой стороны груди стрелу, и с безумным видом бормоча. – «Как же это…. Что же это???».
– Это называется, побочная жертва политических интриг. – Жестко сказал Аттий Бузма. А потом отвесив другу звонкую оплеуху, рявкнул. – Не сиди, причитая как старая кликуша. Она еще жива, надо постараться остановить кровь и вынуть стрелу.
Глава 16
– Ну же старый хрен…. Подскажи что делать…. Или ты способен доставать меня только тогда когда мне плохо? …Так мне и плохо…. Ну может не совсем мне, но…..
…Как всегда, в самые ответственные моменты Аттий Бузма превратился в кусок льда, словно бы все происходящее было скучным представлением, не имеющим к нему никакого отношения. Коротко и сухо распоряжаясь, он отправил гонца в дом Цинта Виннуса Оттона подготовить место для раненной, послал другого за лекарем, отрядил Гестосу с двумя из своих людей подобрать и привезти оружие, стрелы, и тела мертвых убийц в крепость. Ласта послал предупредить стражников у ворот, чтобы не выпускали за ворота возможную погоню, и велел привести к нему парочку конкретных десятников из отрядов Милиции. И при этом, он осторожно обследовал тело Шшасы, помогал переложить ее на носилки и нести до дома.
Там их уже ждали, и уже вовсю бегали, выполняя переданные указания. Шшасу сразу принесли в главный зал, и уложили на покрытый чистыми простынями стол.
Тут как раз подоспел лекарь, при виде которого Аттий Бузма лишь скрипнул зубами. Лекарь был из свиты одного из благородных юношей, и о лечении прыщей и меланхолии наверняка знал больше чем о нанесенных стрелами ранах.
– Э‑э‑э – забормотал он увидев лежащее на столе окровавленное тело…. – Стрелу лучше не трогать, потому что у стрел бывают такие…, э‑э‑э зазубрины, которые застревают в…..
– Ты сможешь остановить кровь, когда я выну стрелу? – Оборвал его бормотание Аттий Бузма.
– Ну‑у‑у у меня тут есть кровоостанавливающая настойка, специальные мази, и даже ицинский бальзам, но стрелу нельзя….
– Гестос, – сказал Аттий Бузма, увидев входящего в зал человека. – Ты подобрал стрелы? ….Ага…. Как я и думал…. Готовься лекарь, сейчас я выдерну стрелу, а ты должен остановить кровь.
– Но!!!!
– Это коллопская бронебойная стрела, – объяснил Аттий Бузма, то ли лекарю, то ли сидящему в отдалении Цинту Винусу Оттону, нарочито монотонно‑успокаивающим голосом. – У нее нет, этих самых зазубрин, которых ты опасаешься. Она из цельного куска стали. Потому‑то от нее не спасает ни один доспех. Однако странно что она не прошла насквозь…..
‑…Сначала она прошла сквозь шею моего коня…. – Каким‑то мертвым голосом пояснил Цинт Виннус Оттон.
– Хм… Ну тогда понятно…. Ты готов лекарь? – Я дергаю!
Аттий Бузма напрягся, и мысленно изо всех сил желая не повредить какой‑нибудь важный сосуд или орган, быстрым движением вырвал стрелу. Лекарь, показав что не зря получает плату, быстро залил рану странно пахнущей жидкостью, наложил на нее тампон из ткани, политой ицинским бальзамом, и быстро перевязал рану.
– Неплохо…. Теперь надежда только на богов…. Что это с ней?
Лицо Шшасы, и без того бледное, вдруг стало почти синим, а дыхание частым и каким‑то судорожным с заметной хрипотцой.
– У нее спалось легкое. – Пояснил лекарь. – Это конец.
В этот момент Аттий Бузма встретился глазами со своим приятелем, и понял, что со смертью Шшасы потеряет и друга. …Не в том смысле, что тот перестанет с ним дружить…. Просто исчезнет тот жизнерадостный, веселый, талантливый и полный высоких мечтаний мальчишка, с которым он Аттий Бузма, с первых же минут их знакомства нашел общий язык. Для которого факт его рождения на помойке, был поводом завидовать необычным приключениям, талантам и удаче, а не высокомерно презирать за низкое происхождение. С легкостью относившийся как к недостаткам, так и к необычайным способностям своего друга….
Увы, – влюбившийся первый раз в жизни юный романтик, считающий себя закоренелым циников, просто сломается впервые встретив настоящий удар судьбы. …Возможно проживи он с этой горянкой два‑три года, – соскучился бы и сам выгнал ее обратно домой, с горстью империалов на память, и в благодарность за приятные моменты жизни. Но сейчас, она была для него всем. И с ее смертью, жизнь покинет и Цинта Виннуса Оттона. Сына Сенатора и Наследника Древнего рода, никогда до этого не знавшего бед и лишений.
Сам удивляясь почему мысль об этом приводит его в такое отчаяние, Аттий Бузма подскочил к лежащему телу, и начал мысленно Желать…. Но ничего не получалось.
– Ну же старый хрен…. – Взмолился он, обращаясь неизвестно к кому. – Подскажи что делать…. Или ты способен доставать меня только тогда когда мне плохо? …Так мне и плохо…. Ну может не совсем мне, но….. – И внезапно понял, что его Зов был услышан. И вдруг Увидел, что надо сделать….. Он положил ладони на ребра, внезапно поразившись гладкости и нежности кожи женщины, и…, что‑то сделал…. Не руками, а мыслью…. И синева постепенно прошла, сменившись обычной бледностью, дыхание стало ровным и более глубоким, а правая половина тела задвигалась столь же равномерно как и левая.
– Что ты сделал?!?! – Удивленно вскрикнул Лекарь. – Это же настоящее чудо!!!
– Нас кое‑чему такому учили…. – Неясно пояснил Аттий Бузма, не столько лекарю сколько Цинту Виннусу Оттону. И внезапно застеснявшись что в присутствии друга смотрит на обнаженное тело его жены, прикрыл Шшасу одеялом. – Я прошу тебя остаться с раненной, почтенный…? Лепик Бар…. Если подобное случится еще раз, – смело зови меня в любое время. Я буду рядом. ….Цинт Виннус Оттон, – пошли, нам надо поговорить…. Пошли я сказал. Тут ты ей ничем не поможешь.
Говорить то особо было не о чем. Однако приятеля надо было занять каким‑то делом, чтобы тот не сходил с ума, сидя возле остающейся на грани жизни и смерти супруги. Потому следующие часа два, Аттий Бузма всюду таскал его с собой, спрашивая его мнения по любому поводу. За это время он успел осмотреть оружие и тела убийц, и указав на особые знаки высшего посвящения, установил их принадлежность к Ловчей Службе. Судя по всему, оба убийцы были в генеральских чинах. То что двое таких специалистов были послали на его устранение, было не только поводом гордиться, но и всерьез задуматься. Игра началась, и началась сразу по максимальным ставкам…. Потом пришлось идти к воротам, где несколько Благородных Юношей, требовали пропустить их в погоню за злыми убийцами. Пришлось объяснять им, что во‑первых убийцы уже мертвы, а во‑вторых, искать их сообщников в горах, посреди ночи, это то же самое что самим броситься со скалы, предварительно выпив яду и перерезав себе горло кинжалом. Затем он инструктировал двух наиболее толковых десятников, одного бывшего легионера, а второго, – аж уволенного за какие‑то постыдные дела миротворца. В их десятках почти половина составов была из горцев, так что идти с утра на обследование местности на предмет обнаружения возможных следов, – им сами боги велели.
