Довольные гномы стащили в кучу три белоснежных, но уже забрызганных красным, тела. Чуть приподняли личины. В жестких как щетина бородах стали видны широкие улыбки. Радуются - отличный реванш за промахи из арбалетов. Прекрасная из великана вышла приманка.

Грымт с руганью поднялся. По голове текут красные ручейки. Рубашка висит лохмотьями. Грудь и спина покрыты синяками и открытыми ранками. Лебедь под ним слабо трепыхнулся. Грымт в ярости схватил его за шею. С наслаждением крутанул. Громко хрустнуло. Прекрасное существо недвижимо обвисло. Великан одной рукой закинул его в гномью кучу. С легким презрением посмотрел на карликов. Те вдвоем тащат пернатого. Гномы взглядом ответили ему: “Зато у нас трое”. “На двоих? - усмехнулся великан. - Не так уж и много. А если учесть, что он до этого еще скольких прихлопнул”…

Гуси-лебеди продолжали носиться кругами над головами. Яростно клекотали, но спускаться не решались. Алексей прицелился в того, что кружил ближе к краю поляны. Выстрелил. Золотая скульптура кувыркнулась в воздухе, понеслась к земле как ракета. Воткнулась, подняв волну земли и разбросав крапиву на метры вокруг. Осталось только пятно воронки и торчащий из нее кончик золотого хвоста.

Лебеди резко прокричали в один голос. Перепуганные полетели от избушки на курьих ножках. Скрылись за вершинами деревьев. Могли, конечно, и спрятаться, но Алексей был уверен, что они уже не появятся.

Подошел Горыня. За спиной лук, в руках сжат пучок стрел. Острие одной отирает о штанину.

- Семь штук завалили. Неплохо, - сказал он.

Алексей быстро посчитал: два золотых, четверо в куче.

- Здесь только шесть.

Горыня кивнул в сторону леса.

- Там еще один лежит. Что я, нанимался, что ли, его сюда переть.

Х Х Х

Сергей колдовал около избушки. Делал пассы руками, шевелил губами. Аленка наблюдала за каждым его движением широко распахнутыми восторженными глазами. Приоткрыла хорошенький ротик, восхищенно ахает. Да и не только она. Великана сейчас хоть секирой по башке, не заметит. С карликами та же история. Горыня делает вид, что ему это неинтересно, но нет-нет, да и бросит жадный взгляд.

“Что-то Сергей больно заумное делает”, - подумал Алексей. В очередной раз разозлился. А он-то думал: откуда в мире Ванечки столько крови? Братик родной подсобил. Научил. Засранец.

Сергей сделал торжественное лицо и провозгласил.

- Избушка, избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом.

“Блин, - дошло до Алексея. - Да он же просто перед Аленкой выпендривается”.

Избушка чуть качнулась, затрещала. Курьи ножки посеменили на месте, начали разворачиваться. Избушка поплыла перед глазами, показала левый бок. Ее шатало, с крыши сыпались мухоморы. Пласт мха пополз по стене. Потянул за собой остальные. На землю уже упало словно грязное махровое одеяло. Показался край косяка. Развернулся становясь все шире, пока не превратился в мощную дубовую дверь.

- Грымт, - коротко сказал Алексей.

- Ага, - бухнул великан. С решительным лицом сделал к ней шаг.

- Подожди, - Горыня уперся рукой в пупок Грымту. Куда смог достать.

- Что подожди?

- Может… не будем так невежливо. Бабка все-таки…

- Что?

- Колдунья. Давайте не будем ломать так сразу, а для начала просто постучим.

- Ага. Постучим, - обрадовался Грымт и вытащил секиру.

- Стой. Ты этой штукой себе по башке постучи. Все равно вредить не чего.

- Чего это нечего?

- Мозгов, дубина.

Грымт хмыкнул. Опустил секиру и сделал приглашающий жест рукой.

- Иди, поучи дурака.

Горыня без колебаний шагнул на крыльцо. Постучал. Рукавицы тяжелые, с нашитыми металлическими бляшками. Грохот пошел по всему лесу.

- Хватит, - наконец сказал Алексей. - Уже после четвертого раза ясно, что дома никого нет. Грымт.

- А может, у нее уши заложило, - Грымт ухмыльнулся Горыне. - Ща сделаю.

Замахнулся секирой так, что она сзади коснулась его пяток. Ударил. Дверь даже не вздрогнула. Секира отскочила, оставив лишь неглубокую царапину. Не дрогнула дверь и после десятого удара. Правда, начала напоминать заготовку для корыта в начальной стадии обработки. Грымт разошелся. Рубил вдохновенно, с оттягом. Дверь продолжала стоять на смерть, не шелохнувшись.

- Хватит, - взмахнул рукой Алексей. - Дуром тоже не получается.

- Во, видишь, тобой не получается, - тут же ткнул пальцем в бок Горыня. Грымт несколько секунд смотрел не понимая. Потом проговорил.

- У тебя тоже ничего не вышло.

- Ну и что, главное у тебя ничего.

Алексей нахмурил лоб.

- Сергей, ты что-нибудь знаешь об этом?

Сергей подошел к отцу, улыбнулся.

- А ты пистолетом попробуй.

- Так, хватит. Делай давай. Строишь тут из себя ребенка.

Сергей торжественно посмотрел на Аленку. Она кивнула ему с серьезным видом.

- А сейчас вы не откроете, - сказал Сергей. - Ночи надо ждать.

- Почему еще ночи?

- Так баба Яга ж только по ночам и выходит. Солнце ей больно не нравится. Зачем, думаете, ей нужны все эти гуси-лебеди? С ее-то возможностями, умением летать. Только потому, что гуси-лебеди легко себя днем чувствуют. Как раз когда жертва погулять выходит. На полянку там, в лесочек.

- Не умничай, - неожиданно резко даже для себя самого отрезал Алексей. Сергей сразу нахмурился. Поджал губы.

- Ждите ночи, хозяйка сама и выйдет, - выпалил он на одном дыхании и отошел.

Алексей недовольно выдохнул. Посмотрел на солнце. Светило, яркое, желтое блестит в самом центре неба. До вечера, как до Киева ползком. Перевел взгляд на сына. Сергей стоит к нему спиной. Что-то тихо говорит Аленке. Захотелось подойти, извиниться, но решил, что это не достойно мужчины.

На поляне все-таки решили не располагаться. Разбили лагерь на тропинке. Она как раз расширялась перед поляной как река, впадающая в море. За избушкой посматривали. Так, на всякий случай. Грымт притащил одного гуся-лебедя. Пристроился его ощипывать. Алексей посмотрел на белоснежную горку перьев, и ему стало тошно. Великан заметил его взгляд.

- Голодный? Я с тобой поделюсь.

В кусты Алексей не ломанулся только потому, что иначе растряс бы и точно обрыгался как говорится не сходя с места. Он отвернулся и дрожащим голосом попросил.

- Только не слишком чавкай.

- Ты что творишь? - вмешался Горыня. - Эти ж твари человечиной питаются.

- Ну и что, - Грымт с хрустом выдрал окорок размером с телячий. По пальцам побежали красные капли. Он взял палку начал накалывать окорок на нее. - Я понимаю, если бы они великаниной питались. Я тогда б тебя сразу пристукнул, если бы рискнул попробовать.

Сергей чуть в отдалении сидел с Аленой. Среди золотого сенокоса он нашел золотой одуванчик. Преподнес его девушке, после чего рискнул поцеловать ее в щеку. Теперь сидел и гладил красный отпечаток на щеке от ее ладошки. На лице запечатлелось недоумение, а в глазах желание куда-нибудь смыться. Только вот повода нет.

- Сергей, - позвал Алексей сына, - иди сюда.

Сергей с готовностью поднялся. Быстро пошел к отцу.

- Разреши один вопрос.

- Да.

- Да это я так, надо же с чего-то разговор начинать. Не сидеть же молча.

Сергей недоуменно поднял бровь.

- Не хочешь с отцом посидеть? А вот мне хочется. Уважъ, пожалуйста.

С непониманием на лице Сергей вытащил из кучи натасканных великаном дров пенек. Сел на него.

Великан понатыкал вокруг костра целый лес палочек с насаженными на них кусочками мяса. Довольно облизывался, внюхивался в плывущие вокруг запахи. С мяса скатываются прозрачные капли жира. Шипят на углях.

К великану подошли гномы. Тот пригласил широким жестом. Горыня скривился. Махнул рукой на это безобразие.

Алексей оторвался от созерцания. Посмотрел на сына. Сергей сразу отвернулся. Сделал вид, что равнодушен. Ничего и никто ему не нужен. Особенно отец.

- Ничего, я тоже был таким, - сказал Алексей.