- Обычно дня три лежат в бреду, мечутся, потом наступает сон, спят суток двое, все это время рядом надо быть кому-то, поить постоянно надо и утку держать тоже постоянно наготове. Очищение происходит. Лучше конечно раствором прокапать, но в наших условиях это недоступно. Поэтому водой, чуть-чуть подслащенной сахаром. Хоть какая-то глюкоза будет. А потом сутки отпаивать бульоном. Короче уходить нам отсюда нельзя, можем их сгубить.

   - Во, блин, ситуевина какая! Хоть сразу ложись и помирай.

   - Ты бы лучше пошел, организовал остальные продукты с катера разгрузить. Здесь ты мне ничем не поможешь.

   - Да я вот тоже, мысль поймал. Надо не разгружать наш "Варяг", а наоборот догрузить и держать в готовности если вдруг все пойдет не так, то хоть женщин отправим морем, может, спасутся таким макаром.

   - Мысль верная, даже подскажу, где можно спрятаться. Чуть дальше по берегу есть небольшой грот, катер запросто сможет там укрыться и переждать. Вот только во время прилива он почти полностью под воду уходит, но это уже ночью, а поэтому ночь нужно пережидать на берегу, подальше от воды проводить свой досуг. Не надо этого забывать. Но мысль правильная, иди и организуй. Я тут посмотрю, чтобы мужики не попали на острые зубки местных обитателей.

   Петр побежал к лагерю, где развил бурную деятельность по загрузке катера продуктами и затем, загрузив в него уставших женщин, отправил их в укрытие, в грот.

   - Если все нормально будет, то крикну, здесь слышимость хорошая, если до вечера никто не подаст сигнал, то выбирайтесь сами. Уже привычные ко всему женщины молча сели в катер и знающая как с ним обращаться Антонина тихонько повела его к гроту. Да и не мудрено, если чуть качнется, то наверняка бортом зачерпнет воду, настолько он был переполнен. Семь женщин и груз, для катера это было многовато. Он рассчитан на двести килограммов груза и четыре человека. Та же лодка, моторная, правда, и сделана из алюминия.

   Пока он возился с отправкой в укрытие женщин, мужики успели поставить около десятка камней на бывшей дороге, а Бил осторожно вместе с Олегом загрузили больных в машину и повезли их в лагерь.

   - Теперь ребята самое сложное. Нам всем нужно испугать змей и заставить их покинуть свои нагретые места, причем сделать это надо так чтобы они сосредоточились на краю камней. - Он коротко пересказал для чего это, и как они будут гнать змей со своих мест. Затем распределил по парам. Получилось три пары и еще Бил с Питом. Всем выдал тряпки, смоченные в жидкости варана, расставил по местам и по его команде все пары стали медленно двигаться вдоль дороги. Каменные завалы приходилось обходить и поэтому не всегда удавалось сохранять интервалы, но двигались строго к концу камней. Видно было, как потревоженные рептилии нехотя покидали свои места и уползали дальше от возможного противника. Не доходя до конца камней, Петр приказал возвращаться теми же маршрутами назад. На высотки лезть не стали, да и вряд ли кто-то другой полезет туда, страха хватит и на этой более или менее ровной и вполне проходимой для человека небольшой ложбинки. Машинам, конечно, при виде наваленных тут и там крупных камней, не проехать, а вот люди могут попробовать.

   - Что-то Михаил на связь не выходит, как вышел на связь от родника так больше и не выходит. Неужели попали в засаду и погибли. - Петр, наблюдая за горизонтом вместе с Олегом, обеспокоено крутил ручки настройки радиостанции.

   - Не надо крутить ручки, настройку собьешь. - Олег смотрел не столько за горизонтом в поисках людей, сколько со страхом за окружающей местностью. Он только здесь, в этом заповеднике змей, понял насколько боится этих рептилий. Даже может и не столько боится, зная, что и от них есть защита, сколько то, что они вызывали мерзкое ощущение незащищенности. Отсюда и страх. Хоть они и не стали выходить для наблюдения на край каменных исполинов, но все равно вероятность, что не все змеи боятся запаха варана, существовала, а пример вчерашней бойни с желтой змеей пугал до дрожи. Поэтому он и крутился на месте, чем вызывал недовольство Петра.

   Уже прошло почти пять часов, после того как уехали Михаил и Виктор. Подготовку к встрече противника уже закончили. Все затаились по укрытиям в ожидании, лагерь пуст и не видно даже собаки с Билом, который остался с больными в доме.

   - Хуже нет, чем ждать и догонять, я хоть и сыскарь, но всегда терпеть не мог всякие засады, слежки. Мне нравилось в этой работе только одно...

   - Интересно, что может нравиться в этом копании в грязи? - Угрюмо перебил Олег.- Я только немного соприкоснулся с вашими методами работы, и то стало мерзко. И еще неприятно за тех мужиков, которые вынуждены копаться в мусоре людском. Наверное, поэтому милиционеров называют мусорами.

   - Вот-вот, этого люди не видят, они видят только то, что их заставляют прогибаться в интересах закона, иногда используя для этого запрещенные приемы. К сожалению, вседозволенность, которую вольно или невольно получают сотрудники милиции не всегда к добру. Ломает она людей, превращает в Малюту Скуратова. Знаешь кто такой этот Малюта?

   - Да знаю, читал. Но мне кажется, что в милицию идут те парни, которых в детстве унижали или били. Идут, чтобы отомстить за свои унижения и страх кому-то конкретному поначалу, а потом входят в раж и уже всех людей считают виновными. Отсюда и такая злость ко всем. Не все конечно, вот вы с братом, да и Петр Викторович совсем не похожи на тот образ, что вырисовывался у меня в голове при соприкосновении с другими ментами.

   - В семье не без урода. Так и в милиции, слишком на виду у всех приходится работать и не все люди понимают правильно всю сложность такой работы. Они только тогда начинают что-то понимать, когда приходится кричать "Милиция! Милиция! Помогите, грабят!" Чего смеешься разве я не прав?

   - Не знаю, ни разу не приходилось с подобным встречаться. Знаю, что вымогали деньги у отца, знаю, что за деньги состряпали липовый протокол дорожно-транспортного происшествия, знаю, что за те же деньги ни за что упрятали вас с братом за решетку и дали срок. Ну, и как прикажете, думать о такой милиции. Пускай таких там не много, но на слуху-то у людей именно такие, создан облик "мента" на основе не фильмов, а фактов. В кино только показывают таких честных и справедливых, а в жизни чаще приходится сталкиваться с гнидами. Вот и здесь собрались такие. Что они к нам прицепились, чего надо? Опять же эти пресловутые деньги. Ненавижу!

   - Так, внимание! Вроде появились наши "друзья". Даже БРДМ с ними. Плохо нам придется, если бой завяжется. Даже РПГ у нас здесь нет, вся надежда на то, что наш план сработает. Если что-то пойдет не так, то будем отступать по отливу.

   - Я не брошу полковника тут!

   - Порыв ваш принят, молодой человек. Но никто и не собирается бросать. Я дал команду подготовить машины к выезду, Лука постоянно там находится, и проезд на берег мы освободили, ты просто этого не увидел. Может, удастся оторваться от них.

   - У Михаила и Виктора значит, не получилось оттянуть на себя погоню?

   - Видно так. Кто его знает вообще-то. Командует ОМОНОМ местным наверняка не глупый мужик. Уж догадаться, что Багги захватили где-то тут, труда не составит, вот они и проверяют окрестности.

   Один БРДМ и два "Хаммера" подъехав к каменной гряде, остановились, и видно было, что один из людей выйдя из машины, стал осматривать окрестности в бинокль. Видимо что-то ему не понравилось или просто решил, что надо осмотреть эти камни. То, что из машин и БРДМ выскочили бойцы в камуфляже, и при оружии говорило само за себя. Командир что-то скомандовал и бойцы, выстроившись в цепь, стали продвигаться вглубь каменного массива.

   - Подобная наглость для змей видимо стала критичной. Сразу два бойца заорали, и тут же следом еще двое бойцов получив укусы змей, попытались вернуться на исходный рубеж. Командир испуганно тоже что-то закричал и уже все остальные бойцы кинулись на исходный рубеж. Про тех, кто получил укусы змей, никто и не подумал, спасались сами. Командир, как не старался, не мог заставить других идти вытаскивать пострадавших. Долго, слишком долго уговаривал командир своих подчиненных, наконец, три человека взяв наизготовку оружие, стали выдвигаться к своим погибающим товарищам. Ведя постоянно огонь по всему, что движется, они потихоньку продвигались к месту, где ждали помощи пострадавшие, а может, уже и не ждали. Криков о помощи уже не слышно было. Испуг и напряжение от создавшейся ситуации так и витали в воздухе.