К. уже в три года бил камнями своих товарищей и любил выдергивать перья у живых птиц. До 9-летнего возраста отец оставлял его постоянно одного в лесу, где он в одиночестве проводил все свое время.
Фрежье рассказывает про 3-летнего мальчика, сына одного вора, которым отец очень гордился, так как он уже в трехлетнем возрасте умел делать восковые слепки замочных скважин и ключей.
«Жены разбойников, – пишет Видок, – гораздо опаснее своих мужей: они систематически приучают своих детей к своему ремеслу, награждая их за каждое преступление».
На многих индивидов воспитание не оказывает никакого влияния: они рождаются испорченными и остаются таковыми, несмотря на все отчаянные усилия родителей исправить их.
Из числа малолетних преступников, отмеченных в 1871–1872 годах, 84 % мальчиков и 60 % девочек происходили от нравственных, честных родителей, слабость которых явилась во всех случаях первым благоприятным моментом для создания будущих преступников.
Так, Фра Диаволо, Картуш, Троппман{14} и многие другие происходили от честных людей. Росати признавался мне, что отец неоднократно бил его, желая отучить от воровства, а мать много раз со слезами на глазах упрашивала исправиться и сделаться честным человеком. Он каждый раз обещал им, но каждый раз нарушал свое обещание.
Очень часто приходится видеть, как многие воры и проститутки, которые, разбогатев, прилагают все усилия, чтобы повести своих детей по доброму пути и сделать из них хороших и честных людей.
Глава 11
Возраст. – Раннее проявление преступности
1. Возраст. Влияние возраста на преступление особенно резко выступает при разграничении его от помешательства. Если мы рассмотрим нижеследующую таблицу, содержащую данные почти об одном и том же числе преступных, здоровых и помешанных лиц, то увидим, что наибольшее число первых приходится на возраст между 20 и 30 годами, а последних – между 30 и 40 годами.
Душевнобольные в 40 и более лет дают заметную пропорцию преступников, именно в два и даже более раз, чем честные люди, среди которых число последних, начиная с этого возраста, заметно падает.
По более точным исследованиям оказывается, что возраст, на который падает максимальная преступность, колеблется между 15 и 25 годами. Так, в Англии, где пропорция молодых преступников в возрасте 12–21 года в настоящее время заметно уменьшается, она относится к количеству честных молодых людей как 24:45. В возрасте от 21 года до 30 лет пропорция эта удваивается, и соотношение между обеими категориями молодых людей становится уже равным 50:26, а в возрасте 50 лет и старше она выражается соотношением 23,5:24,8.
Леон Леви нашел в Англии следующие цифры для выражения соотношения между преступниками и честными людьми в различные возрасты:
В Австрии 1/6 часть осужденных приходится на возраст между 14 и 20 годами, а 4/6 – между 21 и 40 годами.
Во Франции из 1477 убийц, приговоренных к смертной казни:
Из 46 преступников, которых я наблюдал, 35 начали свою преступную карьеру в следующих возрастах:
10 % заключенных в одной из тюрем признались мне, что они начали воровать еще до 12 лет, больше по наущению и подстрекательству товарищей, чем вследствие необходимости.
В нашей «Преступной сотне» мы нашли 35 % пьяниц в возрасте между 2 и 10 годами (25 % из них пили исключительно водку), 6 – занимавшихся мастурбацией, не достигнув еще и 6 лет, а 13 – имевших сношения с женщинами ранее 14 лет. Цифры эти свидетельствуют о необыкновенно раннем проявлении порока и преступления.
Марро нашел, что из 462 преступников 86 совершили свое первое преступление, не имея 13 лет от роду, а 9 – даже 11 лет, то есть в общем 18,6 % преступников находились в возрасте до 16 лет, и если сюда присоединить еще заключенных в исправительные дома, то пропорция молодых преступников достигнет 21,7 %. Подобный же высокий процент преступности, в смысле проявления порочных наклонностей, Марро определил и у школьников из хороших честных семейств. Так, из 917 учеников, находившихся в возрасте между 6 и 10 годами, он нашел: с хорошим поведением – 48,3 %, с посредственным – 33,3, а с дурным – 18,21 %. Кроме того, из 3012 более взрослых – 11–18-летних – школьников он нашел: с хорошим поведением 64 %, с посредственным – 45 и с дурным – 9,2 %.
Распределяя их по возрастам, он получил следующие данные:
Подобное необыкновенно раннее проявление преступности служит несомненным доказательством того, что она, как и психические заболевания, имеет врожденный и атавистический характер. Раннее развитие есть вообще один из признаков, свойственных дикарю.
У некоторых дикарей эта ранняя преступность связана с религиозными обрядами. Так, у племени ваника молодые люди, достигнув известного возраста, отправляются голыми в лес и остаются в нем до тех пор, пока им не удастся убить какого-нибудь человека.
2. Постепенность преступления. В одном случае мне действительно удалось констатировать нечто вроде постепенности в ряду краж, совершенных одним мальчиком, который сперва украл 4 су, чтобы купить себе волчок, потом 8 су, затем 1 франк и, наконец, 3 франка. Но обыкновенно никакой постепенности в преступлениях установить не удается: многие преступники начинают свою карьеру сразу крупным делом, именно убийством или изнасилованием, так что самые тяжкие преступления являются в то же время и наиболее ранними. Однажды в Милане был на улице поднят труп старика, на котором были найдены 82 раны. Раны эти были нанесены ему, как оказалось, пятью юношами, находившимися в возрасте от 15 до 19 лет, совершившими это убийство с целью грабежа, чтобы достать денег для своих кутежей.
Все выдающиеся преступники обнаруживали необыкновенную испорченность уже в раннем возрасте, особенно в период половой зрелости или даже раньше ее. Бусеньи совершил свое преступление на 18-м году, Було – на 17-м, знаменитая маркиза де Бренвиллье{15} – на 18-м. Домбей был уже в 7,5 года вором, а в 12 – святотатцем.
Сальваторе Б., написавший для меня свою биографию, сознается, что в 9 лет он совершал уже кражи и изнасилования. Крокко в 3 года проявил большое зверство, выдергивая перья у живых птиц, а Лазань в 11 лет занимался тем, что вытягивал у волов языки и прибивал их гвоздями к скамьям. Верцени был уже в 17 лет убийцей и насильником, а знаменитый впоследствии Картуш, имея от роду всего 11 лет, пользовался среди своих товарищей по школе репутацией очень ловкого вора. Лемер в 19 лет был так испорчен и развит, что далеко превосходил в этом отношении своего сообщника Авиньяна, которому было тогда под 60 лет. Лафарк, когда ей было 10 лет, находила удовольствие в том, что душила цыплят. Фербах сообщает об одном отцеубийце, который, будучи ребенком, ослеплял цыплят и забавлялся, глядя, как они кружатся и падают.
В парижских тюрьмах в среднем ежегодно содержится не меньше 2 тысяч молодых людей в возрасте 16–21 года, половина которых бывает обыкновенно осуждена за убийства и кражи, причем преступления, совершенные этими молодыми преступниками, отличаются сплошь да рядом особыми жестокостями.