- Придержите меня за плечи. - Когда она поняла, о чём он говорит, щёки её заалели еще больше. - Я попробую сам все сделать.
Едва дыша, едва веря в то, что скоро собирается делать, Алекс подошла вплотную к кровати и наклонилась к нему. Её дрожащие руки легли на его напряженные плечи. Алекс почувствовала, как мышцы под горячей, упругой кожей обозначились еще больше. Она понимала, что должна помочь ему. Это её долг. Но почему задача казалась ей просто невыполнимой?
Она стала подталкивать его назад, осторожно придерживая за плечи. Он переворачивался медленно, помогая себе ногами. Нужно было действовать очень осторожно, чтобы не потревожить рану на боку. Алекс подалась назад вместе с ним, наклоняясь всё ближе. И в какой-то момент ощутила на своей шее тёплое дыхание. Его дыхание.
Это был стон облегчения, когда здоровая рука оказалась на свободе. Приподняв голову, Алекс столкнулась с его потемневшим взглядом. Его глаза оказались в дюйме от неё. И тогда Алекс поняла, что почти лежит на нём.
И в этот момент в комнату вошёл Марк. Увидев эту картину, он остолбенел, застыв у порога, а потом громко спросил:
- Что это вы там делаете?
Алекс вздрогнула и так резко отскочила от Тони, что чуть было не стащила его с кровати, по-прежнему держа его за плечи. Отпустив его, она быстро схватила поднос и, не глядя ни на кого, почти выбежала из комнаты, едва не сбив Марка с ног.
Проводив ее изумленным взглядом, Марк повернулся к другу, почувствовав неладное.
- Ты что сделал с ней? - набросился он на Тони, подходя к кровати. - Она выбежала отсюда так, словно сам дьявол гнался за ней. Подсказать тебе, как зовут этого дьявола?
Находясь всё ещё во власти её прикосновения, до сих пор помня тяжесть ее тела, прижатую к его груди округлую грудь девушки, Тони судорожно провёл рукой по своим волосам и глухо застонал.
- Ничего, - едва слышно ответил он, пытаясь прийти в себя и отдышаться.
У него было такое ощущение, что сердце никогда не перестанет колотиться. И чтобы хоть как-то отвлечься, он сжал освободившуюся руку, а потом разжал её. И повторял это до тех пор, пока рука не перестала покалывать.
Господи, он не мог поверить в то, что Алекс после всего сама по собственному желанию коснулась его! Прижала к его губам свои пальцы. Пусть даже сквозь ткань. Его губы горели, тело было охвачено огнём. Он жаждал вновь ощутить ее прикосновения.
Все силы ушли на то, чтобы перевернуться, и едва его рука оказалась на свободе, как он мечтал лишь о том, чтобы прижать к себе Алекс. Боже, он больше не мог так! Тело так сильно напряглось, что он с ужасом заметил под одеялом одну явную выпуклость. Если его не убьет рана в боку, это непременно удастся сделать Алекс.
Тони снова застонал и попытался незаметно согнуть ноги в коленях, натягивая одеяло, чтобы хоть как-то скрыть свидетельство своего позора.
Тем временем Марк с пылающим взглядом навис над ним.
- Тони, если ты снова посмел ее обидеть!..
- Марк, - очень тихо проговорил Тони, внезапно ощутив себя невероятно опустошённым. И обессиленным. - Сейчас я ни на что не способен.
- Я бы поспорил с этим, - возразил Марк, красноречиво взглянув на друга.
И Тони вдруг разозлился. Очень сильно. Он чувствовал себя заключенным, у которого не было никаких прав что-либо делать или решать. Но у него не было выбора. Он слишком сильно зависел от людей, которые были рядом с ним, чтобы спорить с ними.
- Марк, - прошептал он, откинув голову назад и закрыв глаза. - Погаси свечи, я хочу спать.
Он действительно хотел спать. Внезапно на него навалилось такая усталость, что стало даже трудно дышать.
Наблюдая за ним какое-то время, Марк всё же смилостивился над ним и сделал так, как просил друг. Он как раз собирался выходить из комнаты, когда раздался глухой голос Тони.
- Марк?
Он остановился и повернул в его сторону голову.
- Да?
В комнате какое-то время царила тишина, прежде чем он заговорил.
- Не подпускай её больше ко мне.
Марк всё ж не мог не заметить:
- Тони, если ты причинишь ей хоть малейший вред…
- Иди к чёрту! - прорычал Тони.
Марк вышел и осторожно прикрыл дверь, понимая причины, по которым Тони просил держать его на расстоянии от Алекс. Марк хотел бы улыбнуться, но не мог, слишком хорошо зная своего друга. Он так же хорошо знал, что в последние годы Тони был глух к чарам слабого пола, чтобы подпускать их достаточно близко. Но Алекс действовала на него совершено иначе. И Марк это видел. Он так же видел, как сама Алекс относится к его другу. Однако она была недоступна для Тони, который это прекрасно осознавал. И в этом заключалась вся горечь ситуации. А ведь Тони нуждался в…
Как бы искренне Марк ни желал своему другу счастья, он знал, что Тони это никогда не будет доступно. Тони лучше любого другого человека мог бороться со своими желаниями и победить их. Он слишком долго сражался за право обрести бесчувствие, потому что однажды его ранили в сердце так сильно, что едва он сможет полюбить вновь.
Марк неожиданно вспомнил красивое лицо Ливи, и тут же испытал почти дикое желание свернуть сестре шею. Будь она проклята!
Глава 8
Проснувшись, Алекс какое-то время лежала в постели, не решаясь встать. Подложив руку под щеку, она задумчиво смотрела на колыхающиеся ветки деревьев за окном, пытаясь осмыслить то, что происходило с ней.
Она была в полной растерянности.
Почему ради всего святого её так сильно, почти отчаянно влекло к нему? Что в нём было такого особенного? Среди знакомых её семьи было много молодых мужчин. Тот же Райан Кэвизел, сын их соседа лорда Кэвизела, а теперь ещё и двоюродный брат мужа Кейт, почти ухаживал за ней. Он всегда был неизмеримо добр и внимателен к ней. Когда бы они ни встречались, будь то на пикниках, дружеских посиделках или на чаепитии, он уделял почти всё своё внимание ей. Она даже была его негласной партнёрше по играм в кегли. К тому же он был красив, умён и дружелюбен с ней. Он был весёлым парнем и всегда старался рассмешить её. Но ничего, кроме искренней признательности она не испытывала к нему. Ничего из того, что творилось с ней, едва она оказывалась рядом с мужчиной, который лежал сейчас прямо под её комнатой.
Алекс не на шутку начинала бояться его. Почему от одного его взгляда у неё начинала кружиться голова? Почему от прикосновения к нему у неё перехватывало дыхание? Почему его голос отзывался трепетом во всём теле? Алекс полагала, что просто выдумала себе необычные нахлынувшие на неё чувства год назад, когда она так внезапно встретила его в лавке аптекаря.
Но наваждение вернулось. С новой силой.
Что он делал с ней? Что она сама позволяла ему делать с собой? Застонав, Алекс уткнулась лицом в подушку, чувствуя, что снова начинает гореть. Грудь сдавили беспредельное отчаяние и обречённость. Потому что она не могла заставить себя относиться к нему как-то иначе. Не могла перебороть те чувства, которые он вызывал в ней. Которые росли и укреплялись в ней с головокружительной быстротой. И она не могла погасить неодолимую потребность, что тянула к нему.
Вывод напрашивался сам собой: она начинала сходить с ума.
Злясь на себя за подобные заключения, Алекс резко откинула одеяло и встала. Что бы ни произошло, скоро всё кончится. Скоро она уйдёт отсюда и спасётся. Но, зачерпнув холодную воду из тазика и плеснув его себе в лицо, Алекс вдруг замерла, с ужасом признаваясь себе, что не хочет этого.
Снова застонав, она вытерла лицо, оделась, тщательно уложив волосы в тугой узел на затылке, и направилась к двери, поправляя на ходу свои очки. Выходя из комнаты, она приказала себе не думать ни о чём. Так ей будет легче встретить новый день. Так ей будет легче жить дальше. И справиться с любым испытанием, которое ей было уготовано.
Спустившись по лестнице, Алекс остановилась у самых дверей больного, услышав доносившиеся из его комнаты тихие голоса. Ощущая смутное беспокойство, она открыла дверь и вошла. Марк менял повязку своего друга, а тот, лёжа в постели, что-то тихо говорил ему. На нём была надета белая льняная рубашка, которая теперь полностью скрывала его могучую сильную грудь и повязку на плече. Левый рукав был просто перекинут назад. Алекс вдруг почувствовала горькое разочарование, не понимая, вызвано оно тем, что кто-то другой кроме неё дотрагивался до больного. Или тем, что она теперь не могла лицезреть его золотистую грудь.
