ХАРАКТЕРИСТИКА Паневежисского завода автокомпрессоров на ученика Лакса В. И.
…Дело осваивал без усердия, работал вяло. Нарушал трудовую дисциплину. Замкнут. В общественной жизни не участвовал.
Обсуждался на товарищеском суде за хулиганство в городе…
СПРАВКА
Осужденный к исправительным работам Юронис А. Н. наказания отбыл 23 рабочих дня.
Начальник Паневежисской инспекции исправработ
ХАРАКТЕРИСТИКА на водителя 5-го т/моторного парка Попова К. М.
…За время работы хорошо относился к вверенной ему технике, систематически выполнял государственный план. Участвовал в общественной жизни парка и колонны, являлся членом редколлегии стенгазеты, был общественным контролером…
Владимир Лакс
Я никак не могу сообразить сейчас — чем это мы так сильно были недовольны в Паневежисе? Зарабатывал я семьдесят пять — восемьдесят рублей. Конечно, это не сундук пиастров. Но ведь если честно говорить, то я же и этих денег ни разу не отработал. Я ведь и делать-то ничего, совсем ничего, не умею. К сожалению, это факт.
Я тысячу раз давал себе клятву: проявить волю и побороть свою лень. И тысячу раз мне что-то помешало, пока я не махнул на все это рукой, решив, что, каким человек родился, таким он и помрет. Да и меняться не очень хотелось, потому что в конечном счете жилось-то нам не так уж плохо! Я часто вспоминаю здесь, как мы целыми вечерами сидели в кафе «Анжелюкас», потом шли в «Линялис», а когда были деньги, то отправлялись и в ресторан «Васерас». Какие это были прекрасные, шикарные кафе! С цветными светящимися витражами, бронзовыми чеканками на деревянных темных стенах. Если в Москве и есть роскошная жизнь, то она, наверное, проходит по какому-то другому счету. Здесь я не видел таких кафе. Во всяком случае, глядя в окна московских кафе, я не заметил, чтобы они были лучше тех, что в Паневежисе. Внутри-то мы не были, денег не хватило. Мы только пили водку с этими унылыми пьяницами, друзьями Баулина. В его грязной, паршивой комнате. И это было скучно и совсем неинтересно. А сейчас я все время раздумываю — в чем же она состоит, интересная и веселая жизнь? Вот если бы я был на свободе и у меня оказалось очень много денег, то я бы построил себе роскошный каменный особняк в Ниде. Или в Паланге, мне все равно. И купил бы кадиллак «эльдорадо Брогам». А потом женился на Валде. Если бы я к ней приехал на «эльдорадо», то она бы мне не влепила по морде, как в тот раз, когда я прижал ее на лестнице. Да-а, здорово было бы, конечно… Только все это дома надо бы; здесь, в Москве, скучно, и люди какие-то неинтересные — и Баулин, и дружки его — Серафим, Толька, Сашка, Николай…
Свидетели по уголовному делу № 41092 (К ответственности по делу не привлечены)
Макаркин Серафим (из протокола допроса):
…Я Макаркин Серафим. Мне двадцать четыре года, и я работаю грузчиком пятьдесят третьей базы…
(Я даю показания, как свидетель и еще ничего не знаю о том, что через два месяца, в сентябре, сам буду сидеть в тюрьме за ограбление женщины.)
…Я приятель Баулина и ничего плохого о нем сказать не могу.
…Числа 18–20 июня, вечером, я гулял по улице и встретил Баулина с двумя какими-то ребятами. Помню, что я уже был пьян. Но с Баулиным я решил выпить еще. Выпил. Водки. Поэтому все, что происходило потом, я помню смутно. Как в тумане.
Я не помню:
— кто платил за водку;
— кто такие эти двое ребят;
— что они говорили;
— зачем они приехали;
— были ли у них деньги, и сколько;
— чем они занимаются;
— какие у них планы;
— выпивал ли с нами еще кто-нибудь.
Все это мне было неинтересно.
Записано с моих слов верно — свидетель Макаркин.
***
Алпатов Анатолий (из протокола допроса):
…Я Алпатов Анатолий. Мне двадцать семь лет, и я работаю токарем Карачаровского механического завода.
…Я знаю Баулина, но в дружбе с ним не состою.
…За несколько дней до убийства я встретил Баулина на улице с двумя ребятами, которые жили у него в комнате. Я к тому времени уже был пьян. Но с Баулиным согласился выпить еще. У них была бутылка водки. Мы вошли в подъезд дома двадцать девять и там выпили…
Кто покупал водку и на чьи деньги — не помню.
Ничего о ребятах-литовцах — не знаю.
Выпивал ли с нами кто-нибудь еще — понятия не имею.
Записано с моих слов верно — свидетель Алпатов.
***
Андрюшин Александр (из протокола допроса):
…Я Андрюшин Александр. Мне двадцать девять лет. Я не работаю.
…Я знаю Баулина, но ничего сказать о нем не могу.
…В июне я пришел к Баулину. У него было двое ребят — приезжих из Литвы, которые были выпивши. Они угостили меня водкой. Я, конечно, выпил. Потом дал денег — купили еще вина. Затем выпили.
…Ничего о литовцах — кто они, зачем приехали, какие имели планы — знать не могу.
Записано с моих слов верно — свидетель Андрюшин.
***
Гусев Николай (из протокола допроса):
…Я Гусев Николай. Мне тридцать девять лет. Я не работаю.
Я знаю Баулина, потому что он мой сосед.
У Баулина жили чужие ребята.
20 июня в четыре часа дня меня вызвал Баулин и велел сходить купить красненького. Дал три рубля. Я сходил.
Вино распили мы все вчетвером.
Но как зовут гостей Баулина, я не знаю. Они сами не сказали, а я не спрашивал.
Потом разошлись.
Вечером встретились на улице. Опять договорились выпить.
Баулин дал три рубля. Купили две бутылки вина и распили его у Баулина в комнате. Разошлись. Я еще хотел выпить, но денег нет. Пошел по соседям. Не дали. Пришел к баулинским ребятам. Дали сорок пять копеек. Я собрал пустые бутылки — семь штук — пошел в магазин. Баулин — со мной. Мы с ним пили… Потом спал, очень крепко. Даже милиционеры, когда пришли, еле меня разбудили…
По именам я их не знаю.
Внешность их запомнил плохо. Я на них особо и не смотрел: мне-то что? Я с ними выпил — и пошел… Узнать я их, может быть, смогу.
Записано с моих слов верно — свидетель Гусев.
Евгения Курбатова
Девятого августа я вызвала Юрониса, чтобы допросить его и сообщить о результатах криминалистической экспертизы. Эксперт дал заключение, что их ножи не являются холодным оружием «…и относятся к хозяйственным ножам общего применения (для резки мяса, овощей, хлеба…)».
— Что же ты, Юронис, не резал своим ножом овощи или хлеб? — спросила я его, заполняя бланк «Протокола допроса несовершеннолетнего обвиняемого».
Он задумчиво посмотрел на меня и сказал:
— А у меня завтра день рождения…
Я отложила ручку в сторону:
— Ну что ж, поздравляю тебя. Хотя и не стоило бы…
— Я знаю, — сказал он. — Но все-таки… Правда, такое совершеннолетие не у всех бывает?
— Да, к счастью. А ты что, гордишься этим, что ли? Я что-то не пойму…
— Нет. Тоскливо мне сегодня. Поговорить совсем не с кем.
— А о чем ты хотел поговорить?
— Не знаю. Я ведь молчу все время. И думаю.
— Ну?
— У меня в Паневежисе друг был. Звали его Иван Морозов. Он в нашем доме жил. Намного он старше меня. Раз пять уже сидел, за разное — хулиганство, кражи, грабеж.
— И что?
— Он очень весело про тюрьму рассказывал, здорово.
— Похоже?
Юронис покачал головой:
— Нет. Совсем в тюрьме не так. Врал Ванька. В тюрьме люди не должны жить.
— А если эти люди убивают других людей? Где же им жить — на курорте?