«В шесть часов утра первой половины марта 1937 года Катерина, Герман и я отправились в Канде. Инспектор Эванс уже давно вернулся в Великобританию, поэтому французское правительство, дабы обеспечить мою защиту, выслало двух инспекторов из сыскной полиции: они следовали за нами в машине, в которой также находились наши горничные. Всю поездку мы провели под непрекращающимся дождем.

Остановившись на ночь в Роанне, мы прибыли в замок на следующий день, к наступлению темноты. О репортерах, стороживших нас на стенах замка, мы были предупреждены заблаговременно. Проникнув на территорию через парк, я первой увидела великолепный Канде, его толстые серые стены и стройные башни, по которым стучал дождь. Мадам Бедо приняла нас на крыльце. Она поразила меня своей красотой, грацией и легкостью в общении».

Женщина, которая много лет спустя написала эти строки, уже не была миссис Симпсон, но еще и не стала герцогиней Виндзорской. На несколько недель она взяла свою девичью фамилию: Уоллис Уорфилд из Балтимора, Соединенные Штаты Америки. Но для остального мира, который охотился и шпионил за ней, она оставалась миссис Симпсон, то есть той, ради кого король Англии отрекся от престола после одиннадцати месяцев правления.

И вот она поехала в Канде, чтобы выйти там замуж – в третий раз. Последним ее мужем был Эрнест Симпсон. Замок Канде, принадлежавший Шарлю Бедо, французскому предпринимателю, был выбран для важной миссии по нескольким причинам: «Не слишком большой, достаточно удаленный от крупных населенных пунктов, чтобы не привлекать внимания любопытных, находится в большом и красивом парке». Но по приезде миссис Уорфилд так ни разу не встретилась с Бедо. Этот замок выбрали с одобрения нового короля Англии ее друзья, Герман и Катерина Роджерсы, гостеприимно приютив ее в своем доме в Каннах в самый разгар скандала.

А скандал-то был действительно грандиозным. Он взбаламутил все Соединенное Королевство и даже Европу. Но вернемся на несколько месяцев назад.

Вечером 11 декабря 1936 года весь мир слушал радио Би-би-си Великобритании, переживавшего беспрецедентный кризис в своей истории. Несколькими часами ранее король Эдуард VIII, вступивший на престол 26 января, подписал следующий документ: «Я, Эдуард VIII, король Великобритании, Ирландии и британских заморских владений, император Индии, сим документом объявляю о своем окончательном решении отречься от престола. Я желаю, чтобы документ об отречении вступил в силу немедленно».

Ему осталось только попрощаться с Англией, которую он горячо любил и которая отвечала ему взаимностью. Он не мог вернуться обратно. И это прощание ожидал весь мир, слушая английское радио.

В назначенный час зазвонил телефон, на проводе был Виндзорский замок. Взволнованный женский голос произнес: «Теперь я, после долгого молчания, могу сказать несколько слов».

Молчать свою даму обязал король, вступивший в долгую изнурительную борьбу. Борьба велась не против народа, который был к нему привязан и, возможно, понял его выбор, а против премьер-министра Стенли Болдуина, архиепископа Кентерберийского и, что самое печальное, против родной семьи. Ему не позволили обратиться к нации, но теперь, когда он стал всего лишь Его Королевским Высочеством герцогом Виндзорским (следует заметить, что у герцогини не могло быть титула «Ее Королевское Высочество»), никто не мог отказать ему в этом праве.

Первыми словами он подтвердил, что новым королем стал его брат, герцог Йоркский, взошедший на трон под именем Георга VI:

«Я говорю от всего сердца. Все знают, почему я ухожу, но все должны понимать, что, принимая такое решение, я не забыл о стране, которой пытался служить на протяжении двадцати пяти лет в качестве принца и короля. Вы должны мне поверить: я посчитал невозможным принять такую ответственность и исполнять, как я всегда хотел, мой королевский долг без помощи и поддержки женщины, которую я люблю».

При этих словах, шедших от чистого сердца, многие вынули носовые платки. Но волнение вскоре сменилось неприязнью, даже яростью. Никому не нравилась миссис Симпсон, и все полагали, что в сорок два года Эдуард VIII мог бы принять более благоразумное решение. Он был очаровательным принцем, и имелось множество принцесс и просто молодых англичанок из благородных семей, которые стали бы прекрасными королевами. А Уоллис Симпсон была уже не молода (на два года младше короля) и не так красива. Но она обладала удивительными очарованием и обаянием и долгое время оставалась одной из самых элегантных женщин мира. Однако многие сомневались, что возраст позволит ей родить наследника Англии, подчеркивая тот факт, что ничто не мешало ей родить детей предыдущим мужьям, но она этого не сделала.

Принц Уэльский познакомился с ней двумя годами ранее и быстро к ней привязался. Уоллис и ее муж-англичанин (первый был Эрл Спенсер, американец) очень быстро стали частью небольшой компании, проводившей каждые выходные в форте Бельведер, замке принца, где они увлекались простыми радостями садоводства.

Об этой связи говорили много, но настоящий скандал разразился летом 1936 года во время путешествия по Средиземному морю, в которое поехали новоиспеченный король, миссис Симпсон и некоторые друзья. А вот Эрнеста Симпсона там не было. По прибытии состоялся бракоразводный процесс.

И тут же началась борьба. Борьба против общества, церкви, парламента, прессы, королевской семьи, самой Уоллис, испугавшейся поднявшегося урагана. Их поддерживал и боролся за их счастье только Уинстон Черчилль.

Но эта борьба была неравной, несмотря на демонстрации, устраиваемые преданным народом, в частности феминистками, несшими огромные плакаты, которые призывали Стенли Болдуина «убрать руки от короля». Однако противники предложили компромисс: было дано согласие на морганатический брак. Но король отказался: либо Уоллис станет королевой, либо он не будет королем.

Выбор был сделан. Отрекшийся король заканчивал свое обращение следующими словами:

«И теперь у нас новый король. Я желаю ему и всему народу счастья и процветания. Благослови вас Господь. Да поможет Он новому королю…»

Через несколько минут герцог Виндзорский, презираемый всеми, сел в машину и поехал в Портсмут. Он был один, без сопровождения. Там его ждал военный корабль «Фьюри». Герцог отбыл во Францию, но пока лишь затем, чтобы пересечь ее и проследовать в Австрию: развод Уоллис еще не вошел в силу, и пока что он не мог воссоединиться с возлюбленной, ради которой пожертвовал самой великой короной мира. Направлялся он в замок Энцесфельд, что недалеко от Вены, принадлежавший барону Эжену де Ротшильду. Там он стал ждать звонка Уоллис.

Как только было объявлено о том, что король не возражает против их встречи в Канде, они поняли, что вот-вот увидятся. Дата была назначена на 5 мая. Герцог приехал в Канде.

Свадьба состоялась 3 июня. Стояла прекрасная погода. На невесте было светло-синее сатиновое платье от модельера Майнебокера и специально подобранная шляпка, произведение великой Каролины Ребу, благодаря фотографиям вошедшие в историю. На свадьбе присутствовало всего несколько друзей, гораздо меньше, чем журналистов, осаждавших замок: Рэндольф Черчилль, лорд и леди Меткалф, леди Селби, барон и баронесса Ротшильды, Джордж Аллен и, наконец, Хью Лойд Томас. Не считая, конечно, Роджерсов. Англиканский священник, преподобный Р. Андерсон Джардин, не боялся наказания епископа и обвенчал бывшего короля. Несколькими часами позднее герцог и герцогиня Виндзорские отправились в Австрию. Их союз продолжался тридцать пять лет, до самой смерти герцога. А потом в Канде воцарилась тишина.