А с другой стороны, он чувствовал странное удовольствие, что вот эти вот, еще недавно говорившие с ним столь дерзко, теперь валяются перед ним в грязи….

В этот миг, – он впервые почувствовал, что такое власть. Власть вызванная страхом. И страхом не перед ним, а перед теми, кто за ним стоит. Одно только упоминание Шакалов заставило этих, воображавших себя хозяевами улицы, мальчишек стушеваться и в буквальном смысле, – пасть перед ним на колени.

Их было шестеро, а он один…. Но за его спиной стояла невидимая армия.

Он ощущал себя так, словно бы в одно мгновение вырос на целую голову. Да что там голову, – он чувствовал себя великаном, способным походя, от делать нечего, разметать Городские стены.

Внезапно на него навалилась странная усталость. Это была не усталость тела, а усталость души. Этот день был переполнен новыми впечатлениями и ощущениями, настолько новыми и необычными, что их стоило обдумать где‑нибудь в тихом и уютном уголке.

Идти на Рынок больше не хотелось. Он решил вернуться обратно в «Восточные ворота» и там, привычно забившись под лавку, хорошенько обдумать…., все!

– Ты где болтаешься целый день, несносное животное? – Эти слова были первые, что он услышал, когда тихонько проскользнул в двери харчевни. – Я тебя тут что, – целый день должен дожидаться? – Судя по тону Кастет не шутил, а был действительно в гневе. – Ты что думаешь, что можешь….

Бумба поднял на него глаза, в которых Кастет прочитал искреннее раскаяние. Это помогло ему обуздать свой гнев, и он, напомнив себе, сколь многое может зависеть от этого странного существа, сбавил тон и произнес примирительным тоном;

– Ладно. На сегодня я тебя прощаю, но чтобы в следующий раз…., чтоб, когда ты мне будешь нужен, я тебя не искал. Понял!?!?

А теперь пошли за мной, дело есть.

Кастет вышел из харчевни и пошел в сторону своего дома. Бумба последовал за ним. Некоторое время они шли молча. Потом, внезапно свернув в глухой, едва заметный переулок, Катет остановился и знаком приказал Бумбе придвинуться ближе.

– Короче. – Начал он говорить таинственным полушепотом. – Слушай внимательно. У меня для тебя есть дело. Только про него никому…. Ни‑ни, могила, кранты тебе, если проболтаешься…., даже дереву! Понял?!?

Бумба сделал странное движение, сочетающее в себе как и утвердительный кивок, – «Дескать, да, – понял», и удивленное пожатие плечами, – «А кому мне пробалтываться?».

– В общем так. Ты сейчас оденешь свое старое шмотье, и пойдешь в Порт. Поболтаешься там, среди портовых и вызнаешь чё у них да как. Да не про цену на рыбу, (гы‑гы‑гы), узнавай, а про БОЛЬШУЮ РАЗБОРКУ слушай.

Ну там, – сколько их, чё за оружие возьмут, типа, – какие гадости придумывают…. В общем, – сам понимаешь. Понял?

– Да. Только….

– Чё «только»? Как хвастать что, дескать, – «Меня никто не видит, а я вижу всех…», так это мы первые, а как подтвердить делом, так сразу и забздел? Не‑еэ, так не пойдет, хочешь быть с нами – обоснуй, что ты реальный пацан!!! Понял?!?!

– …. Только мое старое шмотье осталось на берегу речки…, где я тогда мылся…. Мне сходить за ним, или….

– Нет. Во дурак, на мою голову свалился…. Да то твое шмотье уже давным‑давно вороны расклевали. Найди себе другое и катись делом заниматься. И чтобы никому ни слова. Ни вашим не нашим. Только я и ты…. Понял?

Да. Когда сделаешь дело, вернешься на этот же переулок. Вот здесь, за забором мой дом. Через забор перелезть сможешь? …..Вот и отлично. – Кастет, с некоторым трудом забрался вслед за, кошкой взлетевшим на забор Бумбой. – вон. Видишь те три окна? Самое крайнее справа, – мое…. Придешь ночью, и тихонько постучишься. Только окна не перепутай и чтобы, – тихо. Если не дай боги разбудишь отца…, а еще того хуже мать…. Мне тебя даже убивать не придется, ты от их криков сдохнешь…. Все! вопросы есть?

– Кастет, – а что такое огородное пугало?

– Это навроде тебя…., только покрасивши. Другие дурацкие вопросы имеются? а то у меня кулаки, чей‑то зачесались внезапно…. Тогда вали делом заниматься.

Бумба повалил. На ближайшую помойку. Там покопавшись в мусорных кучах он подобрал для себя подходящий гардеробчик…. Но одеть на себя эту грязную вонючую гадость не смог. Вся его натура, теперь восставала против подобной одежды.

А впрочем….? А зачем….? А собственно, почему он должен это надевать? Чтобы быть невидимкой, – ему совсем не обязательно вновь становиться помоешником. Достаточно, просто выглядеть как все! А что там носят все….?

Понаблюдав примерно час, за проходящими по улице людьми, Бумба понял, как одеваются все. Он конечно и раньше это прекрасно знал…, просто не присматривался к тому, что на ком одето. Теперь присмотрелся…, и почувствовал разницу между тем, что носят все, и тем, что надето на нем сейчас….

– Почему Кастет дал ему именно эту одежду? – Именно об этом размышлял наш герой, пока воровал себе обычные, покрашенные луковой шелухой в коричневато‑желтый цвет штаны и рубаху. – Конечно, – она очень яркая и красивая и такая…., такая…, такая что просто притягивает взгляды. – Думал наш герой по дороге в Порт. – Но почему он сам тогда так ярко не одевается? У него конечно тоже наряд очень красивый…., но не такой пестрый, как у меня…. Может он просто не смог украсть ничего другого? Но украсть обычную одежду куда проще, чем то, что он добыл для меня…. – Так размышлял он, бродя по территории Порта, с видом мальчика на побегушках, отправленного хозяином по каким‑то делам. Одновременно он приглядывался и прислушивался к тому, что говорят и делают местные Шакалы. – Но может он просто…. Так. Стоп. А что это тут делается? – подумал он, увидев как из «Жирной Русалки» вышли несколько Стариков. – Надо бы посмотреть. А про одежду подумаю потом.

Что было дальше, – внимательный читатель знает и так. Герой наш с блеском выполнил данное ему поручение, вернулся из вражеского тыла на большую землю, и доложил командованию о выполненном задании.

– А с этого Бумбы, пожалуй, будет толк. Надо его типо, – пригреть и обиходить. – раздумывал Кастет, когда на следующее утро направлялся на сходку Стариков. – Конечно, дома держать мне его на фиг не нужно. Но…. Но местечко в «Восточных Воротах», я ему, пожалуй, подберу.

Да и самому мне с ним надо того, – помягче. А то я его шпыняю почем зря, а он ведь в конце‑концов и обидеться может. Да. Польза от него может быть очень и очень. Только надо постараться, чтобы о его способностях никто из наших не прознал, и у меня не увел. Вообще надо его к себе покрепче привязать….

А вот кстати, – куплю‑ка я ему пожалуй какой‑нито подарочек…. Он кстати, в прошлый раз шмоткам радовался, как дурачок. Вот их‑то я ему и подарю….

Кастет зашел в ближайшую лавку ношеной одежды, и недолго подумав, указал хозяину на синюю, расшитую яркими блестками куртку. Куртка была явно ворованная, поскольку выглядела слишком новой, да и шили подобный фасон в основном для детей купцов, а отнюдь не подмастерьев.

– А вот, господин, к этой же куртке прилагался пояс…, – услужливо согнулся в поклоне хозяин лавки, доставая из груды вещей небольшой, расшитый теми же блестками пояс.

– Ну так клади до кучи, – покровительственно сказал Кастет, разглядывая вещицу…., – только к этому поясу, еще и нож должен прилагаться, он у тебя…?

– Да господин, там был и нож, вот он…., – вот только….

– Что?

– Стоит ли господину приобретать настоящий нож, или, может быть будет лучше заменить его искусной имитацией, так сказать, – игрушкой?

– На хрена мне игрушка? Нож, должен быть настоящим, иначе какой смысл его таскать….

– Но разве господин не опасается, что его ребенок может пораниться настоящим оружием?

– Какой еще нахрен ребенок?

– Но разве….

– Ты чё, придурок, – решил, что я это своему ребенку покупаю?

– Ну может не своему, но….

– Не, ну ты совсем в своей лавке мозги просрал! Какой к черту ребенок, – это для моей обезьяны!!!!

Ладно, старая вешалка. – Сказал Кастет, с удовольствием глядя на вытянувшееся лицо хозяина, – Заверни мне это все. Деньги я тебе, того, – в пятницу занесу…, Гы‑гы, – если в понедельник золотой дождь пойдет. Понял?