Джеррик сдержанно кивнул и налил еще кофе. За столом стало неуютно. Все это почувствовали и стали расходиться под различными предлогами. Инга встала из-за стола, протирая рот белой салфеткой. Джеррик поймал ее запястье. Девушка попыталась вырваться, но быстро поняла безнадежность этой затеи.

- Куда собралась? – хмуро спросил он.

Инга раздраженно цокнула языком.

- Изучать историю жизни твоего предка, куда ж еще.

- По твоему виду сегодня можно изучать только анатомию. Иди, накинь что-нибудь.

- А тебя это совершенно не касается, – она резко дернула руку. Джеррик разжал пальцы. Потирая запястье, девушка умчалась наверх.

- Черт, – Джеррик швырнул на стол салфетку и вышел к машине. Инга видела из окна, как он сел в салон, как Гретта чмокнула его в щеку и быстро застрекотала что-то, активно жестикулируя. Проводив взглядом джип Джеррика, она упала на кровать и несколько минут лежала неподвижно. Бедный Регнер. Ужасно больно, когда твою половину пытается присвоить соперник. И еще ужаснее, когда половина выбирает не тебя. Несчастный рыцарь погиб в расцвете лет. Почему красота, в том числе духовная, обречена на гибель? Она должна оправдать Регнера. Просто обязана! Благоразумно накинув пиджак, Инга спустилась к Олаву и Лорицу.

- Так, куда едем? – поинтересовался Лориц, когда девушка устроилась на заднем сидении, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание.

- Едем в церковь в Эльмелунде.

Парни непонимающе уставились на нее.

- И что мы там будем делать? – удивленно спросил брат Джеррика.

- Помолимся об успешности нашего дела, – невозмутимо ответила Инга.

Олав и Лориц переглянулись.

- Ну, и поищем кое-какие интересные данные о Регнере, – улыбнулась она. – В Средние века всю информацию о рождении, крещении и смерти записывали в церковные книги. Я в туристическом справочнике прочитала, что есть мнение, что информация о жителях острова Мён хранится в этой церкви.

- Ааа, – ответили они хором.

Представляющая собой образец готического стиля, белая церковь с коричневой крышей высилась на пологом холме, поросшем сочной травой и мелкими полевыми цветами. Колокольня с узкими окнами устремлялась в небо. Вокруг множество деревьев. Священник удивился, когда трое незнакомцев вполне светской наружности попросили посмотреть средневековые записи, и выразил сомнение в том, что документы вообще имеются в старом хранилище, но, тем не менее, привел гостей в маленькое подсобное помещение, до отказа забитое различными книгами и исписанной бумагой.

- Нам до старости не перебрать все это, – недовольно проворчал Олав.

- Давай, приступай, – ответил Лориц, закатывая рукава. – Мы же не будем заставлять даму работать? – он задорно подмигнул на Инге, отчего ей стало не по себе.

Через пару часов монотонной работы Олав не выдержал и сбежал. Инга с Лорицем до самого вечера перебирали старые документы, в основном содержащие ежедневные записи из жизни прихода и накладные расходы. Закопавшись в бумагах и покрывшись толстым слоем пыли, они не заметили, как начало смеркаться.

- Уже темнеет, – сказала Инга. – Пора ехать.

Лориц выбрался из помещения, отряхнулся и вытащил Ингу. Девушка несколько раз чихнула. Он протянул ей платок.

- Спасибо, – Инга протерла глаза, похоже, засорившиеся от пыли.

- Жаль будет, если такие красивые глазки завтра покраснеют, – заботливо сказал Лориц.

- Ничего, – устало пробормотала Инга. – Переживут.

Лориц проводил ее к машине, открыл дверь, помог устроиться. За окном стемнело, и на церковном подворье загорелись фонари. Лориц завел двигатель, машина медленно покатила в сторону Стеге. Небо потемнело – гигантская туча обняла его до самого горизонта, так что Луны не было видно. Глаза Инги почти сомкнулись от усталости, когда машина тихо остановилась. Девушка выпрямилась и посмотрела в окно.

- Почему мы остановились?

- Хочу угостить тебя чем-нибудь, – невозмутимо ответил Лориц. – Мы же будем работать вместе. Нам надо познакомиться поближе.

- У Вас довольно спорные представления о совместной работе, – сухо отозвалась Инга.

- Не будь такой чопорной, – неприятно улыбнулся он. – Я всего лишь предложил поужинать. Или он меня опередил?

- Я не хочу продолжать этот разговор. Благодарю Вас за помощь, – она взялась за ручку дверцы, но Лориц заблокировал замки.

- От красивой женщины я жду нечто большее, чем благодарность.

Инга вжалась в сиденье. Лориц в голос засмеялся и снова завел машину.

- Ладно, в другой раз.

Джеррик вернулся домой рано. Мигрень, начавшаяся скоро после отъезда, добила его окончательно. Гретта, разумеется, тоже внесла свою лепту – весь день стонала, что в архиве ужасно скучно. Через час, проведенный наедине с ней, уверенность Джеррика в правильности своего решения сильно пошатнулась. Один раз он даже подумал, что «целостность и сохранность» Инги не стоит таких жертв. На пороге дома Джеррик встретил Олава, и на душе у него потеплело.

- Вы уже вернулись?

Олав покачал головой.

- Я же говорил, что не собираюсь копаться в бумагах все свободное время. Это у тебя отпуск, а я должен ходить на работу хоть иногда.

- Ты хочешь сказать, что Инга там с Лорицем, что ли? – грозно спросил Джеррик.

- Да, именно это я и хочу сказать, – невозмутимо ответил Олав, накидывая ветровку. – Знаешь, ты глупец, если думаешь, что такая девушка, как Инга, будет вздыхать по тебе.

Джеррик подошел к бару, налил себе виски и выпил залпом. Олав внимательно вгляделся в его глаза. Они горели огнем. Олав скинул куртку, зашел в гостиную и тоже налил виски.

- Извини, Джеррик. Я не знал, что у тебя все так серьезно.

Джеррик положил руки в карманы и облокотился о стену.

- Что они делали, когда ты оставил их?

Олав вспомнил, что Лориц в этот момент как раз читал Инге наизусть какую-то романтичную чепуху.

- Сидели по разным углам комнаты и в тишине перебирали документы, -ответил Олав и хлопнул брата по плечу. – Не переживай. Я пригляжу за ней.

- Вот этого я и боюсь, – проворчал Джеррик.

11

Весь оставшийся день Джеррик бродил по своей комнате, как разъяренный лев по клетке. На улице уже начало темнеть, а Инги все не было, равно как и его дражайшего друга. Когда Джеррик послал благоразумие ко всем чертям и собрался ехать на поиски Инги, на горизонте, наконец, показалась машина Лорица. Он видел в окно, как Инга быстро вышла из салона, не дав Лорицу открыть дверь, сухо распрощалась с ним и пулей умчалась в дом. Больше в этот день они не встречались, как, впрочем, и всю следующую неделю. Джеррик и Инга виделись только утром за завтраком, да и то в присутствии семьи. Однако этого мужчине хватило, чтобы заметить, что наряды Инги стали все аскетичнее, пока девушка, в конце концов, не надела плотные джинсы и водолазку с высоким горлом. Сам же Джеррик с каждым днем чувствовал не облегчение, которое должно было принести ему правильное решение, а возрастающую апатию. Ему не хотелось ни есть, ни пить. Желал он только одного – Ингу. Она стала его наваждением, сном, несбыточной мечтой. Джеррик осыпал себя проклятиями и безжалостно посмеивался над собственной слабостью, испытывая свою силу воли на выносливость, но вопреки здравому смыслу так безумно скучал по Инге, что порой ему казалось, будто у него помутился рассудок. Он почти не спал по ночам, а когда уснуть все-таки удавалось, снился высокий утес, где они с Ингой были вместе в последний раз. Воспоминание о гладкости ее кожи и чудесном запахе волос сводило с ума. Девушка очень редко выходила из комнаты, как будто не желая никого видеть. Когда Джеррик все же случайно встречал ее в коридоре, его руки начинали дрожать, а голова шла кругом. Все, что ему было нужно, – наброситься на нее с поцелуями. Инга как будто знала об этом и старалась вообще не попадаться ему на глаза.

Между тем, девушке приходилось едва ли не хуже. Никто не знал, каким испытанием был для нее каждый день, проведенный в обществе Лорица. Этот наглец стал преследовать Ингу повсюду, так что она боялась даже высунуться из своей комнаты – Лориц был любимцем миссис Торвен и мог приходить к ним в любое время. Девушка была благодарна Олаву, когда он присоединялся к их с Лорицем исследованиям, потому что тогда помощник Джеррика (она сразу поняла, что такой человек не мог называться его другом) прекращал свои домогательства. На душе у нее было так плохо, что ежедневное орошение подушки слезами стало своеобразным ритуалом. Особенно трудно приходилось, когда Инга внезапно встречала Джеррика где-нибудь в коридоре. Кровь ударяла в голову, дыхание сбивалось, и все, что ей оставалось делать, это бежать сломя голову к себе в комнату и предаваться слезам.