– Камилла, тебе нечего бояться. Ты здесь ни при чем. Сядь, возьми себя в руки.

Та разрыдалась.

– Н-не надо говорить со мной т-так грубо! – всхлипывала она. – Ты не представляешь, до чего я расстроилась. Я ведь недавно была с ним наедине. О чем полиция будет меня спрашивать? Я ничего об этом не знаю!

– Конечно, не знаешь. Никто из нас ничего не знает. Нам нужно будет отвечать на все вопросы только полную правду, – сказал Холлидей, усаживая Камиллу. – Так ведь, Гест?

– Видимо, да, – ответил Стивен. – Я не особенно разбираюсь в процедуре дознания.

Мисс де Сильва сурово посмотрела на Камиллу.

– Не вижу для вас причин плакать, – объявила она. – Если бы плакала я, это было б легко понять, потому что сэр Артур был отцом Джеффри. Но я не плачу, потому что очень мужественная и, кроме того, опухшие от слез глаза мне ни к чему. Здесь будут репортеры, и о таких вещах надо думать заранее, потому что лишний снимок в газете никогда не помешает – только, уверяю вас, не с красными глазами.

Бурные всхлипывания Камиллы, как ни странно, прекратились. Она возмутилась:

– Не представляю, как вы можете быть настолько бесчувственной! И пожалуйста, не уговаривайте меня есть, я не смогу проглотить ни кусочка.

– Только немного цыпленка, мадам, – утешающе сказал подошедший Финч и поставил перед ней тарелку.

Дайна сидела рядом со Стивеном и рассеянно жевала курятину. Кусок был на удивление безвкусным и никак не глотался. Ей казалось, она находится в каком-то Зазеркалье, где царит сплошной хаос, где знакомые люди говорят слова и совершают поступки, кажущиеся нелепыми даже во сне.

– Приехали полицейские? – спросила она и сразу же подумала, как странно это звучит, совершенно нереально, как нереальна мысль об Артуре, зарезанном в собственном кабинете. Такие жуткие истории происходят с другими людьми, о них пишут в вечерних газетах, и ты размышляешь, что за люди могли оказаться в столь необычных обстоятельствах. А с твоими близкими такого просто не может произойти. И нет смысла твердить себе, что это произошло; осознать это невозможно.

– Да, минут пять назад, – ответил Гест. – Вчетвером. Сейчас они в кабинете. Прежде всего, наверное, захотят поговорить с Фэй. Она очень расстроена?

– Да, конечно, это ужасное потрясение, – сказала Дайна. – Я оставила с ней доктора Реймонда и миссис Твининг. Миссис Твининг кажется скорее ошеломленной, нежели расстроенной. И Джеффри там.

Камилла подняла голову.

– Никогда не видела ничего похожего на истерику Джеффри! – объявила она. – Меня нелегко потрясти, но, должна признаться, тут возмутилась до предела. Он смеялся! Как бы злобно они ни ссорились с бедным сэром Артуром, мог хотя бы изобразить жалость.

– С ним случилась истерика? – спросил Гест, приподняв брови.

– Вот уж не знаю. Могу только сказать, что вид у него был совершенно дикий. Я пришла в ужас. Подумала, что он сошел с ума.

– Для Джеффри хорошо, что его папа убит, – задумчиво произнесла Лола. – Естественно, я не могла выйти за него, лишенного денег. Но теперь дело совсем другое, он получит большое наследство и станет сэром Джеффри. На мой взгляд, «сэр» лучше, чем «мистер», значительнее. Вызывает даже некоторое уважение.

– Очень жаль, – сказала Дайна, – только Артур не имел баронетского титула. Джеффри придется оставаться мистером.

Мисс де Сильва, видимо, сильно огорчилась этим известием и слегка вознегодовала.

– Я бы предпочла стать леди Биллингтон-Смит, как ваша сестра, – твердо сказала она. – И не понимаю, почему Джеффри не может быть сэром Джеффри. Совершенно непостижимо. Возможно, это удастся устроить. Я поговорю с ним.

Дайна почувствовала, что вот-вот расхохочется. Закусив губу, она постаралась сдержать этот порыв.

Наблюдательный Финч подошел к столу и налил ей вина.

– Чуточку бургундского, мисс, – прошептал он.

Дайна с благодарностью отпила глоток. Финч просто чудо – прямо как больничная сиделка.

На Камиллу еда и вино подействовали оживляюще. Она пустилась в громкий бессвязный разговор об утренних событиях, непонятно, правда, с кем. Муж попытался урезонить ее.

– Бессмысленно спрашивать, кто это сделал, – мы никак не можем этого узнать, – сердито сказал он. – И чем меньше будем об этом говорить, тем лучше.

Из холла в столовую вошел младший лакей и что-то прошептал Финчу на ухо. В отличие от дворецкого молодой слуга выглядел взбудораженно, словно все эти драматические события доставляли ему пугающую радость.

Финч кивнул и подошел к креслу Геста.

– Вас немедленно хочет видеть старший инспектор, сэр, – негромко доложил он. – В маленькой столовой.

Дайна услышала, и ей вспомнилась приемная зубного врача. Твою фамилию произносят замогильным голосом, и ты идешь, ощущая холод под ложечкой.

Отсутствовал Стивен недолго. Минут через десять он вернулся и кивнул Холлидею:

– Теперь полицейские хотят видеть вас. Они просто выслушивают показания. Очевидно, им нечем заняться, пока из Силсбери не приедет начальник полиции. Насколько я понял, он привезет с собой медицинского эксперта.

Холлидей резко поднялся и вышел.

– Что они сказали? Я им потребуюсь? Они знают, кто это сделал? – засыпала его вопросами Камилла.

Гест взял салфетку и сел на свое место. Взглянув на Камиллу с легким презрением, он лаконично ответил:

– Пока нет. Думаю, они захотят поговорить со всеми.

– А где Фэй? – спросила Дайна. – Она уже была у них?

– Фэй поднялась к себе в комнату. Видимо, они пригласили ее первой. Я разговаривал с миссис Твининг. Она сказала, что Фэй хочет побыть одна. Прилечь и никого не видеть. Боюсь, сегодня никто из нас не сможет уехать. Это не нарушит ваших планов, мисс де Сильва?

– Сейчас я остаюсь только по собственному желанию, – с достоинством ответила Лола. – Конечно, я не уеду, но, полагаю, это платье нужно снять, оно зеленое, а я, можно сказать, почти член семьи, поэтому надо надеть черное. Помнится, я привезла черное платье, оно к тому же очень шикарное.

– Собственно говоря, я тоже подумывала о том, что бы такое надеть, – развила тему Камилла. – Нехорошо ходить в светлом, правда? Только я никогда не носила черных платьев и сейчас не хочу покупать, мне оно потом не понадобится, понимаете.

Дайна не нашла в себе сил вступить в это обсуждение и подчеркнуто ровным тоном обратилась к Гесту:

– Стивен, выяснили полицейские что-нибудь?

– Не знаю, – ответил Гест. – Они скрытничают.

Недовольная его лаконичностью, Дайна вздохнула. Вскоре вернулся Холлидей. И неестественно спокойным голосом произнес:

– Камилла, теперь полицейские хотят поговорить с тобой. Тебе нужно только будет рассказать, что ты делала сегодня утром, так что не паникуй и не болтай о посторонних вещах.

– Бэзил, пошли вместе! Тебя пустят? Ужас как не хочется идти одной. Меня же начнут расспрашивать о том, чего я совершенно не знаю.

– Вот и отвечай, что не знаешь! И ради Бога, не будь такой затравленной! – грубо прикрикнул он. – Говорю же тебе, бояться совершенно нечего!

Бэзил придержал дверь и, когда Камилла вышла, резко захлопнул. Потом возвратился на свое место и потянулся к бокалу.

– Положение у меня довольно неприятное, – проскрипел он. – Очевидно, вы знаете, что, кажется, я последний видел сэра Артура живым?

Дайна в изумлении уставилась на него. Лола, старательно снимавшая кожицу с персика, никак не среагировала. Стивен Гест свернул салфетку.

– Нет, я не знал.

– Это так, – сказал Холлидей. – У меня с ним вышла… не ссора, но, скажем, неприятный разговор. С хозяином дома не ссорятся, это понятно. Однако при таком обороте дел… – Он повернулся к дворецкому: – Финч, насколько я понимаю, вы слышали наш разговор с сэром Артуром. И кажется, создали у полицейских впечатление, будто мы яростно бранились.

– Такого намерения у меня не было, сэр, – невозмутимо ответил дворецкий. – Однако на вопрос, не слышал ли я, как сэр Артур разговаривал с кем-нибудь между двенадцатью и часом, мне пришлось ответить правду.