- Раздевай его, — подсказал Троянов, — это твоя обязанность. Раньше у нас работала Тамара, костюмер, но она уволилась, новую брать не стали, сами обходились. Теперь твоя забота. После выступления надо сразу артиста переодеть. Во-первых, пока он не простудился, рубашка сейчас наверняка насквозь мокрая. Во-вторых, пока Глеб не испачкал чем-нибудь концертный пиджак или брюки. Концертная одежда убирается в кофры, рубашки стираются. Туфли тоже сразу надо сменить, концертные узкие, в них быстро ноги отекают.

Вячеслав Давыдович вводил его в курс дела быстро и бесстрастно, видимо, даже рад был появлению помощника и возможности свалить на него обязанности няньки. А у Ника голова шла кругом от столь интимных подробностей. Одно дело дома раздевать свое сокровище, целуя, возбуждая, готовя к чему-то большему. И другое вот тут, при Троянове, причем не родного и любимого, мурчащего от удовольствия Глеба, а какую-то неживую куклу с нарисованными чертами лица и безучастными глазами. Он всегда такой на работе?

Глеб спокойно и как-то привычно дал себя раздеть. Никита ожидал, что хотя бы надевать повседневное он будет сам, но Глеб выжидающе на него посмотрел, и пришлось натягивать на любимого футболку и толстовку, помогать влезать в джинсы. Ник надеялся, что со стороны не видно, как он краснеет.

Как только закончили с переодеванием, в гримерку постучали. Милая девушка пришла сообщить, что в гримуборной Чолакяна накрыт фуршет и пригласила зайти выпить за здоровье юбиляра.

- Как был жмотом, так и остался, — констатировал Троянов, едва за девушкой закрылась дверь. — Это двадцать лет назад в гримерках накрывали, когда ни у кого денег на рестораны не было. Неужели хотя бы на юбилей нельзя себе позволить нормальный стол накрыть?

- Да ладно тебе ворчать, — Глеб медленно и осторожно поднялся с кресла, опираясь на руку Ника. — В рестораны всех водить — без штанов останешься. Он и так на юбилей потратился. Пошли, выпьем по рюмочке коньячку, раз зовут.

- Глеб, какой коньячок, ты антибиотики пьешь, — возмутился Ник, даже забыв, что при Троянове нужно Глебу «выкать».

- И что? Решил пойти по стопам Ирмы? Мне теперь лежать дома и есть кашу? У меня был отвратительный день, я чертовски устал, и я хочу выпить в компании друзей. Ты можешь остаться здесь.

- Я тоже не пойду, — Троянов плюхнулся в кресло Глеба. — Подождем тебя тут.

- Как хотите, — пожал плечами Немов и вышел.

Ник растерянно посмотрел на закрывшуюся дверь. Зря он записался в помощники, очень зря. Ни к чему хорошему это не приведет, только ссориться начнут. Что с Глебом происходит? Он же назло делает. Назло кому? Себе? Что у него опять случилось?

- Привыкай, — Вячеслав Давыдович поймал его взгляд. — Глеб не подарок. Но он не всегда такой. Раз звездит, значит, не в настроении. Может, чувствует себя плохо или в личной жизни проблемы. Так он нормальный мужик, лучше многих, поверь.

- В личной жизни? — машинально повторил Ник.

- Ну а что он, не человек? Раньше вообще катастрофа была, пассии в каждом городе менялись. То одна ему нервы поднимет, то вторая, а на нас он потом срывается. Но в последние годы вроде устаканилось, у него кто-то постоянный появился, и Глеб поспокойнее стал. Что ты такие большие глаза делаешь? Думаешь, к жене он сейчас поедет? Особенно коньяка напившись? Да Ирма его на шарфики перемотает за смешивание алкоголя с лекарствами. Это ему дико повезло, что она с ним в Израиль не смогла поехать. Ты, кстати, не рассказал, как там все прошло?

Ник пожал плечами. Что он мог рассказать Троянову? Как кормил с ложки и ловил летящие в персонал чашки? Глеб, кстати, просил его поменьше общаться с Вячеславом Давыдовичем, во избежание неприятностей. К счастью, вскоре вернулся Глебушка, с заблестевшими от коньяка глазами, улыбающийся и в целом довольный жизнью.

- И зря вы не пошли! Вполне приличный стол был! Ну что, поехали по домам?

- Поехали, — Троянов поднялся. — Тебя куда везти?

- В Нововнуково, — Глеб бросил на Ника извиняющийся взгляд.

Ник хмыкнул и закатил глаза. Тайны Мадридского двора. Ну конечно в Нововнуково. Свинство сейчас было бы еще дома не ночевать. Вот и пусть милый от супруги получит и за коньяк, и за работу в таком вот состоянии. Пусть лучше с Ирмой ругается, чем с ним.

- Я отвезу Глеба Васильевича, — вызвался Ник. — Я на своей.

- Ты же вроде в центре живешь? Охота тебе по всей Москве кататься? — удивился Троянов.

- Да я потом еще по делам поеду как раз в том районе, — выкрутился Ник.

Спорить Вячеслав Давыдович не стал, только рад был, что Игорь в его полном распоряжении. Они уже выходили из КДС, когда Глеб вдруг сказал:

- Слав, чуть не забыл. Мне завтра нужно будет полтора миллиона, наличными. Закажи деньги с утра и сними со счета, пожалуйста.

- Сколько?! — Троянов резко затормозил посреди коридора. — А заранее нельзя было сказать?

- Я и говорю заранее. Еще раньше я не знал, что понадобится.

- Глеб, но… Эээ… Как бы тебе сказать, нет на корпоративном счету столько.

- Как нет?!

- Ну вот так. Я аренду «Крокуса» оплатил, пока тебя не было, зарплату девчонкам, музыкантам, за офис там по мелочи.

- И что? Там было больше трех, когда я последний раз смотрел. За питерский концерт же еще переводили.

- Глеб, ты за питерский наличкой брал, сам мне говорил по телефону.

- Наличкой я брал за моральный ущерб, личный бонус. А оплата была по договору на счет! И даже без эти денег на счету должно быть гораздо больше!

Ник прислонился к стеночке. Нашли место деньги считать, кругом люди ходят. И что вообще с Глебом случилось? Зачем ему столько, да еще и наличкой? У них какие-то непредвиденные траты? Насколько Ник знал, у Глеба было несколько карточек, прикрепленных к банковскому счету, личному, с его накоплениями. Но там наверняка есть лимит снятия, полтора миллиона с личного счета просто так не снимешь. Для работы был счет корпоративный, с которого Троянов оплачивал аренду офиса, покупку оборудования, выдавал зарплаты и так далее. На этот же счет приходили гонорары, с поступлений на него платились налоги. И вроде бы Глеб полностью доверял своему директору в финансовых вопросах, тут никаких трений не было.