И в этот момент её любовь приобрела совершенно другое значение. Другой оттенок. Более яркий, более насыщенный. Она стала сильнее, всеобъемлюще. Превратилась в нечто осязаемое, что можно было показать. Разделить. С ним.

Он уронил голову ей на плечо, продолжая обнимать её и одновременно не раздавить её тяжестью своего огромного тела.

Тори неожиданно поняла, что впервые в жизни по-настоящему счастлива. Впервые после стольких лет боли и одиночества она могла почувствовать настоящеё счастье, не боясь ничего. Счастлива так, что слезы невольно выступили на глазах. Она обнимала Себастьяна, вдыхая его запах - смесь миндаля и мускуса. И знала, что теперь он принадлежит ей. Она была счастлива только потому, что имела возможность открыто обнимать его. Быть с ним так, как только это было возможно.

Наконец, она обрела его!

Боже, неужели это случилось?

Но неожиданно, обретенное счастье улетучилась как дымка, когда она услышала его сокрушительный шепот:

- Что мы наделали?

Глава 19

Это были самые удивительные минуты в его жизни. Это было то самое чудо, в которое он давно перестал верить. И которое всё же произошло с ним. С ними. Вики была его чудом, и познать её - означало заново переродиться. Заново познать силу своей любви, которая теперь стала во сто крат сильнее.

Себастьян чувствовал под собой её мягкое, трепещущее тело. Он чувствовал её дыхание на своей шеё. Чувствовал поглаживание пальчиков, которые перебирали его волосы на затылке. Он чувствовал, как она сжимает его внутри себя. Он помнил, как она дрожала, принимая его, как горела, когда дошла до предела и чуть не свела его с ума, вбирая его в себя.

Это было больше, чем чудо. Себастьян всё ещё был оглушён от того, что только что испытал вместе с ней. Оглушен от страсти, от наслаждения, от её прикосновений и мощного взрыва, который сотряс весь его мир до основания.

И это не было сном. Это было реальностью, в которой он посмел лишить её невинности в какой-то вонючей, грязной конюшне. Ужасаясь того, что он до такой степени потерял голову, почти лишился разума, что позволил их первому трепетному слиянию произойти на ложе из соломы и неизвестно чего ещё, Себастьян медленно поднял голову и, оглядевшись по сторонам, глухо молвил:

- Боже, что я наделал!

К его неожиданному удивлению Вики замерла под ним, пальцы застыли, а потом она и вовсе убрала от него руки. Приподнявшись на локтях, Себастьян посмотрел на неё. И изумился, увидев, что она бледна, как полотно. Как? Почему? Он причинил ей боль? Сделал что-то не так? Ему казалось, что и она наслаждалась тем, что только что произошло. Он был уверен, что ей было хорошо с ним. Но её вид, её потемневший от боли глаза поразили его в самое сердце.

И стали сбываться самые худшие опасения, когда она толкнула его в грудь и хрипло потребовала:

- Дай мне подняться.

Он даже не пошевелился, потрясённо глядя на неё. Тогда она сама скинула его с себя, разъединяя их тела, и оба одновременно вздрогнули. Себастьян упал на спину, но продолжал смотреть на то, как присев на месте, она пыталась не смотреть на него и в то же самое время старалась лихорадочно приводить в порядок свою одежду. У неё так сильно дрожали руки, что она не могла продеть ни одну пуговицы в петлю.

- Вики, - осторожно позвал её Себастьян, боясь представить, чем мог вызвать её недовольство, её гнев. Панику. Господи, она действительно была в панике! - Что с тобой, милая?

Она вздрогнула так, будто он ударил её. Это окончательно привело его в чувства. Себастьян присел, поправляя свою одежду, и посмотрел на неё.

- Вики…

- Я не хочу слышать твой голос! - Она резко встала и на дрожащих ногах зашагала к выходу. В волосах её застряла пара соломин. Даже к подолу юбки и белым кружевам пристали соломинки, напоминая о том, что только что произошло. - Я не хочу слышать ни одного твоего слова!

Нахмурившись, Себастьян встал, растерянно глядя ей в спину.

- Что происходит? - спросил он, последовав за ней. - Я, конечно, понимаю, что не должен был…

Она так резко обернулась к нему, взмахнув волосами, что он застыл на месте. Её взгляд почти пронизывал его насквозь. Мог бы испепелить его дотла.

- Если ты ещё раз скажешь об этом, - яростно пригрозила она, подняв к нему дрожащий кулак, - клянусь, я убью тебя!

Она выглядела такой разгневанной, такой напряженной и в то же время такой ранимой и несчастной, что у него сжалось сердце. Себастьян действительно не мог понять, что сделал не так. Да, он сожалел о том, что это произошло именно в конюшне. Неужели именно то, что он любил её здесь, и вывело её из себя?

У неё вдруг повлажнели глаза так, что он вдруг с ужасом понял, что она вот-вот расплачется. Этого он просто не мог вынести. И шагнул к ней.

Резко отвернувшись и одной рукой придерживая разорванный лиф, другой она потянулась к дверям. И Себастьян застыл.

- Ты что делаешь? - прогремел он позади неё.

- Я иду домой!

- Ну, всё, хватит! - Оказавшись рядом с ней, он схватил её за плечи, развернул к себе и крепко обнял, прижав её голову к своей груди. К его огромному изумлению она безропотно подчинилась, обняла его в ответ и уткнулась ему в шею. И заплакала. У него чуть не разовралось сердце, когда он услышал её тихие всхлипы. Погладив её мягкие волосы и вытаскивая соломинки из золотистых прядей, он глухо молвил: - Жизнь моя, что с тобой? Что я сделал не так?

Она долго молчала, продолжая всхлипывать, а потом хрипло попросила:

- Отвези меня домой.

Почему ему вдруг показалось, что приобретенное совсем недавно хрупкое счастье улетучилось как дым, унося с собой всё то хорошее, что они только что подарили друг другу, что разделили друг с другом? У него заболело сердце, когда она крепче обняла его, словно была не в силах отпустить его, но в то же самое время просила его отдалить её от себя. Будто искала защиты от своей боли у него же самого.

- Пожалуйста, - выдохнула она. - Отвези меня домой…

И он отвез. Без лишних слов. Он сделал так, как хотела она. Он сделал то, что должно было успокоить её. Господи, он хотел, чтобы она успокоилась и сказала, наконец, что заставило ее так поспешно уйти. А потом он бы сказал то, что следовало сказать много лет назад.

Да, он был виноват перед ней тем, что позволил этому случиться в конюшне. И готов был искупить свою вину. Он готов был осыпать её сотнями поцелуев, пока она не простит его.

Но когда Вики, не сказав ни слова, скрылась за дверями Клифтон-холла, Себастьян понял, что, возможно, совершил самую главную ошибку в своей жизни, отпустив её без объяснений.

***

Кейт так сильно волновалась за Тори, что места себе не находила. Тори нигде не было видно. Как и Себастьяна. Кейт велела Джека поискать этих двоих, боясь самого худшего: что эти глупцы могут в конец довести друг друга. С решительным видом она направилась к дальнему углу огромной бальной залы, когда дорогу ей преградил её супруг.

- Ты куда это шагаешь, как генерал? - спросил он с нежной улыбкой, от которой в любое другое время она бы растаяла, но только не сегодня.

- Я хочу узнать, где Тори.

- Ты думаешь, графиня знает об этом?

Вопрос мужа ещё больше насторожил её.

- Если ты тоже заметил это, значит, она действительно что-то скрывает. Ты что-то узнал?

- А если она ничего не скажет?

Его предположения могли довести её до белого каления. И он рисковал быть наказанным её гневом. Или каблучком.

Но неожиданно раздался третий голос.

- Не скажет что?

Рядом вдруг возникла сама графиня, с довольной улыбкой глядя на супругов. И Кейт не стала ходить вокруг да окало.

- Где Тори? - почти потребовала ответа Кейт, пристально глядя на графиню.

Мать Себастьяна стала вдруг очень серьезной.

- Об этом лучше поговорить в другом месте.

Её слава заставили Кейт побледнеть.

- О Боже, с ней что-то произошло?

Графиня покачала головой.