– Межгалактическая валюта, – пояснил гном. – Пригодится!

– А как же слух? – возразил я.

– Я уже пустил, – махнул рукой добренький шеф. – Добавил парочку смешных подробностей, чтоб смотрелось правдоподобней. Так что жди гостей. С минуты на минуту.

– Действительно смешных? – мрачно уточнил я.

– Поверь мне, – сострадательно посмотрел на меня гном. – Достаточно, чтобы тебе не захотелось уточнять.

В комнате было непривычно тихо.

А еще – витал тонкий, неуловимый аромат духов, к которому я так привык, что не замечал. А теперь он с пронзительной резкостью напомнил о той, которая озаряла собой эту комнату совсем недавно. В раковине сиротливо высилась пизанская башня немытой посуды. Вздохнув, я засучил рукава и взялся за работу. Похищение похищением, но если Алина вернется и увидит сей рассадник тараканов, мне точно не поздоровится. Закончив, я приготовил самую большую чашку кофе, которую только можно себе представить, и принялся ждать. Билеты, значит, сами должны постучаться ко мне в двери?

В двери и впрямь постучали, но никакими билетами там и не пахло.

– Агент 013?! – изумился я.

В коридоре стоял донельзя взъерошенный, всклокоченный и мохнатый кот. Я припомнил, что Профессор вроде собирался опробовать новый шампунь с иланг-илангом: похоже, действие этого средства превзошло все ожидания. Встревоженные зеленые глаза уставились на меня с неподдельным участием.

– Алекс! – горестно возопил кот. – Я слышал о твоей беде. Бедная Алина! – напарник церемонно промокнул глаза батистовым платочком. – Увы, отныне мы увидим ее, сияющую, как пламя Бельтельгейзе, лишь на экране спутникового телевидения… Эй, эй, что ты делаешь?!

Я, не особо церемонясь, сграбастал пушистую скотину за шкирку.

– По телевидению, значит? – вкрадчиво спросил я.

Профессор явно запаниковал:

– Алекс, мой друг! В тебе явно говорит нежелание отпускать свою жену на вольные денежные галактические просторы…

– Говорит, – смиренно согласился я. – И сейчас это желание начнет не только говорить, но еще и задаст одному не в меру нахальному коту приличную взбучку.

– Да шучу я, – вдруг сказал кот серьезно-похоронным голосом. – Мне шеф дал задание тебя сопровождать. Ты и впрямь думал, что я тебя одного отпущу?! Мне и без того не везет в любви! Мы опять поругались… Ты знаешь, до чего эта четвероногая царица несносна?! Так что терпеть еще и удрученного Алекса по соседству я не намерен. Все внимание общественности должно быть обращено исключительно на мои первоклассные страдания.

Я показал коту здоровенный кулак.

– Кроме того, – заторопился впечатленный размерами моей решительности Мурзик, – я пришел тебя всемерно поддержать и безмерно сопутствовать. Как-то так, – котяра наконец-то взвыл. – Алекс, дубина стоеросовая! Да отпусти ты меня, в конце концов! Уж пошутить нельзя! Мы твою любезную женушку из таких, кхм, далеких краев спасали – что нам какая-то галактическая лотерея!

Вздохнув, я довольно невежливо швырнул кота на кресло, куда тот и приземлился, ловко перевернувшись на все четыре лапы.

– Между прочим, – обиженно сказал он, – я тут кое-что разузнал и принес парочку зашибенных идей! Но уже не уверен, что стоит их рассказывать двуногим террористам, бесцеремонно швыряющим меня на диван. А если б ты промахнулся?! Я бы мог приземлиться в позе, несовместимой с моим глубоким чувством самоуважения!!!

Кот вздохнул:

– Впрочем, чего ждать от людей. В критической ситуации они перестают думать с должным подобострастием и логически. Взять, например, Древний Египет. Рядом с отменным Сфинксом взяли и набабахали какие-то бестолковые пирамиды. Весь пейзаж испортили!

Он покосился на здоровенную кружку с кофе, к которой я еще и не притронулся.

– В общем, – подытожил он, – а тебе не приходило в голову, что если у Алины была парочка минут, она могла тебе что-то оставить? Сообщение, например?

Я покачал головой.

На поиск записки я потратил первые десять минут моего пребывания здесь.

– А ты точно все осмотрел? – озабоченно спросил Профессор.

Я кивнул. А затем меня словно пронзило током, ошпарило и осенило.

Мы пораженно воззрились друг на друга с котом.

– Стиральная машина! – в один голос возопили мы.

Я оказался в ванной прежде, чем кот успел прошмыгнуть между моими ногами: такому звериному прыжку, наверно, позавидовал бы и Тарзан. Выдернул шнур из розетки, нажал на кнопку и распахнул дверцу. И точно! Маня белоснежной альпийской чистотой, на металлическом барабане кокетливо возлежал заклеенный и окропленный женскими духами конвертик.

– Алина!!! – возмущенно выдохнули мы одновременно с котом.

Конверт поддался напору моих резцов, и вскоре нашему взору предстала записка следующего содержания: «Милый Алекс! Мне предложили изумительную работу, от которой я не смогу отказаться! Только подумай – реклама духов, мое лицо на календарях, моя фигура на большом экране! Я тебя люблю, но зов мировой известности сильней меня. Прилетай в гости и бери с собой кота!»

Ниже следовала быстро, неровно сделанная приписка: «Я вернусь, как только побью по популярности Анжелину Джоли!» И три поцелуйчика в английском стиле: ХХХ. А заодно и отпечаток нежных алых губ – помада воспроизвела на бумаге поцелуй моей любимой жены так отчетливо и правдоподобно, что захотелось на миг прижаться к нему щекой.

Я рухнул в кресло, не в состоянии размышлять ни о чем внятном.

Так Алина знала? И сама захотела?!

Популярность, деньги рекой, зависть соперниц… Немногие, ох немногие могут от этого отказаться! Так стоит ли ее искать? Быть может, стоит пожелать счастья и больших гонораров, которые она никогда не сможет получить от скромного спасителя миров, на какой-то там занюханной земной Базе… Я глотнул кофе и невольно поперхнулся: не меньше половины кружки горячего напитка на скорости Формулы-1 провалилось мне в желудок, вынудив выпучить глаза.

Зато это отвлекло от проблем насущных.

– Да, Алекс, – сочувственно сказал Профессор. – Я вижу, тебе совсем худо.

И вдруг ка-ак рявкнул, что в исполнении кота выглядело совсем странно:

– А ну соберись, тряпка!

– Дак меня ж вроде бы меня никто и не разбирал, – попытался вяло возразить я.

– Да? – скептически фыркнул напарник. – А выглядишь так, словно тебе вывинтили пару гаек – в ключевых местах, знаешь ли, – он вальяжно пригладил лапой усы. – Что ты вообще знаешь об этой лотерее? Быть может, записка поддельная? Или ее заставили написать под угрозой разбивания любимого горшка с геранью? Не находилась ли твоя суженая под воздействием одурманивающих паров?

Дальше последовали и вовсе фантастические теории, но я внезапно воспрял духом.

– Ты прав, дружище! – откашлялся я. – Даже если на нее и подействовали одурманивающе обещания славы и не облагаемого налогом богатства, то я хочу хотя бы взглянуть в ее честные глаза, прежде чем она окончательно станет звездой холовидения!

– Прравильное решение, – коварно мурлыкнул кот.

– И скажу все, что я думаю о звездах межпланетного масштаба!

– Замуррчательно. А пока открой, пожалуйста, дверь – кажется, нам звонят.

Здоровенный котяра накрылся хвостом и невинно посмотрел на меня мерцающими зелеными глазами.

– И… давно? – сумел выдавить из себя я.

– Пару минут, – хихикнул напарник. – Но ты так мужественно выступал! В тебе оратор пропадает. В общем, я решил не отвлекать. Но если не поторопиться, наши билеты, возможно, решат, что мы передумали, и уйдут…

На этот раз я оказался у дверей еще быстрее, чем в ванной: никакой Тарзан со мной бы не сравнился! Разве что мудрый удав Каа, преследующий последнего из таких вкусных бандерлогов…

Я рывком распахнул двери и увидел перед собой… чью-то выразительную спину. Спина возмущенно вопияла: ее владелец ждал слишком долго и едва не отправился восвояси. Помимо оскорбленного изгиба, у спины наличествовали: четыре чешуйчатых руки, бритая макушка и заостренные ушки. Все это великолепие торчало из похрустывающей черной кожанки, лаково блестящей.