Венера улыбнулась.

- Я знаю, только тогда ты думал о другом.

- О чём же?

- Этим желанием ты оскорбить меня хотел, унизить.

- А сейчас?

- В небеса поднять.

- Венера, ты играешь - в роль вошла жены любвеобильной!

- Роль? Почему!.. Нет! Вот подумай, почему так люди трудно на Земле живут?

- Потому что многого не знают и не понимают, есно.

- Не только, они одели себя в серость, обыденность, мещанство, а сверху нацепляли "украшения", в виде денег, славы, канонов и похоти не только сексуальной, но и интеллектуальной, и эмоциональной и прочие стекляшки нацепляли. С таким грузом не только жить - ползать тяжко.

- И как же быть? Чё, голышом ходить и жить?

- Зачем голышом - можно любовь одеть, можно радость, можно свободу...

- Это голышом, когда свобода?

- Гм-м!

- Тогда хочу, чтоб ты переоделась - платье любви сменила на свободы платье.

- Какой ты хитрый!

- Не хочешь, сам сменю.

- Как это?

- Раздену и одену, но уже другое платье - это когда совсем без платья.

- Ха-ха-ха! - Венера засмеялась, - А кушать? Ты же только что слёзы проливал, а...

- Нектар любви меня вполне устроит.

Он быстро наклонился к ней, грудь, обнажённую руками сжал, к соску прильнул губами и... закружилась голова!..

--------------------------------

Нектар небесный охватил всё естество, проник в глубины тела и не только, проник в сознанье Яросвета, окрасив цветом золотым, горячим, нежным. И в этом свете он увидел всех, кого хоть раз назвал, иль назовёт - любимая моя и не только, как Яросвет, но и другие, быть может, воплощения его или просто грани сознанья Яросвета.

Без материи, то бишь, без Немезиды - он просто чистое сознание имел, а с ней сознанье стало наполняться смыслом, что в красоту переходило, а далее всё чётче формы стало обретать, и чистая любовь образ Немезиды обрела. Сознание его дробиться стало, а Немезида в каждом осколке, в каждой грани отразилась, будто хотела, да так и было, явить себя везде, где только можно... и где нельзя, себя явила. Стала ниточкой, которая связала грани радости в кристалл великолепный. И сознанье Яросвета мельчайшими частичками проникло в глубь Немезиды, окрашиваясь радугой тысячи цветов.

Волны той радости начали обретать образы природы. Всё, что было, есть и будет, сначала отразилось, как в зеркале, но как картины неподвижные сначала, но прекрасные собою. И сознанье Яросвета вошло в картины, оживляя их, вдохнуло жизнь и всё пришло в движение, стало наполняться не только светом, но и звуками, переходящими в мелодию природы.

Конечно иногда в эту симфонию и красоту, как будто проникало что-то, что начинало диссонанс вводить, но к тому месту устремляли струйками огня частички, пока не залечивали или не устраняли рану. И вновь звучала радость, которая в любви купаясь, наслаждалась тем, что есть. Но это не предел, что очевидно было, потому что в сиянье красоты и музыки небесной, как будто чего-то не хватало. И он понял - не хватает глубины проникновенья или проницания, только вот куда?..

В глубь Немезиды! Ах!.. Рассыпался на биллионы искр огня и, будто нырнул в глубины океана... Вот и дева или женщина из звёзд, он рядом, взял её за руку, шагнул и... провалился будто в никуда, пытаясь хоть за что-то уцепиться. Внизу увидел пустоту какую-то манящую к себе, но почему-то не хотелось. Он что-то вспомнил или начал вспоминать - не радостное вовсе, а что-то страшное, даже ужасное, которое тянуло не любовью или красотой, а пустотой извечной, как вакуумная бочка. Ужас!..

По курсу падения звезда образовалась - горячая, огненная даже, что предлагала по видимому помощь. На ней огненная женщина стояла, руку протянула, он уцепился и провалился во чрево самой матери Природы, которая нежно качала, успокаивая, окружив какой-то дивной силой или нежностью самой. Из состояния невесомой любви и нежности самой Природы не хотелось выходить, но вспыхнул свет!.. И он увидел мир прекрасный и себя увидел ясно, но не как ничто, а как нечто, и не только в созерцании, а и изменении, и дополнении всего, что есть кругом.

Часто смотрел на звёзды, что во тьме сияли тускло, особенно одна, которая недалеко совсем, к себе манила чем-то. Может чистотой, а может просто звала к себе, но... Он менялся, переходя из формы в форму и... однажды устремился в тёмный космос к звезде манящей, от которой недалеко ещё одна...

- Венера! Наконец-то я нашёл тебя! - он её обнять пытался... О боже!.. Растаяла, как облачко от солнечных лучей горячих, но куда?.. Ведь он её нашёл. Он понял, что это он за ней идёт, и ищет её одну, и любит, ведь это Немезида, играясь, спрятала в себе саму себя, чтобы он вечно находил одну, терял и снова находил её, уже другую.

Возмущенье оттого, что потерял, бросило сознанье Яросвета, то бишь самого его, к другой планете, рассыпало по временам на части. Раньше такого не было, он провалился, точнее, каждая частичка сознанья в нечто - не в пустоту и это очень важно.

Не стал в подробности пока вдаваться, а вышел светом ясным и горячим из "нечто", оглядываясь и радуясь чему-то. Он увидел мир удивительно прекрасный не просто глазами, а тысячами глаз. Увидел Нину, Яру, Навну, Лилит!.. - почему-то покраснела чуть. Увидел горы и моря, реки и леса, и облака на небе, и звуки, пенье птиц, и остальное всё, да столько, что понял, что наполнен через край.

Венера!.. Почувствовал её тепло, да и не только её, но и тепло всех тех, кто в ней и с ней, что и есть она сама, как Немезида, но в разных гранях Яросвета.

--------------------------

Очнулся Яросвет, глаза открыл. Сердце почувствовал своё, руки, ноги, тело всё, но ещё не понимал, что с ним происходило. Ему казалось, что он родился, но кто его родил, кто роды принял?

Вспомнил всё - он грудничок, или играет в грудничка, а Венера - мама!.. которая грудь свою ему дала, чтобы он насытился её любви нектаром... и он действительно прильнул губами к манящему соску её груди и... почувствовал, что он совсем не хочет кушать.

Чуть приподнялся, на Венеру посмотрел, всё ещё руками грудь её давил тихонько. Она лежала, в неге нежась будто, с закрытыми глазами, улыбалась нежно.

- Ты знаешь, кого Навна родит? - произнесла, не открывая глаз.

- Роську!

- Это тело Навны Роську носит и родит Россию, а Навна родит... - замолчала.

- Кого же?

- Меня!..

Яросвет аж подскочил, с недоуменьем, глядя на неё.

- Разве тебя нет?

Она глаза открыла, посмотрела на него, смеясь, приподнялась и села рядом.

- Какой ты всё-таки смешной, хоть и отец или им будешь.

- Венера не томи!

- Узнаешь сам! Скажу тебе лишь то, что я Венера пока просто, которая разделена на части. В другой Венере все части вместе соберутся.

- Но ведь ты сказала, что все в тебе.

- Да! Не все пока, конечно, но во мне, а то, что родится, будет одна, а не кто-то в ком-то. И для неё не будет нас отдельно друг от друга.

- Это будет человек хоть?.. Или богиня?.. В общем, женщиной то будет?

- Я и сама не знаю... об этом Немезида знает. Скорей всего эпоха, но я и женщиной туда войду, но уже не как Венера, а как?.. Гм-м! Венера!.. или нет. Знаю, что я появлюсь при жизни Нины и в её эпохе или времени её, где не Навна она, а Нина...

Яросвет остановил Венеру:

- Бр-р-р! Остановись! И так довольно подробно, конечно, объяснила и это радует, но главное!.. - палец поднял...

- Что главное? - она насторожилась.

- Я твой папа!.. Во как?..

- И что? Пока то ведь не папа.

- А знаешь, как Будда сказал?

- Нет! Хотя должна бы знать.

Улыбнулся Яросвет лукаво.

- Не томи, Яросвет, а то не терпится узнать, чего не знаю, а знать должна была. Видать старею.

- Не - не стареешь, не родилась ещё... а он сказал... или не он?..

- Яросвет!..

- Дитя... девочку особенно, начинать воспитывать, когда уже родится, поздно - надо в утробе начинать и сразу, как зачатие произошло.