– Коти сообразила, что я могу выследить ее таким образом. Проклятье. Что ж, ладно, тогда пойдем к Келли и либо подождем ее, либо заставим их сказать нам, где она. Есть другие идеи?

– По-моему, неплохо, босс. Доберусь я, однако, до этой хитрой рептилии…

Наслаждаясь клявой с медом и подогретыми сливками, я заставил себя не думать ни о чем существенном. Я оставил на столе несколько лишних монет, чтобы показать, как высоко я оценил чашку. Лойош вылетел за дверь впереди меня. Он сказал, что все в порядке, и я вышел следом, направляясь в сторону новой штаб-квартиры Келли. По дороге я избежал встречи еще с одной компанией стражников. Похоже, район просто кишел ими. Никого из местных жителей это не радовало, и чувство это было взаимным.

Первое, что бросилось мне в глаза, когда я увидел новый дом Келли, – это то, что он выглядел почти так же, как старый. Коричневый цвет имел несколько иной оттенок, квартира находилась с правой стороны, а не с левой, дом был расположен чуть дальше от дороги, и расстояние между зданиями было чуть больше – но он явно был построен по тому же образцу.

Я вошел внутрь. На этот раз входная дверь в квартиру была настоящей. Тяжелая дверь с замком. Я присмотрелся внимательнее, просто из любопытства. Хороший замок, и очень тяжелая дверь. Потребовалось бы немало усилий, чтобы вломиться в эту квартиру, и почти невозможно было сделать это бесшумно. Я подумал об окнах и других дверях. Во всяком случае, это произвело на меня впечатление. Коти, вероятно, дала им ряд ценных советов. Я хлопнул было в ладоши, потом вспомнил о двери и, поколебавшись, стукнул в дверь кулаком.

Открыл мой дорогой друг Грегори. Глаза его расширились, когда он увидел меня, но я не дал ему даже раскрыть рта, а просто отодвинул его в сторону. Я знаю, что поступил грубо, и это до сих пор меня беспокоит, но придется к этому просто привыкнуть.

Один лишь взгляд сказал мне, что расположение комнат в этой квартире такое же, как в прежней; я был почти уверен, что, войдя в следующую комнату, окажусь в библиотеке, через которую можно пройти в кабинет Келли, а через него в кухню. Но в этой комнате было чище; койки были застелены и отодвинуты к стене. Я заметил, что окна были закрыты тяжелыми ставнями.

В комнате сидел Келли, разговаривая с Наталией и каким-то незнакомым мне теклой. Коти не было. Когда я вошел, разговор прекратился и все уставились на меня. Я широко улыбнулся и спросил:

– Коти здесь?

Все посмотрели на Келли, кроме Наталии, которая продолжала смотреть на меня.

– Сейчас нет, – ответила она.

– Тогда я подожду, – сказал я, продолжая смотреть на них. Наталия все также смотрела на меня, остальные смотрели на Келли, который искоса наблюдал за мной, слегка надув губы. Внезапно он встал и сказал:

– Хорошо. Пойдем поговорим.

Он повернулся и направился в заднюю часть квартиры, предполагая, что я покорно последую за ним. Я выругался себе под нос, улыбнулся и пошел за Келли.

В кабинете царил такой же порядок, как и в прежнем. Я сел по другую сторону письменного стола. Келли сложил руки на животе и посмотрел на меня; его глаза, как всегда, косили.

– Итак, – сказал он, – ты решил призвать на помощь силы Империи и вынудить нас отвечать.

– Собственно, – сказал я, – я просто пришел за Коти. Где она?

Выражение его лица не изменилось, он продолжал смотреть на меня.

– У тебя есть План, – наконец сказал он, подчеркивая заглавную букву, – а все остальное может как иметь, так и не иметь к нему отношение. Что касается нас, то мы – лишь удобный инструмент.

Это прозвучало не как вопрос, из-за чего я частично почувствовал себя уязвленным; он обвинял меня в том, что, по моему мнению, было его собственным недостатком.

– Собственно, – сказал я, – сейчас меня больше всего интересует, как спасти жизнь Коти.

– А не свою собственную? – бросил он в ответ, кося еще больше.

– Слишком поздно, – сказался. Это его несколько озадачило; он явно выглядел удивленным, что вызвало у меня чувство глубокого удовлетворения.

– Итак, я хотел бы видеть Коти. Она будет здесь?

Он не ответил. Он просто продолжал смотреть на меня, откинув голову назад и сложив руки на животе. Я начал злиться.

– Послушай, – сказал я, – можешь играть в любые игры, но не втягивай в них меня. Я не знаю, чего ты на самом деле добиваешься, и меня это не слишком волнует, понял? Но рано или поздно ты будешь просто зажат между Империей и джарегами, и я сделаю все от меня зависящее, чтобы то же не произошло с моей женой. Так что можешь оставить свой самодовольный вид. На меня это не производит никакого впечатления.

Я был готов к тому, что он взорвется, но его глаза даже не сузились еще больше. Он просто продолжал изучающе смотреть на меня.

– Ты не знаешь, чего мы добиваемся? – наконец сказал он. – После всего случившегося ты не знаешь, чего мы добиваемся?

– Я слышал только слова, – сказал я.

– Ты внимательно слушал?

Я фыркнул:

– Если то, что каждый здесь повторяет, словно попугай, исходит от тебя, то я слышал то, что ты хотел сказать. Но я пришел сюда не за этим.

Он чуть сильнее откинулся в кресле.

– И это все, что ты слышал? Бездумное повторение фраз?

– Да. Но, как я уже сказал, я не…

– Ты внимательно слушал эти фразы?

– Я уже сказал…

– Ты что, никогда не мог понять больше, чем заключено в словах? Многие реагируют лишь на лозунги – но они реагируют потому, что лозунги эти истинны и зажигают искру в их сердцах, в их жизни. А тех, кто не хочет думать сам, мы этому учим.

Учим? Внезапно я вспомнил, что подслушал, как они ругали Коти. Не это ли они называли учебой? Но Келли продолжал:

– Ты говорил с Парешем? Или с Наталией? Ты когда-нибудь вникал в то, что они говорят?

– Послушай… – Он наклонился вперед. – Впрочем, это не важно. Мы здесь не для того, чтобы оправдываться перед тобой. Мы – теклы и выходцы с Востока. В частности, мы именно та часть этой группы, которая понимает, что делает.

– Да? И что же именно вы делаете?

– Мы защищаемся единственным возможным способом – объединяясь и пользуясь властью, которой мы обладаем благодаря нашей собственной роли в обществе. Таким образом мы можем защитить себя от Империи, от джарегов и от тебя.

Так-так.

– В самом деле? – спросил я.

– Да, – ответил он.

– Что может помешать мне убить тебя, скажем, сейчас?

Он даже не моргнул, что я назвал бы бравадой, что тсер счел бы смелостью, а джарег – глупостью.

– Что ж, давай, – сказал он.

– Ты знаешь, я мог бы это сделать.

– Так сделай.

Я выругался. Конечно, я его не убил. Я знал, Коти мне этого никогда не простит. И это все равно ничего бы не решило. Мне нужен был Келли, чтобы толкнуть его организацию прямо в лапы Херта и стражников Дома Феникса, что позволило бы избавиться от них раз и навсегда. Но сначала мне нужно было обезопасить Коти.

Я заметил, что Келли все еще смотрит на меня.

– Итак, – сказал я, – цель вашего существования лишь в том, чтобы защитить самих себя и выходцев с Востока?

– Да, и текл. И защитить их можно только… Но я забыл, тебе это неинтересно. Ты настолько занят погоней за фортуной по горам трупов, что у тебя нет времени выслушивать кого бы то ни было, не так ли?

– Поэтично, да? – сказал я. – Ты когда-нибудь читал Тортури?

– Да, – ответил Келли. – Хотя предпочитаю Уинта. Тортури умен, но поверхностен.

– Гм… да.

– Подобно Лартолу.

– Да.

– Они относятся к одной и той же поэтической школе и к той же исторической эпохе. Это было после реконструкции в конце девятого правления Баллисты, и аристократия испытывала неприязнь к…

– Ладно-ладно. Ты весьма неплохо начитан для… кем бы ты ни был.

– Я революционер.

– Да. Возможно, ты сам Баллиста. Созидание и разрушение в одном лице. Только пользы от твоей деятельности что-то не видно.

– Нет, – сказал он. – Если бы я принадлежал к одному из драгейрианских Домов, это был бы Дом Теклы.