– На семерых… – Санек решил не выделяться из толпы и получил заслуженные возгласы одобрения.

                                                                  ***

    Пятиэтажное здание было старым, в подъезде темнота, черт ногу сломит: трущобы посреди столицы никто не отменял. Правда, никто и не признает их наличие. Могла бы найти хату и поприличнее, нахмурился я. Или сауны сегодня закрыты? Или подруги посреди лета все сидят по домам, и ни одна блядь не уехала отдыхать? Я понял: у клиентки подруг не имеется. Опасается, что вложат мужу. Жалко девчат. Как они без дружбы живут? Стараясь не вляпаться в какую-нибудь пакость на ступеньках, я поднялся на нужный этаж. Позвонил.

– Заходите скорее. – Женщина быстро закрыла за мной дверь.

    Клиентке хорошо за тридцать, жгучая и действительно симпотная брюнетка. Одетая в халатик, едва доходивший до коленок, нервничала: оправляла стеснительными руками полы невесомой тряпицы. Никогда не понимал: зачем носить короткие вещи, чтобы потом их одергивать? К тому же прятать такие ноги от мужчин – преступление. Хорошо хоть в квартире было не так, как в подъезде: богатая обстановка и изумительная чистота. Пытаясь разрядить слегка тягостную атмосферу, я похвалил немалых размеров диван. Так и сказал: пристанище для наших истосковавшихся сердец. Клиентка нахмурилась, и я поправился – тел. Улыбки и здесь не последовало. Закурив без разрешения, поинтересовался насчет выпивки. Клиентка виновато сообщила, что выпивка есть, но нет закуски. Мол, если бы мы находились у нее дома… Я расчувствовался и согласился выпить с прелестной женщиной просто так. Приятно осознавать, что она волнуется не только за себя. Когда клиентка притаранила из кухни одну рюмку водки, я понял: пить придется в гордом одиночестве. Видимо, слишком долго решал, и клиентка не сдержалась:

– Да пейте же вы!

    Не очень-то она любезна, подумал я, глотнув грамм тридцать.

– Теперь бы покурить. Курево – это кайф. Как и многое другое в нашей жизни, – подмигнув женщине, я уперся взглядом в живот: везет мне на животы. – Егор.

– Вам незачем знать мое имя. Приступим! – повысила голос дама.

– Куда вы так торопитесь? – Какая-то она мутная. Совсем невтерпеж, что ли? – Вы бы попридержали вожжи. То есть, пыл свой умерьте. И вообще вы ведете себя не очень понятно.

– Вам платят, поэтому прекратите…

– Послушай меня, подруга, – перебив ее, я встал. –  Или ты будешь вести себя по-человечески, или я ухожу. Для меня не составляет проблемы сделать это. Понятно?

– Извините, я в самом деле очень волнуюсь, – пошла на попятную клиентка. – А зовут меня Надежда.

– Очень приятно. – Мне показалось, что в ее глазах промелькнул нехороший огонек. – Почему вы так смотрите на меня? – спросил я, но ответа не дождался, потому что сознание стало меркнуть. Меня начало клонить в сторону, я попытался устоять, но увы. Скорее всего, я грохнулся на пол, но сам этого не почувствовал.

    Открыв глаза, увидел перед собой лицо Надежды. Я попытался потрогать голову рукой, но ничего не произошло – рука не двигалась!

    «Это что за хрень такая?» – спросил я, но оказалось, что я только подумал об этом.

    Черт, не могу двинуть ни рукой, ни ногой! И говорить не могу! Меня охватила дикая паника.

– Не волнуйся, Егор, или как там тебя… Солист! – услышал я голос Надежды. – Когда я уйду, ты полежишь здесь немного. Потом сможешь и говорить, и двигаться. Но это будет немного позднее, а сейчас… – Надежда оскалилась. – Ты всё будешь видеть. Многое не понравится, но ведь я заплачу. Подожди меня, я быстро!

    Ну, Маргарита, ну, сука такая! Во что ты меня втянула?! Я почувствовал, что мне становится холодно. Странно, в квартире, как мне помнилось, было достаточно тепло. Кондишен что ли включила? Чего-то мне страшновато. А нечего было пить! Правильно говорил герой одного из любимых кинофильмов: «Сначала ты испей из моего кубка!» Егор-Егор, что ж ты наделал?!

– А вот и я! – Передо мной опять возникло лицо Надежды. – Сейчас подниму тебе голову и подложу подушку, чтобы ты не на потолок смотрел, а на меня. Ну как? Точно – раздет! Я покосился на Надежду. И она без халата. Какие формы… Аристократка еб….я! Что это у нее в руке? Плетка?! Да это же садо-мазо! На моей груди от ужаса распрямились волосы. Не возбуждаться, не возбуждаться! А зачем ей дырка в трусах? Она что, и трахать меня будет?! Не вставай, не вставай!

– Вижу, что ты готовишься. – Клиентка прикоснулась плеткой к моему достоинству. Я в ужасе закрыл глаза, но лучше бы этого не делал. Двигаться я не мог, но вот боль почувствовал преотлично! С криком: «Открой глаза!» Надежда перекрестила меня по груди плеткой.

    «Что ж ты, подлая, делаешь?» – заморгал я.

    Надька в ответ захохотала:

– Ну, как тебе платная любовь? А Марго тебя и не предупредила, да? Вот умора-то! И где ж она тебя отыскала?

    В Караганде! Во что же я влип? Она ведь не в себе, эта амазонка вольтанутая!

– Зря ты так думаешь, Егорушка, зря. Я не сумасшедшая. – Надька будто читала мои мысли. – Просто ненавижу таких уродов как ты! Карьеру он сольную захотел. Сейчас я покажу тебе соло, что ахнешь!

    Она замахнулась, и я, не наученный горьким опытом, вновь закрыл глаза. Последовал удар, потом еще и еще. Я уже и очи вылупил, уже и смотрел, не мигая, но она в диком остервенении продолжала меня колошматить. Волосы на моей груди легли колосьями пшеницы; на груди клиентки распухли почками сосцы. Не возбуждаться, не возбуждаться!

    «Сука, больно-то как! – орал я мысленно. – Не люблю я садо-мазо, не люблю!»

    Тщетно. Надька разбушевалась не на шутку. Но странное дело, она, то ли случайно, то ли специально не попадала по концу, и это вселяло в меня некую призрачную надежду. Надя – надежда! Проклятый каламбур!

– Ну, как тебе, сучонок? Нравится? – Экзекуция внезапно прервалась.

    «Не очень! Даже очень не нравится!» – Я попытался изобразить глазами азбуку Морзе.

– Чего ты там маякуешь, козел, а? – Ее передернуло от непонятного мне отвращения, и она продолжила ролевую игру «От прелюдии до смерти один шаг!» Я опять беззвучно вопил благим матом, вспоминая, как можно облегчить боль, но ничего не приходило в голову кроме одного – чтоб ты сдохла! Когда Надька прекратила меня гасить, я наконец-то облегченно выдохнул. Устала, шкура, подумал я и почувствовал, что мне почему-то не очень комфортно. Взглянув на себя, ужаснулся: тело было красным от крови. Моей крови!

– Нет, ну надо же, как мне повезло! – Голос Надьки-инквизиторши подозрительно потеплел.

    «Что, что там еще такое?» – заморгал я обеспокоенно.

– Сейчас обезопасимся и начнем! С презиками нет полного кайфа, но еще хуже быть беременной. – Надежда разорвала упаковку с презервативом и схватила меня за член. За возбужденный! Но ведь этого не может быть?! Надька вскочила на меня, и я понял, что допустить матриархат даже в отдельно взятой семье нельзя ни в коем случае. Про всю планету и говорить не приходится. Уж лучше смерть!

    Надюшка толк в сексе знала. Вертелась не только по часовой стрелке и против, но и по диагонали. Поворачивалась передом, задом и всеми боками. Но зачем было доводить до всего этого ужаса? Я что, не позволил бы ей полихачить сверху? Да я только «за»! Ну когда же прекратится эта «сладкая» пытка? Блядь, а это что такое? Мне уже нравится?! Да не может быть такого, ужаснулся я и кончил! Наденька поспела вовремя и тоже словила, как мне показалось, нехилый оттяг. Потом растянулась на мне обессиленно, дыша как паровоз. Через некоторое время приподнялась, совсем не больно – подумаешь, синяк останется – потрепала по щеке:

– А ты молодец. Последние четверо оказались слабаками. Если захочешь, скажешь Марго, и она организует встречу.

    «Да пошла ты», – пульнул я правым глазом.

– Не ругайся. – Надюшенька вновь прочитала мои мысли. – Скоро уйду, а ты потерпи немного. Через полчаса будешь как парень. Денежку оставляю, как и договорились. Не забудь дверь захлопнуть. Спасибо, Солист, и пока! – Клиентка помахала окровавленной рукой и удалилась. Неужели всё? Закрыв глаза, я стал ждать. Послышался шум воды. Вскоре утих. Хлопнула дверь, наступила тишина. Ушла?! Вскоре тело стало оживать. И вот я, весь в кровище, бреду в ванную комнату, истерзанный и оттраханный злобной сукой. Ну и видон у меня. Попадись мне только, придушу, шалаву! Кое-как ополоснувшись, я оделся, что оказалось гораздо труднее. Закурил, пересчитал гонорар. И опять сумма впечатлила. Надо рвать отсюда когти!