- Люблю Навна!.. Лилит-колдунья Агу любишь!..
Весело Лилит расхохоталась, но хватки не ослабила своей.
- Во как, Кощей! Кусочек оторвали с Навной от тебя - калека ты теперь, тебя и мучить то не надо, сам корчиться от боли будешь, - отпустила.
Кощей упал и... катаясь по земле, что-то бормотал.
- Припомню-у! Навну всё равно найду.
- Зачем её искал - чью волю исполняешь?
Он сел, тяжело дыша:
- Она моя жена!
- Во, заладил, Кощей - ведь я не человек, ты забыл, и родилась не в Атлантиде, не арийка даже, а далеко в грядущем. Скажи - весь день с тобою буду - отдамся вместе с Навной.
- Ты не Навна.
- Тело моё, но отойду - оставлю Навну.
Навна возмутилась, но Лилит не унималась и Навне:
- Не убудет - телом жертвую своим, да и Кощей и Яросвет одно или почти одно, или совсем одно... Тьфу ты!
Навна поняла, но неправильно, конечно, или совсем не правильно, она ещё не знала, какой Лилит коварной может быть.
Кощей заволновался:
- Уйдём отсюда.
- Куда? Да и зачем? Всё замерло кругом в одном мгновенье, они не видят и не слышат ни чего.
- А дикарь?
- Так это ж ты, опять единым... гм-м... - покосилась на Агу и шёпотом уже - Залечишь рану.
Передёрнулась Лилит. Возмущенье Навны шло волнами, содрогая тело от презрения к Лилит, что-то сказать хотела, но Лилит не дала - тело то её. Кощей молчал, но его уже трясло от нетерпения. Лилит подумала: - "Вот так бы Яросвета затрясло хоть раз, а то или мучает, или таскает, как мешок".
- Сегодня мне его ребёнок нужен был, должен был его убить в утробе, - сказал Кощей.
- Зачем?
- Если он родится, то вырастет когда - убьёт меня.
- Тебя нельзя убить, ты сам же говорил.
- Он сможет - гений тьмы сказал.
- Кто он - гений тьмы?
- Это то, чего нет на самом деле - вакуум пространства духа самого... вселенского. Кто войдёт туда, не выйдет ни когда.
Лилит поморщилась, дёрнула плечами, сжалась, как будто холодно вдруг стало, посмотрела на Кощея:
- Всё, хватит, б-р-р... перед сладкой нежностью любви кошмары... - помолчала чуть, - Ты ведь Навну хотел убить!..
- Нет! Ты что?.. Я могу в утробе, вреда не причиняя, матери ребёнка.
- Не перебивай, раскрою тайну, слушай... за то меня не будешь трогать.
- Нет уж - уговор дороже - ты богиня, знаешь, как карается обман, да и не обманешь - знаю.
- Да уж не обману. Э-эх не жизнь, а мука!.. Слушай всё равно. У Навны будет Роська. У Роськи трое сыновей, один из них у Туи, которая Ёга или Яга, сворует дочь её и дочь твою - Варвару, а у них родится сын, который...
- Подожди-и!.. Во бабы - давай короче.
- Ты чё, торопишься?
- Да! Ты, как будто сказку говоришь - без смысла и без...
- Тогда чё гонялся за Варягом?
- За каким Варягом?
- За внуком своим, есно.
- Всё - запутала совсем.
- У Варвары сын родился, назвали его Варягом - от него пошли Варяги остальные.
- При чём тут Навна?
- Как при чём? Роська то ведь дочь её.
- И чё? Роська не родится, я Варвару за другого витязя отдам - не за неё сына.
- Вот - наконец-то начинаешь разуметь.
- Не разумею! Это, как - бабка с дедкой родили папку, папка с мамкой родили дочку, дочка с мужем родили внука, а внук с... - за голову схватился - С ума сойти-и...
- Не-е!.. Подожди сходить, сейчас закончу. Навна то не Навной вовсе родилась, а Ниной, через десять лет, а может меньше, после вот этой вот войны, - кивнула на замерших партизан.
- И что?
- А то, что она прямой потомок Роськи, и Варвары, и Варяга.
- Постой-постой! Это же чё получается - Навна отсюда... из грядущего? Но ведь в этом веке нет технологий, позволяющих в прошлое-е...
- Яросвет упёр, как Роськин сын Варвару у тебя.
Кощей подумал чуть:
- Кошмар какой-то! Навна дочь родила, которая потом её родила... или родили... Умом такого не понять.
- Чё, Навну разлюбил? - помолчала, - Слушай дальше. Ты, как Кощей-атлант, прямой потомок Навны.
- Как это? Такого быть не может, ты всё врёшь?.. Но нет - что-что, а врать ты не умеешь... даже не можешь...
Лилит, не обращая внимания на диалог Кощея, продолжала:
- Яросвет с ней отдыхать в Гиперборею ездил?.. или ходил?.. тьфу ты... не важно... Там у них родился сын, которого украли колдуны. Чё молодые... проворонили ребёнка, есно. Ох, как Навна плакала, как горевала, а Яросвет, так вовсе чуть не утопился, так вот, а у...
- Короче Лилит - это мука тебя слушать.
- Короче ты его потомок, значит потомок Навны. Даже они не знают.
Вот теперь задумался Кощей надолго. Лилит не мешала переваривать ему.
- Так это ж получается - Роська, которую я хочу убить, родила Нину, которая и Навна, но Навна сына родила, который породил меня. Кошмар!.. Такое приснится - жить не захочешь... Выходит, если Роську я убью, значит убью Нину, значит Навну, значит себя и... кошмар - весь род свой уничтожу.
- Во-во! Теперь ты понял, на кого ты замахнулся? Князь тьмы подставил, решил разом всё решить...
Кощей затылок почесал:
- На самого себя!.. Всё - я пошёл, какая тут любовь - послушаешь такое - импотентом вовсе можно стать.
- Постой! Ответь, кто владыка в зоне?
- Я! Яросвет создал, а я нырнул и здесь остался, потому и стал бессмертным.
- Ты это - отправь всех по местам... ну партизан и дикарей...
Волну почувствовала, к Агу прижалась и стала ждать. Когда волна накрыла партизан почти, расколдовала всех... Навна услышала Кощея.
- Навну люблю!.. До встречи в Яром Свете!
Глава двенадцатая.
Венера усадила Яросвета на софу, сама возле него крутилась, будто плавала, играя телом и лёгким платьем, что звонкими цветами переливалось в бликах света.
- Что витязь хочет? - его спросила.
Яросвет недоуменно посмотрел:
- Покушать, есно.
Она села рядом, грудь достала - в том месте платье растворилось просто.
- Тогда иди ко мне на ручки грудничок, накормлю тебя небесным молочком.
Возмутился Яросвет:
- Венера! Я тебя уже люблю, и вовсе не как маму, а как женщину любимую свою, но и кушать иногда... тоже люблю.
- Фу! Какой противный эгоист, ведь не Венера только я сейчас - почти что Немезида - ведь все мы вместе, а ты - Венера!
Яросвет лукаво посмотрел и тяжело вздохнул:
- Э-эх - видно помру голодный.
Он начал подниматься, но почему-то взгляд его притягивал сосок груди Венеры, который откровенно и нагло звал к себе, предлагая прикоснуться, но не руками, а губами, словно обещал действительно нектаром напоить.
Венера это понимала, чуть грудь свою приблизила к нему, при этом улыбалась, глядя прямо в глаза:
- Иди ребёнок - сегодня Немезида я почти - любовь меня на небеса подняла.
- Мне бы богиню или просто человека, - помолчал, не отрывая взгляда - Такую, чтобы на стол накрыть умела, а не только прелести показывать свои могла.
Венера засмеялась весело.
- Какой ты интересный - Яросвет! Как будто знаешь всё и ни чего не знаешь.
- Так и есть! Только-о...
Венера отклонилась чуть, назад всем телом подалась, будто хотела лечь, но не легла, а замерла в прекрасной полу лежачей позе. Грудь обнажённая манила, и понял он - это не похоть, а что-то другое - скорее желанье грудничка прильнуть к соску губами, чтобы насытиться нектаром, что называют - материнская любовь. Глазами ему на стол Венера показала. Он посмотрел - увидел на столе всё, что душа желает. На Венеру посмотрел опять, вернее, на грудь обнажённую её.
- Выбирай! - произнесла - Или нектар любви самой, или все яства мира, но земные.
Она звала его к себе, сердце трепетало материнским ожиданием, волнами света окружая Яросвета. Он наклонился к ней немного.
- Ты чего? - спросила, увидев в его глазах огонь озорной.
- Вот думаю, можно ли платье твоё порвать, как у Лилит. Этот вопрос покоя не даёт мне с тех пор, как тебя увидел.