Заметив над соседним холмом усики антенн, канонир отправил туда штурмовую группу, пока основные силы под его командованием выжигали из укрытий троих смертников. Он спешил, стремясь вывести из строя как можно больше живой силы противника, прежде чем тот успеет зализать раны и нанести ответный удар. Штурмовая группа захватила командный пункт с ходу, но обнаружила на вершине сопки лишь одного мертвого радиста и сожженную бластером рацию. Тем не менее этот эпизод тоже можно было считать успехом.

Поднеся к глазам бинокль, Кейд направил его на правый фланг. Таккер несколько растянул свои боевые порядки, но в целом дела у него обстояли совсем неплохо. Один командный пункт был уже захвачен, другой подвергался массированной атаке. Там противник тоже отступал, хотя все еще продолжал огрызаться.

Ободренный увиденным, Кейд опустил бинокль, и тут же мощный залп с соседнего гребня заставил его, позабыв о достоинстве, кубарем скатиться по склону к ногам оторопевших соратников.

– Раззявы! - заорал он, отряхивая пыль и песок с лица и одежды.- Что мне разведка докладывала? Что там нет никого! Вот пусть тот, кто в разведку ходил, сам и вышибает этих болванов! Сколько можно повторять: стреляйте, стреляйте и стреляйте. Не стесняйтесь, палите по всем подозрительным местам, по теням, на звук, на шорох… Никто вас не обвинит в перерасходе боеприпасов. А-а, что толку говорить? За мной, ребята, прикончим этих недоумков!

Сконфуженное выражение на лицах оплошавших разведчиков сменилось волчьим оскалом берсеркеров, и они без колебаний ринулись за своим предводителем. Стремительным натиском смяв передние ряды обороняющихся, марсмены перевалили через гребень и обрушились на не успевших рассредоточиться на новой позиции воинов. Но это были отборные бойцы, и справиться с ними оказалось непросто. На их стороне была выучка и опыт, тогда как атакующие обладали большей численностью и перевесом в огневой мощи. Установленные на предельную мощность бластеры производили страшное опустошение в рядах защитников командного пункта, но и последним удалось нанести штурмующим чувствительные потери. Когда скоротечный бой закончился, остатки братьев Ордена во все лопатки улепетывали куда глаза глядят. Это уже было не отступление, а самое настоящее бегство…

Кейд решил пока расположиться на захваченной позиции и осмотреться. Несколько групп скаутов он отправил на разведку, а сам стал рассматривать в перископ позиции неприятеля. От противоположного склона гряды до посадочной площадки, где сосредоточились летательные аппараты десанта, было не больше двухсот метров. И там происходило что-то невероятное. Похожие с такого расстояния на муравьев воины десятками скатывались со склона и спешили к машинам. Судя по их поспешному бегству, драться дальше они никакого желания не испытывали. Лавируя меж скальных обломков, прославленные гвардейцы, личная охрана самого Хранителя Власти, удирали, как трусливые шакалы, стремясь поскорее добраться до спасительных кабин.

– А ну поджарьте им хвосты, ребята! - загремел Кейд, вскакивая на ноги.- Передайте по цепочке: беглый огонь!

Канонир отлично знал, что на такой дистанции стрелять бесполезно, но рассчитывал больше на моральный эффект, чем на случайное попадание. Муравьиные фигурки забегали быстрее, а кое-кто даже упал, вжимаясь в почву. Должно быть, они были смертельно напуганы и мечтали лишь о том, чтобы поскорее убраться отсюда.

К Кейду подбежал запыхавшийся Таккер.

– Вы приказывали доложить,- виновато развел руками марсмен,- но там такое творилось, что я не мог отлучиться…- Почувствовав, что его вроде бы не собираются ругать, Таккер несколько осмелел, и в голосе его зазвучали триумфальные нотки.- Мы захватили их главный штаб, канонир! Это их, наверное, окончательно и подкосило.

– Вообще-то такого не должно было случиться,- нахмурился Кейд, он только теперь осознал всю степень важности сообщения Таккера. Громкий смех потряс мощную фигуру канонира.- Да, это их и подкосило, дружище! - радостно воскликнул он, хлопнув по плечу присевшего от неожиданности марсмена.

Рев двигателей взлетающих одна за другой машин стал лучшим аккомпанементом его словам.

Предводитель повстанцев провел Кейда по безопасному теперь ущелью к главному командному пункту. За цепочкой холмов раздавались отдельные выстрелы снайперов, добивающих остатки десанта, и грохот дюз отрывающихся от земли космолетов. Для ушей канонира эти звуки были сладостней любого победного марша.

Он с первого взгляда определил, что Таккер не ошибся в оценке. Об этом свидетельствовал тщательный выбор позиции, занимающей господствующее положение над ареной закончившегося сражения. С нее открывался великолепный обзор, позволяющий заметить приближение противника с любого направления, а в случае атаки отсюда можно было в считанные минуты добраться до посадочной площадки. Одним словом, все было сделано по правилам. Но никакими правилами стратегии и тактики, вырабатывавшимися на протяжении десяти тысячелетий, не предусматривалось противостояние яростному напору пяти сотен одержимых одной идеей фанатиков-марсменов. Повсюду валялись разбитые коммуникаторы, пластиковые карты, бинокли и дальномеры, мегафоны и прочая атрибутика командного пункта. А вперемежку со всем этим хламом были разбросаны десятки полуобгорелых трупов мертвых воинов.

Кейд поднес к губам чудом уцелевший мегафон.

– Прекратить огонь! - победоносно разнеслось над ущельем.- Всем прекратить огонь!

Отдав свою последнюю команду в этом бою, он положил мегафон на бруствер и подошел к оплавленному вспышкой разряда коммуникатору, поверх которого лежало обуглившееся тело мертвого командира. На нем не было ни шлема, ни плаща. Носком сапога канонир перевернул труп на спину и увидел застывший навеки взгляд и словно высеченные из камня черты Хранителя Власти.

Мертв! И мертв потому, что не хотел делиться ни с кем даже малой крупицей своей власти. А еще потому, что возжелал лично насладиться картиной гибели ускользнувших от него врагов и взбунтовавшегося отребья. Он и представить не мог, что эти жалкие простолюдины-марсмены сумеют не просто оказать сопротивление, но и победить, как не мог себе представить этого ни один из нескольких сотен отборных воинов, прибывших вместе с ним.

Приказ о прекращении огня подоспел как раз вовремя. Прозвучи он чуть раньше, его могли не услышать за грохотом перестрелки, а чуть позже в нем уже просто не было бы нужды. Впрочем, нашлись горячие головы, которые по собственной инициативе продолжали теснить и преследовать отступающего по всему фронту противника. Вид откатывающихся к космолетам воинов действовал на них как красная тряпка на быка. Одна из женщин, истерически визжа, сумела прорваться на взлетную площадку, где была сожжена залпом из десятка бластеров. Остальных ее смерть несколько отрезвила, и больше желающих препятствовать остаткам разбитого воинства покинуть поле битвы не нашлось.

С вершины холма Кейд молча наблюдал, как его бывшие братья в плащах и шлемах, суетясь и толкаясь, рассаживаются по космолетам, взмывают в воздух и берут курс на север. С каждым пилотируемым кораблем взлетало по три-четыре пустых, чьи экипажи уже никогда больше не займут своих мест в противоперегрузочных креслах. “Пускай уходят,- подумал канонир.- Скоро все узнают о случившемся, и тогда весть о сокрушительном поражении Ордена всколыхнет до основания всю Империю”.

Ему до сих пор казалась невероятной одержанная победа, но еще более невероятным был сам факт, что простолюдины, оказывается, тоже способны воевать. Для него это стало настоящим откровением. Быть может, все дело в патриотизме?

Сутулясь от усталости, Кейд вяло обвел взглядом окрестности. Большинство уцелевших марсменов отдыхали, расположившись прямо на холодном каменистом фунте. Чуть поодаль небольшая кучка мужчин и женщин хором пели какую-то марсианскую песню - сильно патриотическую, судя по энтузиазму исполнителей и почти полному отсутствию рифмы в словах. Другие обменивались впечатлениями, обильно жестикулируя и преувеличенно весело хохоча. Какой-то мужчина истерически рыдал, хотя на нем не было ни царапины. Многие сидели молча, с застывшим выражением недоумения на лицах. Но в основном люди просто беседовали, перебрасываясь односложными фразами.