— Это общественные утки, — смеясь, ответила Сара. — Вы можете кормить их сколько угодно. Им все равно, кто их кормит, так как у них нет почтения к титулам.

— Утки по своей природе демократы, — согласился принц. — Мисс Велдон, вы знаете, что кусочком хлеба уток можно выманить на берег?

— Правда? — удивилась Элиза и принялась звать водоплавающих, дразня их кусочком хлеба. Вскоре она уже была на другом краю озера.

— Ну и хитрец же вы, ваше высочество, — сказала Сара. — Вы специально услали девочку, чтобы остаться со мной наедине?

— Что вы такое говорите, леди Сара, — с наигранным удивлением заметил принц. — Неужели вы считаете, что мне надо звать на помощь уток, чтобы отделаться от ребенка?

Сара не могла оторвать от принца восхищенного взгляда. С растрепанными волосами он был похож на лихого корсара, героя байроновских поэм. От него веяло силой и отвагой.

— Я считаю, что, когда вам что-то нужно, вы можете использовать все, что есть под рукой, даже этих жадных водоплавающих, — ответила она.

Принц сделал вид, что ее слова обидели его, затем, посмотрев в сторону Элизы, заметил:

— Чудесный ребенок.

— Да, внешне она похожа на отца, а характером — в мать. Чарлз обожает ее.

— Неужели? — Брови принца от удивления поползли вверх. — Он не производит впечатления любящего отца.

— Вы просто недостаточно хорошо его знаете. Заметив, что у девочки кончился хлеб, Сара подозвала ее и отдала свой.

— Возможно, — ответил Перегрин, — но я постараюсь восполнить этот пробел. Он потрепал по холке коня, который косил глазом на кричащих уток. — Интересный человек этот сэр Чарлз. Но сейчас меня больше интересуете вы, леди Сара.

Сара вопросительно посмотрела на принца, и он разъяснил:

— Я хочу купить загородный дом, и мой поверенный в делах подыскал мне поместье Сулгрейв. Оно находится в Суррее. Завтра утром я туда собираюсь. Не могли бы вы составить мне компанию?

Сара задумалась. Кафир оказывал на нее странное влияние. Из-за него она совершала необдуманные поступки, и оставаться с ним наедине, да еще так долго, было очень опасно. Она еще не забыла поцелуя на балу, после которого ей было стыдно смотреть принцу в глаза. Увидев его сегодня, она подумала, что провалится сквозь землю, но ничего подобного не случилось, и она, как оказалось, была рада его увидеть. Чрезмерно рада.

— Пожалуйста, — попросил Перегрин, вложив в это слово все очарование своего голоса. — Я не имею ни малейшего представления, как должны выглядеть английские поместья.

Сара продолжала размышлять. Чарлз будет недоволен, если она проведет день с «человеком сомнительной морали», как он выразился. Но Чарлз совершенно не знает принца, и она не собирается идти на поводу у его предрассудков.

— Я буду счастлива оказать вам помощь, — ответила она.

— Чудесно! — воскликнул принц. — Могу я заехать за вами в десять утра?

— Конечно. Если вы не возражаете, я предпочла бы ехать верхом, а не в карете. Мне прислали лошадь, и у меня будет прекрасная возможность опробовать ее завтра.

— Дорога будет долгой, а вы давно не ездили верхом, — заметил принц, слегка нахмурившись.

— Вы совершенно правы, но это мои трудности, — ответила Сара.

— К концу путешествия ваши трудности станут моими, — усмехнулся принц, — но ваше желание для меня закон.

Сара хотела достойно ответить, но в это время их внимание привлек пронзительный крик Элизы, которой удалось выманить на берег лебедя, и сейчас он, распустив крылья и громко шипя, пытался ущипнуть ее.

— Бедняжка, — сказала Сара. — Рассерженный лебедь опасен даже для взрослых. Надо поскорее спасать ее.

— Конечно, — согласился принц.

Передав поводья Саре, он бросился к девочке, вокруг. которой, помимо рассерженного лебедя, летали кричащие утки. Лебедь вытянул шею и попытался ущипнуть принца, но тот, сложив руки рупором, что-то прокричал ему, и птица послушно ушла в воду и стала оправлять перья.

Перегрин посмотрел на Элизу и поклонился.

— Завоевал ли я сердце принцессы, отогнав этого дракона? — спросил он.

— Вы навсегда завоевали мое сердце, храбрый рыцарь, — с достоинством ответила девочка. — Что вы сказали лебедю?

— Что если он не исчезнет, то им украсят пиршественный стол.

По восхищенному взгляду девочки Перегрин понял, что завоевал ее сердце если и не целиком, то, во всяком случае, его добрую половину. Он вспомнил слова леди Сары, что Велдон любит свою дочь. Надо будет использовать эту любовь против него. Леди Сара совершенно права, сказав, что, когда ему надо, он использует все, что есть под рукой. Почему он должен щадить Элизу Велдон, если ее отец не щадил тысячи таких невинных девочек, как Дженни Миллер?

— Я собираюсь сегодня покататься верхом, — сказала за завтраком Сара своему отцу.

От неожиданности тот выронил газету.

— Покататься верхом? — переспросил он.

— Да, — ответила Сара, наливая себе кофе. — Пора начать тренироваться. Я соскучилась по верховой езде. Герцог улыбнулся.

— Ты совсем как мать. Говоришь о серьезных вещах в самое неподходящее время. Ты считаешь это разумным?

— Возможно, и нет, но мне так хочется. Мне привезли Пеней. Она умная, спокойная лошадь и идеально мне подходит.

— Ты поедешь с сэром Чарлзом?

— Нет, с другом Росса, принцем Перегрином. Он хочет купить поместье и попросил меня посмотреть его.

Герцог нахмурился.

— Мне не нравится, что ты будешь одна с этим иностранцем.

Сара вздохнула: до чего же недоверчивы английские аристократы. Почему все они, за исключением, может быть, Росса, так презирают иностранцев?

— Принц очень порядочный человек, — сказала она, хотя совсем не была в этом уверена. — Чарлз сам просил меня поддерживать это знакомство. Дочь герцога может позволить себе иногда игнорировать условности, и я уже достаточно взрослая, чтобы отвечать за свои поступки.

Герцог задумался, но спустя минуту махнул рукой.

— Если твой будущий муж не возражает, моя дорогая, то я тоже не буду этого делать. Желаю тебе хорошей прогулки, — сказал он и снова уткнулся в газету.

Одеваясь для верховой езды, Сара не сомневалась, что прогулка будет хорошей и доставит ей удовольствие.

Ровно в десять к ней постучал лакей. Сара быстро оглядела себя в зеркало. Костюм для верховой езды цвета ржавчины был старым и вышедшим из моды, но очень шел ей, Широкие юбки делали ее талию еще тоньше. Неужели кафирский принц не заметит, как она хороша в этом костюме?

Сара отошла от зеркала, сказав себе, что ей нет никакого дела до мнения чужих мужчин — у нее ведь скоро будет свой собственный муж. Сара засмеялась, удивляясь своей самонадеянности. Немного подумав, она заключила, что, будучи женщиной, должна нравиться и другим мужчинам, особенно таким привлекательным, как принц.

Придерживая левой рукой широкие юбки, а правой держась за перила, Сара стала спускаться по лестнице. Принц стоял внизу и смотрел на нее. От его пристального взгляда Сара неловко ступила на больную ногу и споткнулась, однако продолжала спускаться дальше, стараясь не подавать виду, что ей больно. Она решила во что бы то ни стало заняться собой, чтобы быть грациозной и очаровательной.

— Доброе утро, — сказала она, протягивая принцу руку. — Вы всегда ходите без шляпы?

— Стараюсь носить ее как можно реже. Шляпы идут в основном таким очаровательным женщинам, как вы. На вас сейчас очень миленькая шляпка, — сказал он, дотрагиваясь до плюмажа.

— Оказывается, вы мастер говорить комплименты, — заметила Сара, пытаясь освободить руку. — Однако вы опять забыли, что нельзя надолго задерживать руку дамы. Ваша память очень избирательна.

— Вы разоблачили меня, леди Сара, — ответил принц, отпуская ее руку. — Я действительно предпочитаю помнить только то, что может сыграть мне на руку.

— Неужели? Как, должно быть, хорошо помнить только хорошее.

— Хорошо, но, к сожалению, не всегда получается. Избирательная память — это то, к чему я стремлюсь. Как жаль, что плохое помнится дольше.