– Держитесь, – услышал я ободряющий голос. Ораст поддерживал меня и не давал стать еще одним покрытием на паркетном полу.

– Это наш гость, зачем ты на него набросился? – с укоризной добавил человек, остановивший Грыма.

Никогда бы не подумал, что столь хрупкий юноша как Джонас обладает такой властью над троллем.

В ответ послышался звук, похожий на завывание ветра.

– Ааагнешшша.

– Агнесса?! Что с ней? – уже испуганно спросил Джонас.

– Он убил ее, – истерично взвизгнула Поппи. Тролль не успел ответить.

– Со мной все в порядке, – в комнату ввалилась растрепанная девушка. На ее щеке горело алое пятно, она закрывала его ладонью. Других видимых повреждений не наблюдалось.

Притихшая Поппи сразу заключила девушку в объятья и стала хлопотать над ней, как несушка.

– Тогда в чем дело? Почему Грым разбушевался? – удивился Джонас.

– Он разозлился из-за мисс Портер. Она назвала меня нерасторопной и дала мне пощечину. Грым увидел это и взбесился, – стала объяснять девушка.

– Где мисс Портер? Что он с ней сделал? – завопил Ораст.

Его нервозное состояние передалось всем присутствующим, кроме тролля. Тот стоял, опустив длинные волосатые руки, и тяжело дышал. Его налитые кровью глаза постепенно начинали принимать осмысленное выражение.

– Дайте пройти, – попросил я. – Я проверю. Больше желающих не нашлось. Все покорно расступились, пропуская меня вперед.

– Спасибо!

Голова кружилась, словно шар на оси, но я упорно преодолевал шаг за шагом. Вот поворот, ведущий в комнату для прислуги. Дверь не просто сорвана с петель, ее разнесли в щепки. Страшно подумать, что мог натворить тролль с несчастной женщиной.

Я увидел ее тело. Оно лежало возле стола, лицом вниз, распластав руки и ноги. Волосы испачканы чем-то красным. «Кровь», – пришла мне в голову страшная догадка.

Я передернулся. Страшная смерть, такую не пожелаешь даже врагу. Тварь размозжила ей череп, иначе откуда здесь столько крови. Вон, целая лужа натекла.

Я склонился над женщиной, предчувствуя, что увижу сейчас, потянул осторожно за плечо. Тело оказалось податливым и легким, как пушинка. То, что было мисс Портер, перевернулось на спину.

Липкие спутанные волосы закрывали лицо. Я отвел их в сторону и увидел немигающий взгляд. Глаза казались стеклянными, в них виднелось мое отражение. Губы плотно сжаты, почти закушены. Грудь не вздымалась. Эта женщина определенно мертва, подумал я, однако на всякий случай, решил проверить пульс, для чего сжал ее запястье. Пульс не прощупывался.

У меня в кармане всегда лежит маленькое зеркальце. Я поднес его к губам мисс Портер. Это последний способ определить, дышит она или нет. Если зеркало ничего не покажет, придется констатировать смерть.

Вдруг женщина моргнула. Это произошло так неожиданно, что я вздрогнул и едва не отбросил ее тело обратно на пол.

Мисс Портер застонала, ноздри ее затрепетали. Похоже, я поспешил с диагнозом. «Покойница» на самом деле лежала без чувств. А липкое красное вещество было томатным соусом. Я только сейчас заметил, что со стола, возле которого лежала мисс Портер, на пол тонкой струйкой стекала жидкость из перевернутой соусницы.

– Где Грым? – жалобно спросила женщина, всматриваясь в меня.

Я выдержал ее взгляд.

– Не беспокойтесь, вам ничего не угрожает. Он там, в столовой. Тихий и мирный.

– Это хорошо.

– С вами все в порядке?

– Кажется да. Не знаю, что на Грыма нашло. Он как с цепи сорвался.

– Вы ударили Агнессу, – заметил я. – Похоже, ваш тролль на это остро реагирует.

– Проклятая девчонка, – злобно произнесла мисс Портер. – Возится со своим Грымом, как с ребенком. Вот он ее и защищает. Ну да ладно, я с ними еще поквитаюсь.

– А с майором не вы случайно поквитались? – спросил я.

Мисс Портер окатила меня презрительным взором и вышла. Да, попытка вызвать ее на откровенность закончилась провалом. Я вздохнул и поплелся за женщиной.

На новом месте спалось плохо. Я ворочался с боку на бок, будто спал на гвоздях, как бихарский йог. Комкал подушку, залезал с головой под одеяло, считал в уме – ничего не помогало. Дома дрых без задних ног, а в огромном особняке Хэмптонов не мог расслабиться и вел себя, как приговоренный за час до повешения. Удобное положение удалось найти часа в три ночи, и вот тогда я забылся мертвецким сном, лишенным сновидений. Продлилось это недолго. Я проснулся от ощущения, что в спальне есть кто-то еще.

Вокруг была сплошная темнота, сквозь которую не пробивался свет одинокой луны. Я не слышал шороха посторонних движений, не видел ничего, что могло бы опровергнуть дурные предчувствия. Только мрак и страшная, давящая на уши тишина.

Глухо, как в могиле, подумал я, и сам же поёжился от этой мысли. Самый простой способ убедиться в правоте – встать и сделать несколько шагов к месту, что вызывает такое непонятное беспокойство. Однако руки и ноги не желали повиноваться. Таинственная сила сковала меня и придавила к постели как тяжелобольного.

Между лопаток пробежал неприятный холодок. Противно ощущать себя трусом, не способным ни на что. В конце концов, я мужчина, защитник, а не беспомощная тряпка или пустое место. У меня есть сын, которого надо растить, есть любимая девушка.

Я сумел взять верх над своими страхами, приподнялся и сел на кровати. Скрипнули пружины под тяжестью тела. Это был единственный звук в полной тишине. Ответа на него не последовало.

Я оглядел окружающее пространство. Глаза уже почти освоились, различали ближайшие предметы. Вот кресло, журнальный столик, комод, на котором лежали мои вещи. А это что? Сердце перестало биться: кто-то напротив повторял мои движения. Я всмотрелся внимательней и с облегчением вздохнул. Это зеркало с моим отражением. Больше никого и ничего нет. Я один в пустой комнате. Можно вернуться к прерванному сну и забыться до рассвета.

И тут что-то необъятное, бесформенное, как облако, вынырнуло из мрака и двинулось ко мне. И вот тогда я испугался по-настоящему! Фантазия услужливо рисовала картинки, одна страшнее другой. За короткие мгновения я почти уверился – сама смерть шла, чтобы заключить в объятья. Я… я не хочу умирать, я еще молод.

Кто-нибудь, придите на помощь, спасите! Я хотел закричать, но не смог выдавить из себя ни слова. Рот словно забило песком, наступила немота. Волосы на загривке встали дыбом, кровь прихлынула к лицу. Я попытался откинуться на подушке и не сумел.

Руки стали ватными. Они принадлежали кому-то чужому, лишь отдаленно напоминающему меня. Может, это происходит с кем-то другим, не со мной? Или я сплю, вижу страшный сон. Сейчас проснусь, наваждение исчезнет. Надо сделать над собой усилие, открыть глаза… ну, конечно, же, это сон. Еще немного. Разлеплю веки, и все развеется как ночной кошмар. Я почти убедил себя в нереальности происходящего.

Существо наклонилось, открыло рот. Я почувствовал исходящий от него смрад и понял, что все происходило наяву. У меня не было сил сопротивляться. Сейчас я умру. Прощай Крис, прощай Лиринна. Я всегда вас любил…. Там, куда я уйду, мне вас будет не хватать.

Глаза закрылись сами собой. Ну, чего ты ждешь, тварь? Не тяни. Ты же видишь, я не могу сопротивляться. Я бессилен и жалок, как червяк. Не знаю, что со мной творится, но ты выбрала подходящий момент. Ну!!! Сколько мне еще ждать?! Давай, гад, не мотай нервы.

Внутренние часики отмеряли последние секунды жизни. Я лежал, зажмурившись, и ждал смерти. Однако ничего не происходило. Никто меня не трогал. Может быть, все не так уж и плохо? Зародилась робкая надежда на спасение.

Тут что-то загрохотало, заревело над моим ухом. Это склонившаяся тварь отчетливо произнесла всего одну фразу:

– Прости.

Что? Я не ослышался? Страшное чудовище просит у меня прощения. Но что я ему сделал? Почему оно извиняется? Я был готов простить кого угодно, лишь бы жить дальше. Еще один день, год, десятилетие… Жить, я хочу жить. Дышать воздухом, растить сына, любить Лиринну. Разве это так много?