Над столом дежурного висела небольшая табличка со списком жильцов. «МАРТИН СЕВЕРЕНС, 901». Лифт был на самообслуживании. Питер вошел в него, нажал девятую кнопку и почти не почувствовал, как очутился на нужном этаже. Квартира номер 901 располагалась со стороны реки в дальнем конце коридора. Прежде чем позвонить, Стайлс сглотнул слюну. Раздался звонок, похожий на звук корабельных склянок.

Дверь открылась, и на пороге появился незнакомец. Это был крупный, широкоплечий мужчина в серых фланелевых брюках и синем блейзере с медными пуговицами и эмблемой клуба на нагрудном кармане. «Типичный представитель спортивной элиты», — подумал Питер.

— Мистер Северенс дома?

— Вышел на несколько минут, — вежливо ответил незнакомец.

— Меня зовут Питер Стайлс. Мне необходимо встретиться с Северенсом.

— Стайлс! Парень из «Ньюсвью»! Вы тоже в курсе, не так ли? Марти ушел ненадолго — такова его работа, в любой момент могут позвонить, вы ведь знаете. Я — шурин Мартина, Роджер Мэнсфилд. — Крепким рукопожатием он стиснул руку Питера. — Входите и подождите его, — сказал Мэнсфилд.

Осторожно ступая, Питер прошел мимо Мэнсфилда в гостиную. Она была изысканно обставлена в колониальном стиле. На стене висели картины Вайета и Бентона. «Интересно, — подумал Питер, — в чьем вкусе оформлена гостиная: холодного, невозмутимого Северенса или, может быть, его жены?»

Мэнсфилд был очень радушен.

— Есть что-нибудь новенькое? — спросил он.

— Я только что приехал из Гарлема. Обстановка там накалена до предела.

— Черные ублюдки, — процедил Мэнсфилд. — Могу я предложить вам что-нибудь? Кофе? Пока мы сидим здесь и ждем, пьем его литрами. Для выпивки, наверное, еще рановато?

Питер изо всех сил старался говорить непринужденно:

— Кофе было бы замечательно. Кстати, у вас, случайно, нет пишущей машинки? Я тут набросал кое-что для статьи, пока был в верхней части города. В ожидании мистера Северенса я бы мог это перепечатать.

— Будьте как дома, — сказал Мэнсфилд. — Пройдите в эту дверь. Там, в кабинете, на столе Мартина стоит портативная машинка.

— Благодарю вас, — сказал Питер. Это был шанс получить образец текста, даже не встречаясь с Северенсом.

Кабинетом служила небольшая комната, первоначально предназначавшаяся для спальни. Машинка в пластиковом чехле стояла на небольшом квадратном столе. Не было никаких признаков того, что хозяин утруждал себя упорными занятиями. Стол был пуст. Питер сел перед машинкой и снял с нее чехол. В среднем ящике стола он обнаружил несколько листов бумаги. Вставив лист в машинку, Стайлс стал быстро печатать. Нужно было получить образцы всех букв, цифр, знаков препинания и символов.

Послышались тяжелые шаги Мэнсфилда.

— Забыл вас спросить: с чем вы пьете кофе? — стоя в дверях, спросил великан.

— Без ничего.

— Сейчас будет готов, — сказал Мэнсфилд и вышел.

Пальцы Питера летали над клавиатурой. Вдруг он услышал звук открывающейся и закрывающейся двери.

— Роджер! — позвал Северенс.

— У тебя посетитель, — услышал Питер. — Стайлс. Он в твоем кабинете.

Питер вытащил лист из машинки и стал засовывать его в карман пиджака. Северенс стоял в дверях, холодно и злобно глядя своими черными глазами.

— Пока ждал вас, напечатал тут кое-что, — сказал Питер, накрывая чехлом машинку, и встал. — Благодарю за то, что разрешили ею воспользоваться.

— Кажется, моими машинками сегодня интересуются многие, — сухо и жестко сказал Северенс. — Я только что говорил с секретарем моего офиса. Так вот, сейчас там мастер тоже проверяет пишущие машинки. Это тем более странно, если учесть, что только вчера другой мастер привел их в порядок. — Он повернулся к великану в блейзере и гневно воскликнул: — Тупоголовый сукин сын!

— Что случилось, Марти? — Мэнсфилд был совершенно ошеломлен.

Северенс продолжал говорить, не обращая внимания на его восклицания:

— Могу я взглянуть на ваши записи, Стайлс?

— Ничего особенного, — сказал Питер.

— Вы пытались получить образец текста с этой машинки, так ведь?

— Да, мне жаль, но это так, — ответил Питер.

— Ничего не понимаю, Марти, — заговорил Мэнсфилд.

— Сейчас ты потерял пару миллионов баксов, — не глядя на него, произнес Северенс.

— Ты хочешь сказать…

— Да, я хочу сказать. — Северенс достал сигарету из кармана своего великолепно сшитого костюма и закурил. Руки его были спокойны. Холодное красивое лицо казалось высеченным из камня. — Как вы догадались? — спросил он.

— Недействительный чек, а также связь между вами и Мэнсфилдом. Дважды два — четыре.

— То, что лежит у вас в кармане, докажет связь с подкинутым письмом, — сказал Северенс, совершенно не теряя над собой контроля.

— Думаю, да.

— Кто еще об этом знает?

— Джерри Маршалл.

— Это объясняет присутствие человека, прослушивавшего мой телефон в офисе.

— Да, — сказал Питер, глубоко вздохнув. — Игра закончена, Северенс, но вы можете облегчить свое положение.

— Каким образом?

— Публично признаться, и как можно скорее. Это позволит спасти город от беспорядков, которые могут разразиться.

Выражение лица Северенса совершенно не изменилось; он держался с удивительным самообладанием.

— Сколько? — спросил он. — Через несколько минут я смогу вам дать другой образец текста. Полмиллиона долларов вас устроит?

— Нет, — ответил Питер.

— Можно договориться.

— Сожалею.

Кофейная чашка затряслась в руках Мэнсфилда. Он поставил ее на стол у двери.

— Ты и сам не больно сообразителен, Марти, — сказал он срывающимся голосом. — Какого черта не избавился от этой машинки?

— Ее подарила мне Анджела. Она стала бы задавать вопросы, — сказал Северенс. — Моя жена — мастер задавать вопросы, Стайлс. Не думал, что с этим будут проблемы.

— И ты позволишь ему уйти отсюда и сдать нас? — спросил Мэнсфилд.

— Ты шутишь?

— У вас нет большого выбора, — сказал Питер. — Маршалл знает, что я здесь. Если я не вернусь в ближайшее время…

— Он приедет сюда за вами, — продолжил Северенс. — А вас здесь не будет. Машинки, кстати, тоже не будет. С вами может что-нибудь случиться по пути сюда — сегодня улицы города полны неуправляемых людей. — Повернувшись к Мэнсфилду, спросил: — Он поместится в багажнике спортивной машины?