— Не все из них. Моя семья погрузилась в магию. Но только это плохая магия.

— Магия есть магия. Хоть я и хотел бы, чтобы выжило больше Маи, чем Драу но, по крайней мере, это все же магия. У каждого Друида есть выбор стать Драу или нет. Ты сделала свой выбор.

Она откинулась назад, давая своей голове отдохнуть на подушках, и рассматривала потолок.

— В моей семье не дают выбора, Рамзи. Мы рождаемся в семье Драу и мы становимся Драу. Если мы отказываемся, нас заставляют.

— Почему? Я думал, вы должны идти на это добровольно. Одного из Друидов Замка Маклауд Дейдре вынудила стать Дару. Магия Айлы была сильна, но зло не поглотило ее, на что так рассчитывала Дейдре. Айла один из сильнейших Друидов.

Повернув голову, она взглянула на него.

— Моя семья очень... убедительна. Возможно, другие до меня тоже не хотели становиться Драу, но моя семья неумолима. Никто никогда не отказывался.

— До тебя.

— До меня, — с улыбкой произнесла она. — Я думаю, бабушка была поражена моим упрямством. Она даже просила мою мать дать мне возможность оставаться такой, какая я есть.

Рамзи полностью повернулся к ней, прислоняясь спиной к стене.

— И что произошло?

— Если ты общался с моей матерью, я подозреваю, ты понял, что произошло.

— Твоя бабушка никогда не обучала тебя.

Тара, наклонив голову вперед,  уронила ее на руки. Воспоминания о том, как бабушка смеется и обучает магии, пронеслись в ее голове.

— Моя бабушка была Драу, как и все остальные в моей семье. Тем не менее, она была другой, — Тара подняла голову и выдохнула. — Бабушка  всегда находила время для меня, обучала меня или просто смеялась со мной. Когда я была еще совсем крошкой, она говорила мне следовать за своим сердцем, даже если это означает идти против всего, что я люблю.

— Ты думаешь, она догадывалась, что ты собираешься сделать?

Тара пожала плечами.

— Я понятия не имею. В начале, когда я отказалась, моя бабушка заступилась за меня, а моя мать... — грудь сдавило от боли, и она вынуждена была замолчать. — О ярости моей матери в семье слагали легенды,  так же как и ее пристрастии к виски. Она обратила свой гнев на бабушку. Я не поняла, что она собирается сделать, пока не стало слишком поздно. До тех пор, пока бабушка не упала замертво на пол.

— Прости, Тара.

Она сглотнула, сдерживая слезы.

— Затем моя мать набросилась на меня. Она не хотела слушать меня, только кричала и бросала в меня магию. От многих потоков магии мне удалось увернуться, так как они не отличались точностью, но все же не ото всех.

Тара подняла глаза на Рамзи.

— Она намеревалась убить меня. В ту ночь мне удалось выжить и, решив покончить с такой жизнью, я убежала, унося с собой слова матери, что она убьет меня, когда найдет.

Если бы Рамзи знал об этом во время встречи с ее матерью, то вероятно убил бы ее. Поколебавшись секунду, Рамзи подошел к Таре. Он мог почувствовать боль и одиночество в ее магии. Встав пред ней на колени, он заглянул в ее сине-зеленые глаза.

— Прости меня, Тара.

— Я никому до сих пор об этом не рассказывала.

— Если это поможет, то я сомневаюсь, что твоя мать будет искать тебя. У нее отказывает печень и ей осталось жить около года.

Слеза упала на руку Рамзи. Он никогда не знал, что делать с плачущей женщиной, но сейчас все было по-другому. Сейчас он знал, что делать. Рамзи вытер вторую слезинку Тары прежде, чем она упала. К его изумлению она взяла его руку и, закрыв глаза, поднесла ее к щеке.

Он разрывался между тем, чтобы дать ей время, в котором она нуждалась, и желанием сжать ее в своих объятьях. Но Рамзи знал, что если он поддастся искушению, то уже не сможет отпустить ее. Воитель перевел взгляд от ее лица на нити магии, обвивающие его руки. Он все еще не понимал, что бы это могло означать, и существовала вероятность риска. Но мужчина был уверен только в одном, что прикасаться к Таре было невероятно приятно.

Она сделала глубокий судорожный вздох и к его сожалению выпустила его руку. Так как у него не было, как таковой причины касаться ее, он опустил руки на подушку, но нити магии продолжали виться, окутывая его.

— Ты не то, что я ожидала от Воителей, — сказала Тара.

— А чего ты ожидала?

Тряхнув головой, она перевела взгляд  на огонь.

— Не знаю, но не тебя. Однажды ты сделаешь какую-нибудь женщину очень счастливой.

— Мне не нужна женщина.

Нахмурив брови, она взглянула на него.

— В это трудно поверить.

— Это правда.

— Нет. Ты слишком красив, слишком опасен и поразителен, чтобы великолепные женщины не падали в твои объятия.

Была только одна женщина, которую он хотел, и она сидела перед ним. Лицо Тары было так близко от него. Он мог склониться и впиться в ее губы поцелуем. Словно читая его мысли, ее взгляд спустился к его губам и Рамзи подавил стон, рвавшийся из горла.

— Почему ты один? — прошептала она.

— Из-за того кто я.

— Воитель?

— Друид и Воитель. Я всегда должен контролировать себя, чтобы не случилось чего плохого.

Тара посмотрела вниз на его руки, где магия кружилась вокруг него и положила кончик пальца на середину его ладони. Когда она подняла палец, белая нить магии тянулась между ними, пока не превратилась в дымку и не соединилась с другими нитями вокруг его кисти и руки.

— Что-то плохое уже случалось? — поинтересовалась она.

Он кивнул. Ее сине-зеленые глаза встретились с его.

— Погибли невинные люди.

Рамзи хотел отвернуться, скрыть свою вину, но не смог.

— Да.

— Я не невинная, Рамзи.

Он едва мог дышать от страсти, охватившей его. Тара была слишком близко, а ее магия слишком соблазнительной. И от прикосновения к ней, возникающих вихрей, он был похож на пороховую бочку, готовую взорваться в любую секунду. Он должен уйти, увеличивая дистанцию между ними. Но сама мысль об этом удерживала на месте.

— Ты невинная, — настаивал он.

Качнув головой, она слегка наклонилась в его сторону.

— За все годы, которые я убегаю и прячусь, лишь однажды я чувствовала себя в безопасности и свободной. Это была ночь, проведенная здесь … с тобой.

Рамзи впился пальцами в подушку, смутно осознавая, что когтями прорвал ткань. Желание и потребность рвались наружу. Он должен попробовать ее глубже и сильнее.

Накрыв ладонью его руку, она провела пальцем по когтю и слегка дернулась, но не отстранилась.

— Ты боишься меня.

Ее волосы рассыпались по плечам, когда она покачала головой.

— Нет. Я только однажды видела Воителей, когда была в Эдинбурге. Я слышала о том, какие вы, но никогда не видела вблизи.

Рамзи заметил, что наклоняется все ближе и ближе, прижимаясь своим лбом к ее, пытаясь найти в себе силы устоять. Но когда речь идет о Таре, у него ничего не получается. Все, что он хотел — это ее.

Он склонил голову, дыша в унисон с ней. Больше никакого желания и ожидания. Он собирался целовать Тару до тех пор, пока они не забудут собственные имена. Ее глаза трепетно закрылись, но прежде чем их губы соприкоснулись, раздался звонок.

Рамзи отпрянул, пробормотав “Твою мать”, чтобы Тара не услышала. Он поднялся на ноги, его когти исчезли, когда он заторопился к кухонному столу за телефоном. Он удивился, увидев имя Фэллона на дисплее.

Рамзи коротко ответил: — Да?

— Харон сообщил мне о происходящем.

— Все, я полагаю?

Подразумевая, произошедшее с Арраном ранее.

Фэллон вздохнул.

— Да, дружище. Все. Не о чем беспокоится. Арран в порядке.

Рамзи даже не потрудился ответить, зная, что если бы на месте Воителя был простой смертный, его уже не было бы в живых.

— Мне не нравится, что вы втроем проворачиваете это. И я слышал, что Тара отказывается уходить без тебя.

Рамзи посмотрел на Тару, наблюдавшую за ним с дивана.

— Это так.

— Проклятье, — глубоко вздохнув, пробормотал Фэллон, — Мне будет спокойней, если я пришлю других помочь вам.