— Говорил я сыну — намучаешься с ней! — Старик громко стукнул посохом по каменному полу.

— Так кто же знал... — сочувственно произнесла Зара. — Ведь до подписания контракта была нормальной девицей. Уж потом начала лепетать, будто явился к ней ангел, а после родов — вообще... Но хоть она тише воды, да и работящая. А вообще-то все хуже и хуже. А когда из Египта вернулись — и вовсе спятила.

— Тихая-то она тихая... — Старик поднялся, опершись на посох, и, подойдя к столу, добавил, кряхтя усаживаясь подле хозяйки дома. — А я ведь говорил ему про Елисавету — знаешь, что ее тетка на старости лет учудила? — То-то... А она его убедила в непорочном зачатии, да то и лекарь подтвердил. И он стал твердить одно: раз мне по закону дева эта суждена — знать на то воля господа нашего. Воспитал праведника на свою голову...

Старик продолжал причитать, тряся седой, нечесаной бородой. А солнце уже висело низко, разбухнув и словно налившись вином. И длинные тени, будто ночные воры, поползли по нищему Назарету, остужая недавно раскаленные улицы.

* * *

Несколько дней было все спокойно. Экспедиционный корпус полностью привел себя в порядок, а отдельные журналисты начали потихоньку посмеиваться над нами, намекая на манию преследования. "Ничего, — думал я, будучи полностью уверен в наказуемости нашего дерзкого похода,— молите вашего бога, если хотя бы десятая часть увязавшихся за нами останется в живых". Перелистывая с такими мыслями периодику, я неожиданно наткнулся на плейбойский вестник. С его обложки смотрел на мир невинными глазами не кто иной, как Скорпион в окружении трех синеоких, длинноногих, тугобедрых и большегрудых блондинок. А под голограммой было напечатано: "Мистер Скорпион, посетив наше фирменное кафе, сказал, что попки наших официанток должны значительно поднять боевой дух высшего командного состава экспедиционного корпуса. Зал встретил речь господина Скорпиона бурными аплодисментами, а наши официантки удостоились чести провести одну ночь в экскурсии по апартаментам штабного крейсера". "Вот идиот-то, мать твою..." — шепотом произнес я и увеличил изображение на мониторе. Минуты две поразглядывав картинку, я набрал код главного артиллерийского поста:

— Скорпион?

— Да-да?

— Вот что, дадаист ты эдакий, зайди-ка ко мне!

— Судя по твоему голосу, ты будешь меня истязать.

— Конечно, фэйсом об тэйбл.

Он материализовался в моей каюте с заранее подготовленным выражением лица — надменной, самодовольной миной. Оглядев место, куда ему пришлось прибыть, он увидел свою голограмму на мониторе и догадливо кивнул:

— Понятно...

Я погладил свой подбородок и вздохнул:

— Плешивый, старый ловелас,

Ты портишь мнение о нас.

Ты заслужил презрения,

Я жажду объяснения!

Скорее всего, нотация сия звучала настолько безнадежно, что Скорпион вместо раскаянья рассмеялся:

— Все это провокация —

Была там презентация.

И никого из этих герл-с

Я, к сожалению, не перл-с.

Ответ был, нечего сказать, гениальным. Причем, произнеся последнюю строку, Скорпион развел руки в таком жесте сожаления, что я поверил — он действительно их "не перл-с". Впервые за последние полгода я хохотал до упаду. А потом мы достали вина, и, откупорив одну бутылку, уже решали: а не прошвырнуться ли нам в заведение, где присутствовал на презентации мой товарищ, как заверещал сигнал экстренной связи. Скорпион, будто распрямившаяся пружина, подскочил к монитору и нажал кнопку приема.

— Мистер Фобос... — Голос Вэнса был дрожащим, но не от испуга, а скорее от жажды действий, и я понял, что началось. Каюта куда-то поплыла перед глазами и громкий писк, идущий из глубины мозга, лишил меня на мгновение слуха.

— Вы слышите, мистер? — забеспокоился Вэнс.

— Слышу отлично! — Я встрепенулся. — В чем дело?

— Потеряна связь с кольцами телепортации. Похоже на то, что мышеловка захлопнулась, сэр. (Тут я услышал, как Скорпион шепчет за моею спиной: "Наконец-то, наконец-то...").

— Что же ты замолк, — поторопил я адъютанта, но в ответ услышал:

— Елки-палки: сколько же их! Мистер, — Вэнс говорил уже совершенно спокойной интонацией. — Только что мы подтвердили обнаружение противника.

— Где? — встрял в разговор Скорпион. — Где они и сколько их?

Мне показалось, что там, на центральном посту, Вэнс ухмыльнулся:

— Они повсюду, мистер. Они образуют как бы четыре сближающихся полушария. Первые два полушария возьмут нас в сферу радиусом в двадцать световых секунд через двое суток. Вторые два полушария, которые двигаются в перпендикулярном по отношению к первым направлении, возьмут нас в сферу радиусом в двадцать семь — семь с половиной световых секунд через пятьдесят два часа. А что касается второго вашего вопроса, господин Скорпион, то их раз в восемь больше, чем нас.

— Отлично, Вэнс, — глаза Скорпиона были несколько безумными из-за расширенных зрачков, — это будет отличная драка, ребята.

Он вновь обратился к адъютанту:

— Вэнс, я вижу, ты приуныл?

— Я разделяю вашу радость, господин Скорпион, — выдавил из себя паренек и отключился.

Скорпион тотчас телепортировался в командирскую рубку, и вскоре наш флот стал собираться в боевой порядок — сферу радиусом в сотню миль. Гражданские суда, естественно, сгонялись в ее центр. Судя по всему, часов через двадцать мы закончим построение. Конечно, не все мирные суда успеют встать под нашу защиту, но меня это мало волновало — я как ненормальный пришептывал, манипулируя компьютером: "Кто не спрятался — я не виноват..." Но постепенно другие мысли начали мучить меня — я пытался понять, какие силы стоят за всем этим? Как выглядит он, хозяин творящих хаос и сеящих ужас в сердцах людей?

* * *

Посланец чувствовал себя прекрасно. Пятьдесят раз планета обежала вокруг своего светила с того момента, когда он отделился от своей капсулы, болтавшейся теперь на орбите и снабжавшей его энергией.

Вседержитель призвал его в тот час, когда стало ясно, что орды слуг Падшего вот-вот завладеют переходником — обоюдосторонними вратами между мирами духов и плоти. Это означало, что Падший может самолично прийти в пространство, дабы обустраивать его по своему усмотрению. Вседержитель не мог ни воспрепятствовать Падшему, ибо число его солдат было мало, ни разрушить переходник, что означало бы лишиться связи с миром плоти этой галактики. Вседержитель терпеливо объяснил ему ситуацию, а затем, когда призванный им ангел воскликнул в отчаянии, улыбнулся:

— Там, — сказал он, указав лучом света на край галактики, — мы посеяли в тайне от многих богов семя вечной жизйи в образе разумной плоти. Мы берегли это семя, мы вскормили наших отпрысков и дали им разум, сила которого даже для нас оказалась неожиданной. Они любили нас и жили по нашим законам. Но потом появился Падший, и он внес смуту в ряды наши. Мы не могли больше опекать их, дабы никто не узнал об их существовании, а теперь мы и вовсе должны уйти. Люди извратили за прошедшие века заповеди наши. Они стоят теперь на краю пропасти, за которым лежит царство разврата и потеря разума. Ты, Посланец, последний из нас, кто может снова зажечь в них веру в вечную жизнь, ибо только с этой верой они смогут повергнуть Падшего и дать мне возможность снова вернуться в этот мир и призреть всех, кто встал на мою защиту...

— Я понял, Вседержитель... — перебил его Посланец.

— Погоди же! — Вседержитель полыхнул голубым протуберанцем, обдав жаром тело своего слуги. — Какой ты молодой и нетерпеливый! Но выбора у меня нет. Ты должен таким образом обогатить в них веру, чтобы и через тысячи тамошних лет они помнили обо мне и искали бы дорогу ко мне. И дорога эта приведет их к Падшему, и ждет их великая битва, и я верю в их победу, ибо Падший слишком гордится собой и не может трезво смотреть на суть происходящего...