3. И вот сенат ответил Кинею то же самое, что говорил Аппий. Набиравшие два новых легиона для Левина[161] объявили так: "если кто хочет заменить собой погибших, пусть записывается в войско". Киней, находившийся еще в Риме и видевший, как они, толкаясь, записывались в войско, сказал, как говорят, вернувшись к Пирру, что им приходится вести войну с гидрой.[162] Другие же говорят, что не Киней, а сам Пирр сказал это слово, видя войско римлян, более многочисленное, чем прежнее; дело в том, что и второй консул Корунканий[163] прибыл к Левину из Тиррении[164] со всеми силами. Говорят, также и другое сказал Киней о Риме на вопрос Пирра, а именно, что весь город (p\liw) состоит из полководцев, и когда Пирр удивился, то Киней, поправляя себя, сказал "скорее из царей (basil]vn), чем из полководцев".[165] Не встретив со стороны сената никакой склонности к миру, Пирр двинулся на Рим, опустошая все. На пути он успел дойти до города Анагнии, но так как его войско было уже отягощено добычей и большим количеством пленников, он, отложив битву, повернул в Кампанию, послав вперед слонов, и распределил войско на зимовку по городам.

4. Послы римлян просили его отпустить за выкуп римских пленников или взамен взять из тарентинцев и других его союзников тех, которые находятся в их руках. На это Пирр сказал, что, согласно тому, что раньше говорил Киней, если они заключат договор, он даром отпустит пленников, но воюющим не даст против себя таких воинов и в таком количестве. Принял же он их по-царски и, узнав, что глава посольства Фабриций имеет большое влияние в городе, но что он очень беден, он старался сойтись с ним, говоря, что, если он устроит ему мир с римлянами, он возьмет его с собой в Эпир в качестве своего помощника по командованию войском и соучастника всех своих богатств. Он убеждал его уже сейчас взять деньги под предлогом, что он даст их тем, которые будут устраивать мир. Фабриций, засмеявшись, ничего ему не ответил об общественных делах, но сказал: "моей откровенности не вынесет никто из твоих друзей, ни ты сам, о царь; мою же бедность я благословляю более, чем богатство тиранов, связанное со страхом". Другие же говорят, что он сказал не так, но что "как бы эпироты, усвоив мои нравы, не предпочли меня тебе".

5. Как бы он, однако, ни ответил, Пирр, удивляясь величию его духа, придумал другой путь для заключения мира и послал пленных на праздник Кронии[166] без охраны с тем условием, что, если город примет то, что предлагает Пирр, они остались бы дома и не считали бы себя пленными если же он этого не примет, чтобы они, отпраздновав) вернулись к нему. Им всем, хотя они усиленно умоляли и побуждали к заключению мира, сенат приказал, отпраздновав, вернуться к Пирру в назначенный день и положил смерть тем, которые задержатся после этого дня. Они же и это все точно исполнили, и Пирр решил, что ему во всяком случае придется опять воевать.[167]

XI. [Оттуда же, там же, стр. 348].[168]

1. Пирра уже беспокоило положение дел с римлянами, смутили его и волнения у молоссов. Как раз в это время умер Агафокл, правитель Сицилии,[169] дочь которого Ланассу[170] Пирр имел среди жен, и потому стал поглядывать вместо Италии на этот остров, который был для него более родным. Но он стыдился оставить призвавших его без какого-либо мира. Обрадовавшись поэтому предлогу, который представился ему благодаря возвращенному ему изменнику-перебежчику,[171] засвидетельствовать консулам свою благодарность, он послал в Рим Кинея,[172] чтобы тот подтвердил признательность царя за спасение и взамен этого отвел пленных без выкупа, а в то же время, всячески постарался заключить мир. Киней нес много подарков и мужчинам и женщинам, зная, что Рим любит деньги и любит подарки и что у римлян издревле женщины имеют большое значение.

2. Но относительно подарков они предостерегали друг друга, и говорят, что никто ничего не взял, ни мужчина, ни женщина. Ответили же они ему так же, как и прошлый раз: пусть Пирр, уйдя из Италии, присылает к ним послов без подарков; ибо они не откажутся ни от каких справедливых его требований. Послов же они и сами принимали великолепно и отослали взамен Пирру пленных из тарентинцев и других его союзников.[173] Пирр после этого отплыл в Сицилию[174] со своими слонами и с восемью тысячами всадников, обещая своим союзникам, что из Сицилии он вернется в Италию. И он вернулся на третий год,[175] так как карфагеняне изгнали его из Сицилии.

XII. [Из сборника "О доблестях и пороках", V а 1., стр. 554].[176]

1. После битвы и переговоров с римлянами Пирр переплыл в Сицилию, пообещав союзникам из Сицилии вернуться в Италию. И действительно, он вернулся на третий год, так как его изгнали оттуда карфагеняне, да и для сицилийцев он оказался тяжелым бременем благодаря постоям (jen>aiw),[177] хорегиям, поставленным им гарнизонам и наложенным им податям. Став богатым в результате этих поборов, Пирр отплыл в Регий на ста десяти палубных судах и на много большем числе грузовых и быстроходных; но карфагеняне, вступив с ним в морское сражение, потопили у него семьдесят кораблей, а остальные сделали неспособными к плаванию, исключая только двенадцать,[178] с которыми Пирр бежал и наказал локров эпизефирских[179] за то, что они перебили его гарнизон и убили начальника его, чинивших по отношению к ним насилия (|br>santaw).[180] Жестоко и свирепо убивая и грабя их, Пирр не воздержался даже от грабежа посвященных Персефоне даров, с насмешкой сказав, что несвоевременное богопочитание — то же, что суеверный страх, а собрать богатство без труда дело благоразумия.

2. Когда он с награбленным вышел в открытое море, его захватила буря и одни из его кораблей потопила и уничтожила со всеми бывшими на них людьми, другие же выбросила на землю. Все же священные предметы волны пригнали к гавани локров, так что Пирр, хотя и поздно, почувствовав свое нечестие, возвратил эти вещи в святилище Персефоны и умилостивлял гнев богини многими жертвами. Но, когда жертвоприношения оказались неблагоприятными, он еще больше обезумел и перебил дававших ему советы относительно "святотатства или соглашавшихся с ним, когда он об этом говорил, или прислуживавших ему в этом деле. Вот какое бедствие постигло Пирра.

I. [Из сборника "О посольствах"; U., стр. 354].[181] Когда и римляне и карфагеняне стали нуждаться в деньгах, то первые, истощенные военными расходами, не стали больше снаряжать флотов, но, набирая пешее войско, они каждый год посылали его в Ливию и Сицилию,[182] карфагеняне же отправили посольство к Птолемею, сыну Птолемея, сына Лага, царю Египта, желая занять у него две тысячи талантов. У Птолемея, же была дружба и с римлянами и с карфагенянами, поэтому он попытался, примирить их друг с другом. Потерпев неудачу, он сказал, что следует помогать друзьям против врагов, но не против друзей.