— Лилит!

Дрожа и плача, она, казалось, не слышала меня. Но я заметил порывистое движение, вспышку красного, черного и платинового цветов. Мне показалось, что она пытается испробовать на мне свое оружие. Затем я все понял и онемел от страха.

— Лилит! Не надо!

Оттолкнувшись от стенки отсека, я бросился на палубу. Я растянулся на ней, вцепился в кисть и оторвал её ладонь от зубов.

Она сопротивлялась с яростью тигра и едва не одержала верх. Я еще не оправился от приключений в космосе, а её учителя–легионеры неплохо её натаскали. Она почти поднесла ладонь к губам. Чтобы остановить, я поцеловал ее.

— Ларс?

Она произнесла мое имя с невыразимым изумлением. В следующую минуту она поникла в моих объятиях и вновь расплакалась. Она не дотянулась зубами до черного черепа. Красные глаза его насмешливо и неподвижно смотрели на меня.

— Лилит… — Тяжело дыша, я поборол импульс бросить кольцо в воздухопровод. — Это всего лишь я. И все не так… — Я не договорил.

— Тебя так долго не было. — Глаза ее, широко раскрытые и темные от пережитого, смотрели на меня. — Я думала, ты пропал в пространстве. Когда я услышала, как кто–то движется, я испугалась… Я думала, это пришелец пришел за мной…

Она вцепилась в меня, дрожа и плача.

— Ларс! Ларс! Я ужасно рада, что это ты!

Я опять поцеловал ее, на этот раз не для того, чтобы остановить ее.

Вскоре она тихонько смеялась в моих объятиях.

— Капитан Ульмар, главная ваша обязанность — обеспечивать безопасность АККА. — В голосе её звучала насмешка — она передразнивала последний приказ Кена Стара. — Мне нравится, как ты это делаешь. Ты спас мне жизнь и снова сделал меня человеком.

Я держал ее, живую и чудесную, в своих объятиях.

— Никогда… не смей себя убивать! — Слова давались мне столь болезненно, что я произносил их шепотом. — Об этом позаботятся пришельцы, — печально сказал я. — И очень скоро, если Кен и Жиль не превзойдут самих себя.

— Не говори об этом. Давай забудем.

Мы пытались забыть об этом. И почти забыли ненадолго. Однако тишина станции звучала громче любой сирены, а наши стучащие сердца напоминали шаги рока. Властный страх загнал нас обратно в купол обсерватории.

Мы находились в глубине Аномалии. Черная воронка закрывала половину северных звезд. Я осмотрел её с помощью электронного телескопа, но машин–пришельцев не обнаружил. Я знал, что они близко, однако у нас не было возможности их увидеть. Когда они будут стерилизовать астероид, уныло подумал я, они вновь станут видны, но не для нас.

— Ларс! Они стреляют!

Съежившись за моей спиной в мрачном красном сумраке купола, Лилит указывала вверх. За прозрачной стеной, в огромном и бесформенном дне пространства, я увидел внезапную голубую вспышку.

— Это стерилизующий выстрел!

— Я… я так не думаю. — У меня перехватило голос от облегчения. — Я думаю, это тормозные дюзы капсулы.

— Жиль и Кен? — Она смотрела на меня — призрачная и обожаемая тень в безжизненной ночи. — Неужели они возвращаются?

Она затаила дыхание, потом спросила:

— Ты можешь их вызвать? Узнать, как у них дела?

— Я не хочу рисковать, — сказал я. — Любой наш сигнал может навлечь новый выстрел. Однако это капсула. Она тормозит, чтобы причалить к нам.

Мы ждали в ступице, пока капсула пристыкуется. Мотор, отодвигающий внешний люк, молчал, но я был готов проникнуть через дополнительный шлюз и отворить люк вручную.

В отсеке заревел воздух. Расстегнув скафандр, я обогнул капсулу и помог открыть люк. Тот откинулся с ржавым скрипом. Из капсулы высунулась голова — морщинистая, белобородая, старая. Глубоко запавшие глаза с тревогой взирали на меня.

— Ларс Ульмар, — прохрипел Кен Стар, невероятно худой, невероятно древний. — Вы все еще ждете?

— Конечно. — Я схватил его за пергаментную кисть. — Позвольте, я помогу вам, сэр.

Он позволил мне вывести его из капсулы. За ним прошел старый Хабибула, и его кожа была гладкой и розовой, как у Лилит. Глаза цвета гальки дико выпучились, когда он увидел её и меня.

— Ларс! — просопел он. — Лиль! Мы смертельно рады найти вас здесь… живых! Когда мы увидели, что станция не отремонтирована, мы подумали, что её покинули. Прищурясь, он поглядел на нас и покачал безволосой головой.

— Неужели вас здесь оставили? — прохрипел он. — Одних на этом несчастном обломке? Или не пришел корабль обеспечения? Неужели все это смертельное время вы находились здесь, как в ловушке?

Опершись на руку Лилит, словно нуждаясь в поддержке даже при нулевой гравитации, Кен Стар глядел запавшими яркими глазами то на нее, то на меня.

— Сколько времени… сколько времени мы отсутствовали?

— Два часа. — Я взглянул на часы. — Может, немногим больше.

— Два смертельных часа! — повторил изумленный Хабибула. — Ты смеешься над нами! Мы столько страдали, столько бед перенесли, так долго ждали, — а ты смеешься над нами!

Вспыхнув от негодования, он замолчал.

— Мы только что выбрались из Аномалии. Мы перенесли столько опасностей, что у тебя могла бы кровь застыть в жилах. Эти отчаянные годы мы жили на синтетической пище и железном упорстве. Против всего коварства этой зловещей вселенной мы могли противопоставить только наши драгоценные мозги.

Он вновь засопел.

— А теперь ты встречаешь нас глупыми шутками!

— Я не понимаю… но это не шутка, Жиль. — Я взглянул на сгорбленного старика, Кена Стара. — Мы следили за временем, потому что его у нас осталось слишком мало. Станция по–прежнему падает в Аномалию. Я не думаю, что у нас остался хотя бы час.

Старик по–птичьи кивнул. Повязка, которую носил более молодой Кен Стар, исчезла, однако я видел тонкую синеватую линию зигзагообразного шрама, пересекающего пергаментный лоб. Старый шрам, оставшийся с очень давних пор.

— Там, где мы побывали, время течет по–другому, — сказал он. — Я не могу понять, насколько по–другому, но моя теория это объясняет. В смещенных пространственно–временных координатах мгновения здесь соответствуют столетиям там. Большую часть времени мы не располагали часами, лучшими, чем наши собственные тела, однако, видимо, за пределами Аномалии прошли многие месяцы…

— Смертельные годы! — взвыл старый Хабибула. — И сколько этих лет я не знал драгоценного вкуса икры и вина!

— Если вы проникли за Аномалию, — в голосе моем звучала тревога, — нашли вы способ защиты? Обнаружили вы способ остановить пришельцев?

— Мы узнали страшные вещи! — Старик угрюмо кивнул. — То, что мы узнали, указывает путь к спасению — возможно, даже для нас. Но я считал, что этот черный проход уже давно закрыт.

В его запавших глазах был страх.

— До тех пор, пока он открыт, нам грозит отчаянная опасность! — Он схватил меня за руку проворной желтой клешней. — Проведите нас в центр управления, и быстро. Нужно взглянуть… если еще осталось время. Мне кажется, эта Аномалия во времени нас перехитрила.

ЧУДОВИЩНАЯ МАШИНА

Мы вернулись в цилиндр управления, укрытый в ядре ледяного астероида. Я помогал Стару идти и остановился, печально вздохнув, когда увидел проекцию электронной карты на круглой южной стене.

Это чудовищное существо уже пожрало почти половину карты. Зигзагообразные пурпурные ноги дотягивались до нас и уходили дальше. В глубине его выпученного брюха находился зеленый яркий круг.

— Она ужасна! — Лилит вцепилась в мою руку. — Что это означает?

— Компьютер преобразует данные наших приборов в эту картину Аномалии, — сказал я. — Паутина — на самом деле силовые линии магнитных полей. Ноги — гравитационные вихри, один из них подхватил нас. Брюхо — участок, где наши приборы не действуют. Именно там пришельцы открыли ворота…

— Капитан, — резко вмешался Кен, — давайте попробуем настроить телескоп. Мы летели вслепую — не астронавигация, а удача вывела нас на станцию. Мне бы хотелось узнать, что там творится.

— Можно попытаться, — сказал я. — Однако наши лазеры и радары не действуют, а телескопу требуется источник света…