– Докладывайте, товарищ Кузнецов.
– Товарищ Сталин, – привычное начало доклада помогло переключиться на рабочий лад. Тема доклада была действительно серьезной. Флот, на создание и поддержание которого тратились миллиарды народных денег, в новых условиях оказался не более чем плавающей мишенью и картонным мечом. Иновременные корабли положение изменить не могли, их едва хватало на полноценную эскадру на одном из морей. При этом для них надо создавать новую систему базирования. Но больше всего беспокойства доставляли ракетные подлодки. Эти подводные линкоры, способные снести залпом полконтинента, требовалось защитить от возможного нападения во время пребывания в порту, обслуживания и ремонта. С одним из этих ценнейших для страны в нынешних условиях кораблей и так уже произошел «несчастный случай». Так что требовалось срочно, в течение ближайшего месяца – двух организовать грандиозное строительство, требовалось решить, как и на каких условиях организовывать воздушное прикрытие баз и завода в Молотовске зенитными ракетами корейских друзей. Друзья они конечно друзья, но себе на уме, так что все показывать им тоже не следовало. А вот товарищ Кузнецов явно поддался оптимизму.
– Вы уверены в правильности ваших расчетов, товарищи? – «Дружно подтверждают. Что же, поверим». – А теперь доложите, как у нас решен вопрос со связью? Мы не можем допустить, чтобы капитан, потерявший… психологическую устойчивость и оставшийся без управления, втянул нас в уничтожающую войну, в «армагеддон».
– Товарищ Сталин, – Кузнецов отвечал спокойно, не заглядывая в бумаги и не задумываясь надолго, – станция связи с подводными лодками переведена нами в дежурный режим. Как выяснилось, она принципиально ничем не отличается от станции того же назначения, используемой в будущем. Наличие у товарища Воложинского соответствующих кодов позволило наладить связь с находящимися в море лодками. Кроме того, по линии НКВД налажен контакт с двумя судами из системы управления стратегическими силами в чрезвычайной ситуации. В настоящее время мы можем гарантировать, что приказы Советского Правительства будут переданы в любом случае.
– А выполнены? Как вы считаете, товарищ Воложинский? Сидите, сидите, – он затянулся, с интересом наблюдая за реакцией иновременника.
– Т… товарищ Сталин, – видно, что адмирал заволновался, но по делу, не за себя, отметил он, – командный состав и матросы на эти корабли подобраны специально. Они знают, что зависит от выполнения и невыполнения приказа. Поэтому могу вас заверить, что приказ Родины они выполнят.
– Это хорошо. Но сможем ли мы отдать такой приказ? – он отметил, что адмирал держится хорошо. Ловко обошел слово «офицеры» и правильно назвал нижних чинов «матросами», а не «краснофлотцами». Пока не «краснофлотцами». «Пожалуй, стоит вернуть старое наименование. Чем матрос РККФ хуже краснофлотца? Ничем. Это все отрыжка троцкизма, все переделать, от всего прошлого отказаться». Уверенность адмирала в своих подчиненных и самообладание ему тоже понравилась. Ответил на заданный вопрос уже Кузнецов, как старший:
– В настоящее время нами создается распределенная система отдачи приказа на применение специального оружия. Согласно указаний Правительства, право отдать такой приказ имеют десять человек, получивших специальные инструкции. Для передачи сигнала используются все доступные средства, от системы связи Наркомата Обороны до радиостанции «Коминтерн».
– Как у нас обстоят дела с кораблями, возвращающимися из дальнего плавания?
– В настоящее время отряд Тихоокеанского флота, включающий ракетный крейсер «Варяг», продолжает движение во Владивосток, а большой противолодочный корабль «Адмирал Левченко» прошел Скагеррак. Сформированный во Владивостоке отряд кораблей Тихоокеанского флота в составе большого противолодочного корабля «Маршал Шапошников», танкера «Печенга» и морского спасательного буксира вместе с лидерами «Баку» и «Тбилиси» отправлен навстречу «Варягу». В автономном плавании остаются три ракетных подводных крейсера стратегического назначения и одна атомная подводная лодка с самолетами‑снарядами. Последняя также получила приказ присоединиться к отряду кораблей Тихоокеанского флота.
– Надо принять все меры для возвращения этих кораблей в наши порты, – он встал и подошел к карте, – Нельзя допустить повторения «несчастных случаев».
Обсудили еще раз все возможные мероприятия. Он снова отметил про себя решительность и профессионализм иновременного адмирала, сочетающиеся с неожиданной аполитичностью.
Закончив беседу и проводив моряков, он посмотрел на лежащую в пепельнице трубку и с печальным вздохом затушил ее, ворча под нос о врачах‑вредителях. Потом сел за стол, покосился на экран вычислителя и пододвинул к себе первую папку. Работа спорилась. Поэтому он погрузился в дела, от которых отвлекся, лишь услышал доклад Поскребышева, сообщившего о прибытии товарищей Берии, Молотова и Меркулова. Попросил пригласить сначала Берию и Молотова.
Поздоровались, после чего Берия достал из нового, изящного полупортфеля‑получемоданчика две папки. И сразу приступил к докладу по первой, одной из важнейших на сегодня порученных ему проблем:
– …Нами создан Технический совет при Спецкомитете во главе с товарищем Ванниковым. При Техническом совете также создаются комиссии по различным вопросам разработки специального бомбового вооружения. Привлекаются самые перспективные научные и технические кадры, в том числе специалисты с уже прибывших подводных кораблей. Список необходимых для выполнения программы СБВ заводов и научно‑исследовательских институтов – в приложении номер два. Для ускорения работ используются материалы из будущего, в том числе имеющиеся на подводных кораблях учебники, схемы и прочие материалы.
– Это хорошо, товарищ Берия. А что предпринимается для получения исходного материала?
– Благодаря материалам товарища Шарапова, нам известны все имеющиеся в нашей стране месторождения. Наиболее перспективным все специалисты считают месторождение Майли‑Сай, в Киргизии. Еще в двадцать девятом году академик Ферсман нашел там залежи радиобарита. Содержание в руде металла – одно из самых высоких в мире. Спецкомитетом собрана экспедиция для выбора площадки под строительство… – он внимательно выслушал доклад и внезапно спросил, откладывая незажжённую трубку, которую держал в руке.
– Вы считаете, что мы можем привлечь к столь секретному проекту иностранных специалистов?
– Только на этапе разработки принципиальных схем и технологий, товарищ Сталин.
– Этот вопрос стоит обдумать тщательнее. Есть мнение, что нецелесообразно допускать к этим работам даже корейских товарищей. С учетом того, что имеется возможность использовать опыт непереместившихся специалистов. Проработайте этот вопрос тщательнее и доложите через два дня. Как считаешь, Вячеслав?
– Думаю, это правильно, Коба.
– Хорошо. Тогда давайте заслушаем товарища Меркулова, – словно не замечая, что Берия готовит вторую папку, предложил он.
Приглашенный Поскребышевым, Меркулов не заставил себя ждать. Поздоровавшись и пройдя твердой походкой военного до стола, он уселся рядом с Берией.
– Товарищ Меркулов, как проходит подготовка к передаче интернированных польских граждан? – он знал, что основной объем работы выполняет НКВД, но спросил именно Меркулова.
Доклад наркома ГБ был краток, деловит и, что ему понравилось, не маскировал недостатков как по линии его ведомства, так и у работников органов внутренних дел. Во время доклада он внимательно наблюдал за Лаврентием. Но тот реагировал спокойно и конструктивно.
– Хорошо. Что еще есть по вашей линии, товарищ Меркулов?
– Товарищ Сталин. После переноса НКГБ полностью лишился внешних, заграничных сетей, а наша техническая база и багаж знаний инструкторского состава о внешнем мире совершенно не соответствуют минимальным требованиям для работы в мире две тысячи десятого года. Наши специалисты не смогут подготовиться раньше, чем через два‑три года. За это время мы можем потерять ценнейшие кадры, необходимые стране. Проведенный анализ возможных действий империалистических разведок показывает, что они прибегнут к интернированию, подкупу и уговорам важнейших для развития и безопасности нашей страны лиц. Всерьез займутся вербовкой. Будут использовать любые методы, от тех, что применены в Великобритании, США и Японии в настоящее время, по запрету выезда граждан бывших республик, до похищений и убийств. И это будет сделано не позднее, чем через месяц‑два, а скорее, менее чем за месяц, поэтому меры по противодействию нужно принимать немедленно. Вплоть до эвакуации особо ценных кадров, незаконно удерживаемых империалистическими правительствами. Есть предложение организовать в системе наркомата специальное управление, занимающееся наряду с этими вопросами, также связью с агентурной сетью из будущего, проверкой этой сети на лояльность и профессиональную пригодность, выявлением в ней двойных агентов и предателей. Для работы в этом управлении предполагается привлечь уже используемых и достаточно проверенных специалистов‑иновременников, например из службы безопасности товарища Фридлендера, а также сумевших прибыть в СССР самостоятельно.
