Да, чуть не забыл, водоросли я всё-таки не забросил. За зиму с моей помощью, химики научились недорого производить йод и желатин. Спиртовый раствор йода мы выпускали в промышленных масштабах, рассылая по всем крепостям и выдавая пузырьки с йодом нашим переселенцам, не забывая объяснять сферу его применения. Женщины понимали сразу, дети тоже, с мужчинами шло хуже. Ну, тут поможет лишь время. А желатин мы использовали при производстве конфет в смеси с соком ягод. Кислый вышел у нас мармелад, но, только на мой избалованный вкус, наши горожане раскупали необычный товар с прилавка, не давая ему залёживаться. Разноцветные кисленькие конфетки пользовались популярностью не только у детей и подростков, в домах горожан быстро появилась традиция выставлять на стол вазочку с мармеладом. Тем более, что с некоторых пор алкоголь оказался непопулярным напитком.
Наши батюшки не только придерживались принципов старой веры, в которой мы с Палычем внятно различали лишь двуперстное крещение. Учитывая довольно напряжённые последние годы, времени для теологических изысканий я не нашёл. Сами раскольники не распространялись о своём жизненном пути, занимаясь исключительно паствой. Все они оказались поборниками трезвости, здорового образа жизни и отказа от табака. Мы поддерживали их пропаганду, внеся свою лепту рассказами о рождении больных детей у алкоголиков и курильщиков. Нет, до запрета торговли вином в городе не дошло, но, общественное мнение мы изменили, с божьей помощью. Любители горячительных напитков начали отказываться от своих привычек, глядя на соседей и друзей, к счастью, оконченных алкоголиков у нас не было, как и поводов для алкоголизма, рабочие руки любой квалификации требовались везде. Зимой Палыч устроил лыжные гонки с наградой для призёров, всколыхнувшие наше общество. До таяния снега все мальчишки и молодые парни усиленно протаптывали лыжню, мечтая выиграть на будущий год первый приз - нашу 'Лушу'. Придётся теперь мне играть в футбол, спор есть спор.
Но, чем сильнее и защищённее становилось наше общество, я имею в виду всех переселенцев, признававших моё верховенство, и присоединившихся к нам местных жителей, тем больше возникало у нас с Палычем ощущение какой-то ошибки. Что-то мы делали не так, увлекались внешним, техническими новинками, развитием экономики. Всё хорошо, наши люди не голодали, работали, жили свободными и растили детей. Впереди мы надеялись на небывалый экономический взлёт, способный спасти Россию от многих трагедий её истории. Начиная от последнего дворцового переворота, странным образом, принесшего основные дивиденды не Александру Первому, и без того бывшему наследником своего отца. Главные дивиденды от убийства императора Павла, установившего дружественные отношения с континентальной Францией, получила владычица морей, Британия. Русские солдаты гибли вместо англичан под выстрелами французских пушек, после разгрома Наполеона Россия не получила никаких территориальных и материальных приобретений.
Зато Британия чудесным образом расширяла свои владения в Африке, занимая бывшие французские колонии. В благодарность за освобождение Европы от Наполеона и спасение Австро-Венгерской империи от революции 1848 года, европейцы объединились и устроили Крымскую войну. Указали, так сказать, место варварам-азиатам, примитивным московитам, поверившим, что они равноправные участники Европейского Квартета. Едва русские солдаты, своими телами проложившие дорогу к свободе болгар, сербов и прочих греков, оказались в нескольких верстах от Константинополя, как англичане решили заступиться за бедных турок. Более того, редкий для международных отношений факт, Россию заставили отказаться от условий уже заключённого двустороннего договора с Турцией. Отгадайте, в чью пользу? Конечно, Британия никогда не действовала в одиночку, привлекая в союзники, то одни страны, то другие.
Пресловутая русско-японская война, ставшая началом развала Российской империи, отгадайте, кто продавал японцам новейшее оружие и строил броненосцы? И, каким образом Великобритания и САСШ оказались в числе участников мирных переговоров? Россию, что характерно, не допускали к мирным переговорам Британии с индусами, африканцами, арабами и прочими покорёнными народами. И не надо ссылаться на неуклюжих и глупых русских дипломатов, сплошь подкупленных врагами. Надо полагать, среди европейских чиновников их тоже хватало. Главным аргументом английских дипломатов на протяжении девятнадцатого и двадцатого века оставался 'Грэнд флит', военно-морской флот Британии. И свой аргумент англичане создавали именно теперь, в конце восемнадцатого века, где мы в меру своих способностей занимались прогрессорством.
А мировые войны, когда на территорию Британских островов ни разу не ступила нога оккупанта? В обе войны англичане вступили раньше русских, во Вторую мировую, аж на два года раньше. И что, за два года, с сентября 1939 года по июнь 1941 года немецкие войска так и не высадились на Британские острова. Странная война, не правда ли? Вражеские солдаты лет двести не ступали на землю английской метрополии, как и в США. Что не мешало обеим странам вести войны на протяжении девятнадцатого и двадцатого веков, практически каждое десятилетие, и, что характерно, исключительно на чужой территории. По меркам русских людей, конечно, какой-нибудь лондонский клерк и Мальвинские острова считает неприкосновенной землёй империи. Но, речь о том, что враги не приходили в дома этих лондонских клерков, не убивали их семьи, не сжигали население целых деревень в сараях. При всех восстаниях в колониях, массовой резне, и прочих кровавых деяниях, англичан всегда ждал уют и спокойствие метрополии, куда никакие враги не доберутся.
Мы с Палычем много думали об этом, обсуждали с Никитой и Владимиром, даже наметили основные политические ориентиры. Кроме создания в России мощной передовой экономики, мы собирались выстроить на Дальнем Востоке сильный военный флот. Нет, не десятки линкоров и фрегатов, в таких возможностях нас ограничивало отсутствие корабелов и опытных моряков. Мы решили пойти по пути создания мобильного парового флота небольших судов, достаточных для плаванья у побережья и способных добраться до крупных островов Юго-Восточной Азии. Как показали последние испытания, фугасы вполне конкурентоспособны в борьбе с линейными кораблями. Пока лишь испытания, но, внутренний голос подсказывал мне, что не за горами первая практика, интересно, кто станет нашим противником?
Ещё один фактор мы едва не упустили из вида, озабоченные выживанием. Но, с наступления весны 1777 года, после создания крепкого оборонительного пояса вокруг города и наших крепостей, мы с Палычем занялись саморекламой для переселенцев. Первым делом перевели все наши предприятия на девяти часовой рабочий день с перерывом на обед, и одним выходным днём в неделю. Затем наняли через контрабандистов бригаду для строительства дворца в китайском стиле, с оборудованием парка вокруг него. Мастера обещали управиться к июлю. К этому времени прибудут корабли Никиты с двумя архитекторами, подрядившимися построить у нас несколько дворцов в классическом европейском стиле. В ближайшие годы мы с Палычем решили вылепить из Владивостока конфетку. Чтобы от одного взгляда на берег моряки теряли голову и не могли проплыть мимо.
Хуже обстояли дела с душой, с тем самым неуловимым фактором, что делает порядочным человеком. Вне зависимости от образования, возраста, вероисповедания и уровня жизни. Нет, мы понимали, ответа на извечный вопрос о создании порядочных и честных людей мы не найдём. Потому, договорились, не ловить журавля в небе, а постараться максимально ограничить две национальные русские беды, дураков и дороги. Причём, с дорогами оказалось легче, всего лишь, вкладывать средства и не воровать. Учитывая, что заказчиками и строителями дорог, как просёлочных, так и железных, выступать будем только мы, в одном лице, воровать у себя будет сложно и невыгодно. С первой бедой хуже, пока иных методов, кроме учёбы и воспитания, мы не знали, разве ещё личный пример. Учёбу организовали, в меру способностей наших учителей, добились поголовной грамотности. Дело шло к организации университета и созданию учёной школы, не сразу, конечно. Однако, все мы понимали, что вариться в собственном соку нельзя, не пройдёт и двадцати лет, как наши технически новинки скопируют другие страны и на Дальнем Востоке после нашей смерти воцарится тишина и провинциальное спокойствие. Незаметно переходящие в болото, в котором утонет всё, что мы успеем натворить.
