“Я обещаю. Я просто хочу, чтобы они остались братьями. Я хочу, чтобы они были счастливы. Ты пыталась сделала так однажды “.

Катрина, Елена знала, позволила обоим братьям пить ее кровь, обещала каждому вечную жизнь с тайной мыслью, что они будут любить друг друга, что втроем они могли бы быть счастливой семьей, вместе навсегда.

Когда они отвергнули идею объединения, она фальсифицировала свою собственную смерть, уверенную, что взаимное горе объединит их.

Она была дурой.

Деймон и Стефан уже ненавидел друг друга, держа дистанцию конкурируя за любовь отца,играя роль хорошего и плохого сына.

Ревность из-за Катрины только усилила их неприязнь, а гнев и горе после её смерти излились в ненависть.

Она ожидала, что это сплотит Стефана и Деймона, но вместо этого они набросились друг на друга с мечами.

Убитые рукой брата, они умерли с кровью Катрины в организме, а затем воскресли в обличье вампиров, проклятые навсегда.

“Они не желают счастья.”

Её глаза расширились от вспомненной боли, и на какую-то секунду Елена увидела хрупкую наивную девушку, некогда сгубившую Деймона и Стефана по ошибочному представлению о романтике.

“Это был мой подарок. Я даровала им вечную жизнь, а им всё равно.

В честь моей памяти, я попросила их позаботиться друг о друге, но они не послушались.

Они пренебрегли всем, что я дала.”

“Но может быть ещё не поздно,” возразила Елена.

“Может, если они узнают, что ты жива, то простят друг друга.”

Катрина сердито сузила глаза и надула губы.

“Мне это не нужно,” пролепетала она детским голосом.

Она улыбнулась отталкивающей голодной улыбкой.

“Но вот ты…”

Она погладила Елену по щеке.

Её руки пропахли землей и были ужасно холодными. Елена задрожала.

“Мы так похожи,” задумчиво сказала она.

“Я должна сделать тебя полностью похожей на меня.

Тогда мы смогли бы вместе путешествовать.

Было бы здорово. Все приняли бы нас за сестер.”

Было что-то задумчивое во взгляде Катрины, когда она пробежалась рукой по волосам Елены, немного потягивая длинные пряди.

Может быть, Катрина нуждалась именно в семье.

Она потеряла отца с братьями Сальваторе и с побегом в Италию.

Изменит ли что-то для неё новость о другой семье?

“Мы - сестры,” сказала она , и Катрина убрала руку.

“Я не понимаю, о чем ты, малышка.” сказала Катрина.

“Ты мне не сестра.” Елена сглотнула, чувствуя сухой комок у себя в горле.

“Это правда. Моя мама - твоя мама - была бессмертной.

Небесным Стражем.

Она оставила тебя в целях твоей безопасности. И спустя сотни лёт Стражи убили её, когда она защищала меня.

Рот Катрины сжался в сердитую линию.

“Это ничего не меняет. Моя мать скончалась, когда я была ещё ребенком.”

“Нет, это правда,” простодушно заявила Елена.

На лице вампира не было ничего, кроме враждебности, но Елена продолжила:

“И я прошу тебя, как твоя плоть и кровь, помоги мне.

Ты хотела быть той, кто объединит Стефана и Деймона, и ты все еще можешь сделать это. Ты нужна им, Катрина.

Пять сотен лет, и они никогда не переставали любить тебя. Это разрывает их на части.

Лицо Катрины было холодным и озадаченным.

“Они заслуживают страданий.”

Она крепко сжала кулаки, опуская плечи.

“Они будут страдать, если я убью тебя. Или заберу с собой.”

“Нет.” Елена схватила холодное, грязное плечо Катрины, ее сердце колотилось.

“Они долго страдали. В этот раз ты можешь спасти их. Ты единственная, кто может.”

Шипя, Катрина отстранилась.

С сильным шумом, склеп начал трястись вокруг них.

Злясь на себя, Елена закричала, когда крышка гробницы упала на пол с грохотом, и лицо Онории Фелл разбилось.

Следующие толчки заставили Елену спотыкаться и хвататься за каменную стену, чтобы не упасть.

“Прекрати!” потребовала Елена, блеснув взглядом на Катрину.

Она стояла неподвижно, ее бледное лицо вытянулось вверх, как будто она могла видеть разрушенную церковь сквозь камни и грязь.

Сверху Елена услышала тяжелый стук, и губы Катрины изогнулись в безрадостной улыбке.

Елена побежала. Ее сердце бешено колотилось, она протолкнулась в полуоткрытую калитку и побежала по длинному темному коридору, ее фонарик дико раскачивался.

Она не оглядывалась, но ее нервы были на пределе, вслушиваясь в шаги, ожидая, как нечеловечески сильные руки Катрины сожмутся на ее плечах и потащат ее обратно.

Катрина могла убить ее, могла обратить в вампира, и Елена ничего не смогла бы с этим поделать.

Зачем Елена пыталась вразумить ее?

Пробираясь по железным ступеням в стене, Елена начала тащить себя так быстро, как только могла, ее дыхание стало быстрым и сбивчивым.

Склеп уже перестал трястись, но ее руки, потные от нервов, все еще соскальзывали, пока она поднималась.

Пройдя часть пути, она выпустила фонарик из рук и услышала, пробираясь через камни, что как он упал в камни, и продолжила идти.

Елена вступила в темноту.

Вдали едва различалась прямоугольная крышка гробницы в церкви, и Елена пробиралась к ней так быстро, как только могла, крепко цепляясь за ступени.

Наконец, достигнув вершины, выбираясь из гробницы Феллов, Елена стала жадно глотать холодный свежий воздух.

Только стоя на полу старой церкви, Елена осмелилась взглянуть вниз в склеп.

Там не было ничего, никаких одетых в белое фигур, преследующих ее.

Но это еще ничего не доказывает. Катрина могла принимать много разных форм, и она была намного, намного быстрее Елены.

Она подумала, что лучшим решением будет перейти Плетёный мост и бежать домой так быстро, как только можно.

Катрина достаточно сильна, так что у неё могут возникнуть трудности в пересечении бегущей воды.

Солнце село, и на город опустилась ночь, пока Елена была внизу в склепе.

Великолепно, - подумала она, - пойти на кладбище после наступления темноты и без фонаря, а теперь меня преследует вампир.

Поистине гениальное решение, Елена Гилберт.

Она спотыкалась о надгробия в длинной траве самой старой части кладбища, упав один раз достаточно сильно, чтобы ободрать ладони.

Елена поднялась и поспешила, ища дорогу в свете полумесяца над ней.

Как только она выбралась на дорогу за кладбищем, твердый шар тревоги в груди Елены немного ослаб.

Незадолго до того, как она смогла пересечь мост и направиться домой.

Она должна будет пойти в свой дом.

Тётя Джудит договорилась о починке окна, и теперь настаивает на возвращении домой.

Ее дом, хотя бы, был ближе, чем дом Мередит, но Елена все еще не знала, как уберечь их от Деймона.

Возможно, теперь он оставит её семью в покое, сосредоточившись на друзьях.

Прямо перед мостом фигура в белом преградила путь Елены.

Бледно-золотые волосы Катрины раздувались на ветру.

Елена оглянулась через плечо.

Не было смысла бежать.

Катрина в тысячи раз быстрее её, а теперь единственное спасение - бегущая вода - осталось с другой стороны.

На секунду Елена подумала попросить пощады.

Но она знала Катрину достаточно хорошо, чтобы понять, что это не принесет ничего хорошего.

Чтобы она не решила сделать, она сделает.

С таким же успехом можно выйти сражаться с ней.

Елена вскинула голову и направилась прямо к Катрине.

“Чего ты хочешь?” спросила она.

Холодные голубые глаза Катрины долго рассматривали Елену.

Наконец-то, она заговорила:

“Думаешь, мне удастся спасти их? Я могу это сделать, если попросишь, маленькое зеркальце.

Я разрешу им узнать о том, что жива.”

“О.”

Видимо, её просьбы в конце-концов что-то изменили.

“Спасибо.”

Катрина сердито нахмурилась.

На какое-то мгновение ее голос стал звучать молодо, с детской обидой, но ее глаза выглядели ужасно старыми.

“Но для нас нет счастливого конца.

Надеюсь, ты осознаешь это,” сказала она.

“Однажды я уже прошла это.