Она указывала ему, куда ехать. Не называла конечный пункт назначения, просто говорила, где свернуть.

– Ты неплохо знаешь город! – восхитился Максим.

– Это нетрудно.

– Но ты же здесь совсем мало живешь! Да и выезжаешь нечасто…

– Чтобы знать город, не нужно выезжать часто. Нужно долго смотреть на карту. И иметь пространственное мышление.

Он не представлял, как можно с такой точностью запомнить карту, но и удивления не испытывал. При общении с Евой, пожалуй, нет смысла удивляться чему-либо вообще.

Сначала они свернули с главного проспекта, потом плутали по небольшим улочкам, окруженным темными сонными домами. Это был тихий жилой район, ровным счетом ничем не примечательный. Ни каких-то особенных магазинов тебе, ни мест, где можно следить за кем-то важным…

Ева велела ему остановиться в одном из двориков. Максим по-прежнему ничего не понимал, но все же нажал на педаль тормоза, заставляя автомобиль застыть на месте.

– Я скоро вернусь, – сказала девушка. – Жди меня здесь.

– Ты издеваешься?

– В данный момент – нет.

– Ева, я не могу тебя одну отпустить! Я за тебя отвечаю!

Она не смеялась, но выражение светлых глаз отчетливо говорило об ее отношении к подобной позиции. Да Максим и сам понимал, что смешно прозвучало. Но он-то действительно так считал!

– Я скоро вернусь.

– Объясни хоть, куда ты идешь, чтобы я тебе на помощь пришел, если что!

Однако Ева была непреклонна:

– Не надо приходить мне на помощь. Я скоро вернусь. Там нет угрозы. Я знаю, что делаю.

– Скажи, сколько именно тебя ждать! Мне ведь нужно что-то, какие-то данные, чтобы знать, что ты в порядке!

– Двадцать минут, – после некоторых раздумий ответила девушка. – Я вернусь через двадцать минут.

– Хорошо, но если тебя не будет дольше, я сам в этот дом пойду!

– Не понадобится. Я уже буду здесь.

Она покинула автомобиль. Максим провожал ее взглядом, пока она не скрылась в темноте подъезда. Он же пытался понять, что такого особенного в этом доме. Тут даже окна ни у кого не горят, все спят давно!

Девушка пошла туда налегке, всего-то с небольшой сумкой, перекинутой через плечо. Зачем? Понять ее никак не получалось, и это было странно. При всех своих болезнях она все равно человек, в ее действиях должна быть здравая логика!

Ева оказалась предельно точна. Она вернулась ровно через девятнадцать минут; Максим знал это наверняка, потому что на часы смотрел постоянно. В ее внешности ничего не изменилось, даже сумка все так же свободно висела на плече. Если она что-то и взяла в этом доме, то очень маленькое.

Она заняла свое место молча, всем своим видом показывая, что отчитываться не собирается.

– Почему так сложно сказать мне, где ты была?

– Поехали.

– Ева…

– Поехали, и все.

Хотелось пригрозить ей, что если она продолжит отмалчиваться, то он перестанет ей помогать. Но Максим понимал, кому из них хуже от таких угроз. Так он хотя бы мог убедиться, что на нее в этой темноте спящих улиц никто не напал! А как бы она добиралась сюда без автомобиля? Да вся ночь бы ушла!

Но и теперь они еще не возвращались, Ева указывала маршрут. Ехали на этот раз недолго, буквально через полчаса они оказались на окраине города. Неподалеку прошумела колесами электричка, но в целом место было пустое и непримечательное.

– Здесь-то тебе что нужно? – угрюмо поинтересовался Максим. – Поставить в кустах медвежьи капканы?

– Идея неплохая. Но у меня нет с собой медвежьих капканов. Я решила, что это место хорошо подходит, чтобы поговорить с тобой.

– Ничего себе у тебя предпочтения! Ты бы еще свалку выбрала! Знаешь, я тебе сейчас секрет открою: поговорить со мной ты могла и в доме Марка!

– Да. Но в доме Марка есть Марк. И Вика. Иногда – кто-то еще. В других местах много камер. Никогда не знаешь, где какая стоит.

– А что ты собираешься делать такого, что камера снимать не должна? – с некоторой опаской уточнил Максим. – Горло мне перережешь, что ли?

– Заманчивая идея. Но не в этот раз.

Ева не была пристегнута ремнем безопасности, поэтому ей было удобней приподняться со своего кресла, чтобы прижаться к нему. По сути, она оказалась у него на коленях. Светло-голубые глаза смотрели на него с расстояния пары сантиметров, но длилось это недолго. Ева избавилась и от этого расстояния, прильнула к нему, прижалась губами… Это было неожиданно, но не совсем незнакомо. Максим помнил это чувство – с прошлого раза, когда она целовала его.

Вопросы были, и много. А еще – чувство подвоха, потому что никогда она ничего не делала просто так. Но сейчас он решил отложить эти сомнения до лучшего момента. Все равно ведь не ответит! Так зачем тратить время на разговоры, если можно прижать ее к себе, чувствовать близкий жар ее тела, провести пальцами по длинным светлым волосам и целовать, не останавливаясь…

Это было не как в прошлый раз. Лучше. Может, она и притворялась, но притворялась очень артистично: Максим чувствовал, что она хочет быть с ним, здесь. Отстраниться пришлось ему, потому что проклятый здравый смысл никак не желал замолкать.

– Ева, я… мы… Что ты делаешь? – спросил он, пытаясь отдышаться.

Тело протестовало против такой рассудительности. Тело требовало продолжения. Но он не мог – чувствовал, что что-то здесь неправильно.

– Просто даю тебе то, чего тебе хочется.

– И все?

– Потому что этого хочется и мне, – усмехнулась она. Ее обычно бледные губы чуть потемнели и припухли после долгого поцелуя. – Ты меня любишь. Иначе ты не стал бы помогать мне так верно, соглашаясь на все.

– Что, это мой недостаток?

– Я бы так не сказала. Но это то, что мне в тебе непонятно. Но я уважаю это чувство.

– Поэтому я получаю такое поощрение? Помог тебе, значит, награда мне полагается… Как кость собачке?

Он был несколько оскорблен и не хотел скрывать этого. Но Ева лишь покачала головой и осторожно провела пальчиком по его губам. Как бы ни злился на нее Максим, от этого жеста все равно мурашки шли по телу.

– Нет. Ты любишь меня достаточно сильно, чтобы не нуждаться в таких поощрениях. Мне хотелось это сделать. А еще хотелось проверить.

– Что именно?

– Как ты отреагируешь. Я действительно не понимаю твое чувство. Не понимаю, как оно должно развиваться. Но в нем есть что-то особенное. Тебе не хотелось получить больше прямо здесь, в машине, любой ценой. Тебе нужно задавать вопросы и знать, что за действием есть эмоции. Мне это все странно.

Он не хотел обижаться, но обиду все равно чувствовал. Сделала из него какого-то подопытного зверька! Подумаешь, влюбился… ему ведь и хуже от этого, нечего еще и издеваться!

– Поехали домой, – тихо сказал он, заводя мотор. – Или тебе еще куда-то надо?

– Нет. Этой ночью мне не нужно ничего. Мы можем вернуться.

Голос Евы звучал не так, как обычно – несколько виновато. Возможно, она поняла, что на этот раз переступила черту в своих развлечениях. А может, он просто выдавал желаемое за действительное.

В напряженные моменты никогда, никогда нельзя было спрашивать о бизнесе напрямую. Стейси поняла это, заработав однажды синяк под глазом. Ее тогда вообще чудом из дома не выгнали!

Она стала осторожней. Не задавала лишних вопросов, а подслушивала, наблюдала, подмечала детали. Это, при должном рвении, приносило такие же результаты, как прямой ответ.

Она чувствовала, что Женя обеспокоен. Он стал меньше спать, ходил постоянно нервный, ругался со всеми по поводу и без. Мог наорать на прислугу вообще без причины, просто чтобы злость на ком-то сорвать. Своей сожительницей он интересовался редко, а большую часть времени проводил в рабочем кабинете.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.