Алексей вскочил со стула.

- Сергей!

- Тихо, тихо, молодой человек. Тихо! Успокойтесь, и ни кто не пострадает.

- Ах ты.

- А ну сядь! - рявкнул директор. - Смотри.

Он ткнул пальцем в экран. Перегородка в клетке начала медленно подниматься. Собака-крыса с рычанием ткнулась мордой в расширяющуюся щель, просунула когтистые пальцы. Потом всю лапу. Собака все тыкалась. Пыталась протиснуться вся. Сергей закричал. Начал бить каблуком по лапе. Собака завизжала, но попыток достать добычу не оставила.

Каширцев поджал губы. Сел. Перегородка сразу замерла. Опустилась. Зверюга едва успела отдернуть лапы. Заорала разочарованно. С удвоенной силой накинулась на преграду. Решетка вся закачалась, но удержалась.

- Не дергайся, - холодно сказал директор. - И все будет хорошо.

- Что вы хотите? - злой от бессилия проговорил Алексей.

- Немного, совсем не много, - ответил Эдуард Степанович.

- Что? Хотите чтобы я не печатал эту чертову статью? Хорошо, я уничтожу всю информацию. Сотру диски. Что еще? Только скажите. Я сде­лаю. Только прошу, отпустите их.

- Ну, я думаю - Эдуард Степанович улыбнулся. - Статью вы и так уже не напечатаете. А нужно нам от вас вот что.

- Вытащите его оттуда, я прошу вас.

- Его? - Директор посмотрел в призрачный монитор. - Милый мальчик. Весь в отца.

- Пожалуйста, вытащите его, - на секунду Каширцев потерял решимость и даже был готов смириться со всем. - Я не могу его там видеть.

- Хорошо, - неожиданно согласился Эдуард Степанович. Он нажал на столе кнопку. Чуть наклонился, как Алексей полагал, к микрофону - Немедленно освободите мальчика и поместите его к остальным, - сказал он. Посмотрел на Алексея. - Вот и все. Через минуту его там не будет. Довольны?

- Спасибо, - Алексей обрадовался. Но тут же вспомнил, с кем разговаривает. Нахмурился.

- Не за что. С моей стороны это жест доброй воли. Скажем так - показательный акт, что нам можно доверять. Так что тоже ве­дите себя соответственно. Ну, так продолжим?

- Что вы хотите?

- Не повторяйтесь, молодой человек. Будьте оригинальней. Придумайте что-нибудь новое.

- Что вам от меня нужно? - процедил сквозь зубы Алексей.

- Да, так чуть лучше. Совсем чуть. Итак. Я думаю, будет хорошо, если вы сами все увидите. Пройдемте.

Х Х Х

Едва они вышли в коридор, как сзади сразу пристроились два широкоплечих молодца. Классических амбала дубообразной внешности. Но Алексею почему-то не было смешно. Они поднялись на два этажа выше. Прошли несколько пропускных пунк­тов. Охранники за столами поднимались, но как только замечали директо­ра, строгость на лицах сразу пропадала. Они открывали двери, пропуска­ли их.

Наконец Алексей и директор подошли к двери, у которой следовавшие за ними телохранители чуть отступили на­зад. Трое охранников, стоящих у дверей только кивнули.

Алексей и Эдуард Степанович вошли в большое помещение. Тишину коридоров сменил гул во­збужденных голосов, гудение множества приборов, стоявших вдоль стен, вдоль обозначенных дорожек для людей. Повсюду люди в белых халатах. Одни работают с приборами. Другие носятся с какими то бланками. Все переговариваются. Ученые бросали на Алексея короткие взгляды и больше не обращали на него внимания.

- Проходите молодой человек. Смотреть смотрите, но ничего не фотографируйте, - директор улыбнулся.

Алексей дернул уголком губ. На входе его обыскали так, что не то что фотоаппарат, завалявшуюся в кармане булавку и ту отобрали, посчи­тав холодным оружием. Даже кишки прощупали, чтобы внутри себя взрывчатку не пронес.

Смотреть пока было не на что. Белые халаты, приборы и компьюте­ры он видел в голливудских фильмах. Стоило посмотреть только на противоположную от входа стену.

Перед стеной пустое пространство. Приборы не приближались к ней, замерев в трех мет­рах от священной линии. К стене вела самая большая дорожка, широкая, почти в два метра. Стена была покрыта белым, блестящим составом похожим од­новременно на лед и на зеркало. По бокам от нее стояли два длинных ограненных стержня. Алексей присмотрелся и увидел, что это белое льдистое зеркальное совсем не на стене. Оно висит натянутая как простыня между стержней.

- Мы находимся в четырнадцатой лаборатории, - начал с усмешкой объяснять дире­ктор. - Год назад мы приступили к одной прелюбопытнейшей разработке и сейчас находимся на стадии ее завершения. Вернее на стадии завершения самого изобретения. По самому проекту работы будет еще очень мно­го. Вам интересно, что мы сделали?

- Зная вас, могу предположить, что это новейшая камера пыток. Я прав?

- Нет, совсем не правы, - Эдуард Степанович чуть нахмурился. - Вы проходите, проходите - на лицо вернулась масляная улыбка.

Алексей шагнул в лабораторию. Тут же взгляд его упал на компьютер, похожий на тот, что был у директора. Похожий, но гораздо совершеннее. За сто­лом сидит лаборант. Перед ним голографический монитор. Но в отли­чие от директорского не плоский, а объемный. Возникающие в нем картинки можно было рассмотреть как повернутой к оператору стороной, так и развернуть и рассмотреть со всех сторон, во всех деталях. Рай и находка для специалистов.

Клавиатура у призрачного компьютера тоже призрачная, зависшая в сантиметре над столешницей. Пальцы лаборанта беззвучно порхают по светящимся символам. Картинка в мониторе меняется. Временами лаборант брался за простую беспроводную мышку. Тогда по экрану начинала, от символа к символу, метаться белая стрелка. Потом лаборант снова возвращался к клави­атуре.

- Да, здесь есть на что посмотреть, - директор заметил его интерес. - Одна из наших последних разработок. Над ним еще работают, но уже сейчас он в сотни раз превосходит любые американские аналоги. Разработчики США за недоработанный вариант готовы выложить десять миллиардов, но мы не торопимся, пусть еще раскошелятся.

- А Россия? - немного потерянно спросил Каширцев.

- Откуда у наших, такие деньги? - махнул рукой Эдуард Степанович. - Но пройдемте к самому интересному.

Самым интересным оказалась уже примеченная Алексеем льдистая стена. Эдуард Степанович подвел его к ней. Они остановились у самой границы очерченной приборами. Эдуард Степанович притормозил рукой разогнавше­гося Алексея.

- Стоп, ближе пока нельзя.

- Это и есть самое интересное?

- Да, - Во взгляде директора появилось восхищение. - Прав­да, она прекрасна?

- А что это? - Алексей незаметно для себя заинтересовался.

- Это? Молодой человек вы изучали теорию Эйнштейна?

- У которого скорость света? В школе что-то говорили об этом. И в журнале помню, читал что-то об исчезающих кораблях. Так вы разрабатываете си­стему телепортации?

- Нет. Телепортация разрабатывается в другой лаборатории. Это же… Это нечто близкое, но в тоже время совсем другое. Вы читали выводы Эйнш­тейна о множественности миров?

- Другие измерения? - буднично проговорил Алексей. - Разница сначала в один шаг, потом в другой. И получаем на исходе мир на сто процентов отличный от первого?

- Вы читали Эйнштейна? - поразился директор.

- Нет. Эйнштейна читать, как-то не доводилось. А вот современную фантастику…

- О да. Современная фантастика это великий кладезь идей. И вообще фантастика. Начиная от Жуля Верна и заканчивая, ну, хотя бы Юрием Никитиным. Авторы сами не знают, какую богатую жилу разрабатывают. А стоило им только запатентовать саму идею. Ведь современный мир на девяносто процентов построен по проектам фантастов. Ну да ладно, не будем об этом. Так вот, молодой человек. Наши ученые доказали, что Эйнштейн был неправ. Других миров нет. Наша вселенная единственно существующая.

- А когда-то ученые доказывали, что земля центр мира и солнце вращается вокруг него.

Эдуард Степанович нахмурился. В голосе отчетливо прорезались обидчивые нотки.

- То были фанатики. Слепые приверженцы идеи. Наши же ученые… - он замолчал, пристально посмотрел на Каширцева. - Хотя. Может, вы в чем-то и правы. Прецеденты были.