Я вздохнул. Я был невиновен ни в чём, но…
– Скажи, а ты не жалеешь о ней? – неожиданно спросил Майк.
– О чем? О прежней работе? – переспросил я.
– Да нет же, о жене…
Я даже не думал об этом. Да и Майк… С чего бы это ему интересоваться моим отношением к жене?… Он знал, что я женился на Эльзе, повинуясь прописанным в Системе законам. В Аптауне близкие связи с женщинами были возможны только в рамках брака. Система зорко следила за соблюдением нравственных норм. За связь с женщиной вне брака я мог бы с легкостью загреметь вниз. У нас так жили все. Выбрав одну из тех девушек, которая получив прекрасное воспитание внутри своей высокообразованной семьи, окончив с отличием университет, защитив диссертацию, выполнила тем самым все необходимые для создания брака условия, я женился на той, которая была наилучшей партией для меня. Ничем не выделяясь среди прочих женщин Аптауна, Эльза, подобно им, усердно выполняла на людях роль моей любящей жены.
Любил ли я Эльзу?… Я давно уже не задавал себе этот вопрос. Того, что она являлась моей женой, было достаточно для того, чтобы я терпел любые отношения с ней. Мы должны были быть вместе. Это нужно было нам, нашему окружению, нашим родным, друзьям. Жалел ли я об Эльзе?… Мне не о ком было жалеть, я давно уже был одинок. Наш брак, как и тысячи подобных в Аптауне, был только видимостью. Нам надо было жить вместе, чтобы сохранить своё место в Аптауне. И я, и Эльза это знали. Наш брак был сделкой, выгодной обоим нам. Я, пропадая всё время на работе, предоставлял жене полную свободу и отдельный расчетный счет. Она, занимаясь своими делами, не докучала мне. Наши редкие встречи в стенах нашей огромной квартиры за редким исключением проходили довольно мирно. А счастьем, любовью… мы с Эльзой пожертвовали ими ради комфорта и престижа.
Мне не хотелось отвечать Майку вопросом на вопрос, но я всё-таки спросил:
– Послушай, как тебе удается оставаться неженатым? Почему Система не опускает за это тебя?…
Майк засмеялся.
– Понимаешь, я знаю один секрет…, – закончив смеяться, заговорчески произнес он.
– Какой? Ты знаешь, какой-то скрытый алгоритм? – заинтересовался я.
– Да, есть алгоритм, как, не имея семьи оставаться в глазах Системы благопристойным гражданином, – ответил Майк.
Я всегда подозревал, что Майк способен на многое. Он обходит Систему. Он знал о ней то, что позволяло ему обходить её. Он был хитрее нас всех.
– Поделиться секретом? – улыбаясь, спросил Майк.
Он ещё спрашивал! Знай я этот секрет раньше, я бы не женился, не ссорился бы с женой, а значит, не прятался бы сейчас от всех…
Выдержав паузу, дождавшись, когда моё любопытство достигнет своего пика, Майк таинственно произнес:
– Для того чтобы утаить от Системы собственные связи с женщинами, то есть те связи вне брака, которые неизбежно снижают твой статус до «неблагонадежного», а значит неминуемо влекут за собой потерю твоего места в Аптауне и дальнейшее падение вниз…
– Ну?!..
– Нужно никаких связей с женщинами вообще не иметь, – выпалил Майк.
– Как? – опешил я. – Совсем?…
– Конечно, совсем. Систему не обманешь. Она точно знает, с кем и где ты бываешь, сколько вы проводите вместе времени и кем являетесь друг другу. Даже не сомневайся, за считанные секунды Система примет верное решение, она сочтет эту связь аморальной, противоречащей институту семьи.
– Но это невозможно…, – растерялся я. – Совсем… А как же?…
– … ещё давным-давно…, – не слыша меня, продолжал рассуждать Майк, – я понял, что лучше жить, не нарушая правил Системы. Люди слепо принимают её решения на веру. То, что «говорит компьютер» – священно. Всем оказалось проще и легче спихнуть всё ответственность за принятие решений на бездушное электронное ядро. В этом случае людям не нужно ничего оценивать, объяснять, выбирать. Электронный мозг способен обработать гигантские объёмы данных, он может учесть всё то, что человеческому мозгу принять во внимание просто не под силу. Но решение будет верным только при условии, что все входные данные истинны…
– А ты считаешь, что это может быть не так? – прервал я Майка.
– Я знаю, что Система не способна учитывать целый ряд параметров, которые противоречат всем прочим. Эти, выбивающиеся из общего ряда артефакты Система просто отбрасывает. Именно поэтому ты сейчас сидишь передо мной, прячась от Системы, хотя на самом деле ни в чем не виноват… У меня есть новая математическая модель Системы, но про неё никто и слушать не хочет, пока исправно работает старая. Я же за индивидуальный подход. Пусть это сложнее, пусть дороже, но каждая ситуация должна считаться уникальной и при её анализе должны учитываться все переменные, а не только те, которые подходят под заранее построенный ещё до начала анализа ряд…
– Поэтому ты хочешь при помощи меня… – осенила меня догадка.
Майк ничего не ответил, а только принялся разглядывать кончики своих пальцев, делая вид, что начал о чем-то размышлять.
– Так почему ты всё-таки не женился? – решил сменить тему я.
– Элементарно. Просчитал все плюсы и минусы такого шага и понял, что жениться нецелесообразно. Это потеря времени и средств.
– Но как же чувства, эмоции, любовь, в конце концов. Ты рассуждаешь, как нечеловек…, – возмутился я.
– Ты много видел любви от своей супруги? – спросил Майк. – Если так, то почему ты сейчас сидишь, думая о том, как обмануть Систему, а не скорбишь о смерти жены? Почему ты даже не предпринял попытки как-то помочь ей?
Я молчал. Друг Майк был прав. Я, как и все мы, находился под колпаком Системы, Майк же умудрялся находить в ней пусть хоть и узкие, но лазейки. Он жил в своё удовольствие, я же, как и все прочие, не в силах был стать хозяином своей судьбы.
– Ладно, – хлопнул меня по плечу Майк. – Что-то мы отвлеклись.
Глядя, как обеденный стол аккуратно уничтожает оставшуюся после еды грязную посуду, я принялся слушать разработанный для меня другом план.
– Закхер живет не здесь, он в Квебеке, – начал Майк. – Дело осложняется тем, что ближайший лайнер отправляется туда только через три дня. Тебе нельзя так долго оставаться здесь. Тебе надо уйти…
– Куда же я пойду? – недоуменно спросил я.
Надо признаться, план Майка нравился мне всё меньше и меньше.
– Опустишься в Мидлтаун, – невозмутимо ответил Майк.
– Куда??? – чуть не подпрыгнул я от неожиданности. – Ты что, с ума сошел. Только подумать… Я из кожи вон лезу, чтобы не попасть туда, а ты меня заставляешь опускаться. Почему я не могу пожить у тебя?
– Потому что это будет подозрительно. У тебя нет со мной никаких совместных дел, Система уже, наверняка, проверила это, нас связывают только приятельские отношения, не подразумевающие продолжительные контактов. Задерживаться тебе у меня дольше положенного – подозрительно.
– Хорошо, давай я поеду в гостиницу.
– Это в своём-то городе! Не смеши меня. Система выдаст распоряжение полицейским наведаться к тебе домой сразу же, как ты заселишься в номер.
– Но Мидлтаун…, – в моей голове стали вертеться образы, увиденные ночью.
– Только для того, чтобы сесть на поезд, который довезет тебя в Квебек.
– На поезд? – не понял я.
– Да. Послушай, лайнеры из Аптауна летают в Квебек только два раза в неделю. Знаешь ли, Квебек, это тебе не столица. Никому не выгодно посылать недогруженным дорогостоящий комфортабельный самолет. В Мидлтауне же жителей больше, да и сами поезда обходятся компаниям дешевле, поэтому ходят они значительно чаще. Так что собирайся… Тебе надо сегодня же уехать в Квебек.
– Ты с ума сошел… Я никуда не поеду, – запротестовал я. – Как ты себе представляешь, я и поезд. Да я и поезда никогда не видел… И в Мидлтауне никогда не был…
– Вот и посмотришь…, – сказал Майк, вытягивая меня из-за стола. – Послушай, ну что ты капризничаешь, как ребенок. Я от твоего имени списался с Закхером, старик ждёт тебя. Тебе всего лишь надо спуститься ста пятьюдесятью этажами ниже, добраться до вокзала и сесть на электровоз. Что в этом страшного?…
